Я тебя выиграл - Лора Вайс

– И?

– Объясню проще. Я ношу сумки, ты их максимум разбираешь.

– Надо же… какая самоотверженность, – и все-таки отпустила сумку. – Расскажи мне еще о правилах жизни в твоей пещере. С мамонами и сумками ясно, а остальное?

– Хм-м-м, – достал из кармана ключи, вставил в замочную скважину. – Пожалуй, есть еще одно важное правило. Самка обязуется встречать своего самца после работы жаркими поцелуями. И неважно, довольна она или нет, поцелуй должен быть.

– Ничего себе запросы, – припала плечом к стене. – А что будет за несоблюдение этого правила?

– Ты будешь лицезреть скупые мужские слезы и тебе будет стыдно.

– Господин Стрельцов не умеет плакать, – посмотрела на меня своим фирменным диким взглядом.

– Ты многого не знаешь о господине Стрельцове. Я способен удивлять.

– Тогда я с радостью посмотрю на твои скупые слезы, очень хочу удивиться, знаешь ли.

– А ты жестокая женщина.

– А то…

Квартира встретила приятным запахом лаванды. Клининговая компания постаралась на славу.

– Заходи, чувствуй себя как дома, ведь ты, – развернулся к ней, – дома.

Малышка зашла и первым делом уставилась на большое напольное зеркало. Но смотрела Яна не на свое отражение, а на наше. Будто оценивала, как мы смотримся вместе. Не знаю как ей, а мне нравится, мы отлично смотримся, и мы подходим друг другу. Верю, что подходим, чувствую это. Вдруг моя дикарка нахмурилась.

– Не представляю себя с большим животом.

– А я очень даже.

– Не хочу поправляться, не хочу ходить как утка, не хочу всего этого, – и отвернулась.

– Не хочешь или боишься? – опустил сумки на пол, подошел к ней.

– Не знаю… Наверно все вместе. Я рожу ребенка, буду жить здесь, притом, что мы толком не знаем друг друга. А маленький ребенок, это серьезное испытание.

– Не паникуй, Ян. Здесь тебе, вам будет хорошо. Со мной будет хорошо, – накрыл ее затылок, заставил посмотреть на себя. – Я люблю тебя. Ты первая женщина в моей жизни, которую я полюбил. Эти ощущения ни с какими другими не спутать, они совершенно новые, неповторимые. Я честно тебе в этом признаюсь и прошу, давай попробуем жить вместе, семьей. Давай попробуем любить без всяких «но» и «если». У меня есть все возможности, чтобы ты наслаждалась материнством, а не мучилась бессонными ночами, не стояла у плиты с ложкой в одной руке и ребенком в другой.

– В таком случае покажи мне, где тут спальня.

Мне кажется или мы поменялись ролями? Я ей о чувствах, а она о спальне… Сумасшедшая ундина.

– Ладно. Следуй за мной, – повел ее к лестнице.

Спустя пару минут зашли в спальню.

– Только свет не включай, – резко развернулась. – Хочу вот так… в полумраке.

Она раздела меня. Сначала футболку стащила, потом джинсы. Я бы, конечно, в душ сходил, все-таки столько часов в дороге, но Яна и не думала останавливаться. Дикарка подвела к кровати. Смотрю, ей очень понравилось командовать.

– Знаешь, что мне нравится? – спустила свой топ, оголив грудь, а вот юбку сняла полностью, да и трусики. Cмелеет прямо на глазах.

– Что?

– Как ты пахнешь.

– Сейчас я вряд ли источаю приятные ароматы.

– Вот именно так, как ты пахнешь сейчас, мне и нравится, – забралась ко мне на колени.

Твою мать… а это охренеть как возбуждает. Мучить ее не стал, немедленно насадил на себя. Малышка наконец-то расслабилась. Она не сдерживалась – громко стонала, целовала и прыгала на мне с такой самоотдачей, что я просто не мешал. Поздравляю, Стрельцов, сегодня тебя официально отымели!

Вдруг Яна вздрогнула, прижалась ко мне, обняла, а голову положила на плечо.

– Моя очередь? – спросил шепотом.

На что она, молча, кивнула. Тогда быстро развернул хулиганку к себе спиной, усадил обратно и довел дело до конца. Два-три толчка и по телу прокатилась ударная волна, которая донесла удовольствие до каждой клетки организма, до каждого нейрона в мозгу.

– Хорошая у тебя спальня, – перебралась на кровать.

– Рад, что понравилось, – лег рядом с ней.

Всю ночь Яна провела у меня под боком, и я бы очень хотел проваляться так до самого обеда, но телефон зазвонил гораздо раньше. Чтобы не будить мое неугомонное сокровище, пришлось спуститься вниз.

– Да, – сел за барную стойку, – что случилось? О как… Интересно, очень интересно. Отдай это решение юристам, пусть проработают.

Орехов, кажется, разбушевался. Пожалуй, пора с ним пообщаться. Вот одна из причин, почему я не перевариваю депутатов и прочих политиков, они гниды такие ранимые, что при любом удобном случае сразу бегут гадить на порог. И почему только люди думают, что наличие мандата автоматически открывает им двери в мир безграничных возможностей и вседозволенности? Явно в их мозгу что-то ломается, раз они искренне начинают верить в свое бессмертие. Что ж, придется напомнить господину Орехову, что он по-прежнему смертный.

Ну, а сейчас самое время проявить гостеприимство и приготовить завтрак.

Яна спустилась через час, выглядела она заспанной, бледной и какой-то расторможенной.

– Как себя чувствуешь? – выдвинул для нее стул.

– Чувствую себя беременной, – скорее села. – Готова кружится, тошнит.

– Слушай, а давай сегодня в клинику съездим? Ты ведь так и не сделала УЗИ. Да и рекомендации по питанию не помешали бы.

– Думаешь, ты что-то особенное увидишь на экране? – усмехнулась. – Там будет просто темная точка.

– Я хочу увидеть эту точку своими глазами, Ян. А тебе самой разве не хочется? Обычно женщины чуть ли не силой тащат с собой мужиков на УЗИ, у нас же все наоборот. В чем твои сомнения? Скажи правду.

– Ты и так знаешь эту правду, Демьян. Я боюсь стать матерью только твоего ребенка. Сколько есть историй, когда обеспеченные мужчины буквально выбрасывали своих жен или подружек, а детей забирали. И да, я помню, ты говорил, что так никогда не поступишь. Но…

– М-да, – аж голова заболела. Видимо самым сложным будут не беременность, не роды и не воспитание ребенка, а мои попытки доказать ей свою искренность, уверить в том, что я не конченый урод. Но я готов… на всё готов. – Давай завтракать. Потом мне надо будет отъехать ненадолго, – пусть тогда сама решает, когда ехать в клинику.

Надо учиться отступать, если я хочу добиться не просто лояльности, а любви. Но раз мне нужна эта женщина, а она мне нужна, придется как-то перестраиваться.

– Я могу здесь осмотреться? – подняла на меня взгляд.

– Ты можешь делать здесь всё, что захочешь, – подал ей тарелку с яичницей.

– Спасибо, – и замолчала.