Папа Карло из Монте-Карло - Дарья Калинина

Машину эту, уникальную в своем роде, предоставил друзьям один старый знакомый Вани.

– Участвую на этой малышке в уличных гонках, ни разу еще не проиграл. Уж ты, будь так добр, не погуби мою девочку. Иначе я останусь без куска хлеба насущного.

– Все будет в порядке.

Ваня был твердо уверен, что сможет сдержать данное своему приятелю слово. Ведь полученное задание казалось охраннику совершенно плевым делом. Ну что сложного в том, чтобы незаметно проследить за тем, куда поедет какой-то там мужик?

Пока происходил обмен машинами, подруги сидели на заднем сиденье и ждали, когда мужчины договорятся.

– Я все хотела тебя спросить, – неожиданно произнесла Инга. – Кто тебе звонил вчера?

– Когда? – прикинулась дурочкой Алена, хотя прекрасно поняла, о каком звонке идет речь.

– Ну вчера, когда мы возвращались с маскарада. Ты еще была вся мокрая, но трубку все равно взяла. Вспомнила?

– Мне позвонила… Одна женщина позвонила. Социальный опрос хотела провести! Ну, знаешь, звонят тебе всякие любезные тетеньки, спрашивают, удобно ли тебе ответить на пару вопросов, а потом зачитывают тебе список из сотни, никак не меньше.

Алена сама не знала, зачем она соврала лучшей подруге. Наверное, в душе она понимала: не только Ваня, но и ее дорогая Инга тоже не одобрит того, что она затеяла. Алена и сама уже не знала, стоит ли ей идти на свидание с Эвклидом. Как-то несолидно он себя ведет в эти дни. Сначала отказывается от им же самим назначенной встречи. В другой раз звонит среди ночи, потом без всякой предварительной договоренности требует, чтобы она приехала, уверяет, что немедленно желает ее видеть. Василий Петрович себе таких штук никогда бы не позволил.

К этому времени друзья уже выдвинулись в путь.

– Вон его машина! – воскликнула Инга.

Ваня взглянул в ту сторону, куда она указывала, и заметно скис. «Бугатти Вейрон» – самая быстрая и самая дорогая машина в мире. Гоночный болид, способный развивать прямо-таки фантастическую скорость без всякого видимого усилия. Впервые в голове у Вани мелькнула мысль о том, что, пожалуй, он может и не сдюжить. Все-таки у него под капотом триста лошадей, а у соперника может быть их в несколько раз больше.

– И зачем такие машины люди себе покупают? Все равно в городских условиях всех лошадок выпустить никогда не удается. Пока часть их из-под капота вылезет, уже светофор, пора табун обратно загонять.

Но оказалось, что ехать господин Ибрагим собирался не только по городу. Закончив дела, поздравив друга, тепло расцеловавшись с друзьями и знакомыми, мужчина двинулся в сторону выезда из города. И тут Ваню во второй раз охватили недобрые предчувствия. Еще больше они усилились в тот момент, когда машина господина Ибрагима пронеслась мимо поста ДПС на скорости добрых двести двадцать километров. Промелькнула, и нет ее! Ваня, который двигался на законопослушных восьмидесяти или около того, лишь зубами скрежетал от злости.

Подругам тоже было не по себе. Они видели, что преследуемая машина удаляется от них все дальше, превращаясь в крохотное пятнышко, а они ровным счетом ничего не могут с этим поделать.

– Что ты так медленно плетешься, Ваня? Мы же его потеряем! Гони что есть мочи!

– Не могу, – оправдывался охранник. – Во-первых, заметно будет. А во-вторых, штрафов боюсь. Не хочу приятеля своего подводить.

– Нашел о чем думать! – разозлилась Алена. – Все штрафы я ему оплачу.

– Нет, все равно подозрительно будет. Что мы друг за другом помчимся? Обязательно на себя внимание обратим!

– Но что же делать? Он же уходит!

– Погодите, Алена Игоревна, переживать. Там дальше по трассе пробочка будет. Там мы его и нагоним.

Ваня оказался прав. Уже через пять километров от города трасса встала.

– Встретились два одиночества, – прокомментировал Ваня. – Пробка.

– Так мы совсем отстанем от Ибрагима, – упавшим голосом произнесла Инга.

Слышать ее укор было для Вани подобно соли на рану. «Ну, решайся, – говорил ему внутренний голос. – Пан или пропал!»

И Ваня воскликнул:

– Э-э-эх! Прокатимся по горкам! Держитесь, дорогие дамы!

И он лихо вывернул руль, съехав на обочину под самым носом огромного черного «Шевроле», навороченного по полной программе, дико крутого и потому самодовольного до беспамятства. Увидев, что дорогу ему перешла какая-то там жалкая развалюшка, этот «грузовик» разразился негодующим воем. Но он тут же захлебнулся им, когда понял, что «Мазда» и не собирается с ним конкурировать.

Ваня не стал ехать третьим рядом по обочине. Пользуясь тем, что ограждения на этом участке не были установлены, он вывернул руль еще больше и поехал по самому склону дренажной канавы, которая шла вдоль всей трассы.

– Ваня! Ваня! – кричали подруги, цепляясь за все, за что только возможно. – Мы же падаем!

Их обеих перекосило набок настолько основательно, что они были вынуждены почти лежать на заднем сиденье и друг на друге. Особенно становилось жутко, когда машина подпрыгивала на какой-нибудь кочке.

– Ваня, мы все перевернемся сейчас!

– Караул!

Но Ваня не отвечал им. Он вцепился в руль, и все его внимание было сосредоточено на безупречном выполнении сложного маневра. Как ни напуганы были подруги, они все же отдавали своему водителю должное, им удалось обогнать несколько сотен машин до того, как Ваня вновь вывернул руль и вернулся в относительно нормальное положение – на обочину.

– Мы живы! Ура-а-а!

Подруги были так счастливы, что едва сдержались, чтобы не расцеловать Ваню.

Езда по обочине оказалась сущим наслаждением по сравнению с первой частью пути. И это несмотря на то, что такой способ передвижения тоже был против правил и сильно беспокоил подруг. Но если вспомнить, как они только что висели над канавой, рискуя рухнуть в нее каждую секунду, обочина была сравнима с широким Невским проспектом в тихие предрассветные часы.

– Сумасшедший! – с деланым гневом произнесла Алена. – Ты мог нас всех угробить!

– Но не угробил же? – обиделся Ваня. – Эх, Алена Игоревна, не цените вы меня. А я, между прочим, в юности учился вождению у самого Шмахера.

– Ты хочешь сказать, Шумахера?

– Нет, Яков Иванович Шмахер – мой учитель математики. Замечательный человек!

– Ты же говорил, что плохо учился в школе.

– И что? От этого Яков Иванович становится менее замечательным человеком? Он всегда повторял мне, что математика – царица всех наук. Именно с привлечением математики любой вопрос получает необходимую упорядоченность. Если бы не математика, весь наш мир до сих пор пребывал бы в состоянии хаоса. Так он мне говорил – неучу, а я его почти не слушал. Тогда не слушал, а теперь вот понимаю, прав он был.