Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией - Ольга Власова

В мае Лэйнг выступает с докладом «Родительский кризис и юношеская идентичность» на конференции по проблемам семей с детьми-психотиками и в тот же день появляется в передаче «Короткое замыкание» на ВВС. В июне он опять появляется здесь же в программе «Образ жизни. Священник или психиатр». В августе на Первом международном конгрессе по социальной психиатрии в Лондоне представляет сразу два доклада «Трансцендентальный опыт в религии и психозе» и «Что такое шизофрения?». Последний доклад выходит в виде статьи в «New Left Review», в номере за ноябрь-декабрь, и после этого за Лэйнгом закрепляется репутация политически ангажированного мыслителя.

На Шестом международном конгрессе по психотерапии, проводившемся вскоре после Международного конгресса по социальной психиатрии, Лэйнг выступает с докладом «Практика и теория – текущая ситуация». В октябре одноименная статья выходит в «New Society». В этой работе Лэйнг пытается перенести экзистенциальный анализ в пространство психотерапевтической практики. При этом психотерапия представляется им как процесс срывания масок, отказ от ролей и ложных защит, как обучение подлинной коммуникации. В этой статье Лэйнг начинает проповедь своего подхода к психотерапии, которая вместе с нарастающей известностью в контркультурных кругах закрепляет за Лэйнгом репутацию гуру.

В августе 1964 г. в популярном тогда журнале «Queen» Лэйнг публикует обзор недавней литературы по проблемам женщин. В том же месяце он появляется на «Southern Television» в программе «Home at 4.30». Это было четвертое появление на телевидении за год.

В конце сентября – начале октября с серией лекций и для продолжения своих исследований семей шизофреников и налаживания контактов с американскими центрами семейных исследований Лэйнг едет в США. Он выступает в Госпитале ветеранов в Лексингтоне (Кентукки), Департаменте здравоохранения, образования и социальной защиты в Батесда, Филадельфийском психотерапевтическом центре и проч. Если в Англии его популярность тогда была чуть ли не на пике, то в Америке о нем практически никто не слышал, и Лэйнг прекрасно знал это, поэтому в Нью-Йорке он записывает радиопередачу «Насилие и любовь», в декабре выступает на радио и телевидении, а в 1965 г. «Здравомыслие, безумие и семья» выходит в американском издательстве «Basic Books».

В начале октября в Нью-Йорке Лэйнг встречается с молодыми психиатрами Джо Берком и Леоном Редлером, с которыми познакомился в Лондоне годом ранее. Тогда же он знакомится с шотландским экзистенциалистом Джоном Томпсоном, профессором психиатрии в Медицинском центре Альберта Эйнштейна. Он, что самое важное, пересекается с Аланом Гинзбергом, с которым проводит два дня в компании Тимоти Лири и его знакомых. Поездка была насыщенной: академические лекции и доклады, общение с психиатрами и психоаналитиками Лэйнг сочетал с приятным времяпрепровождением с лидерами американского андеграунда. Он заявлял о себе сразу в двух, казалось бы, противоположных пространствах культуры и, разумеется, рассчитывал на то, что эта стратегия сработает.

Вернувшись в Британию, тогда же, в октябре, он вновь появляется на телевидении в программе «Смысл любви» на «Associated Rediffusion Television». В декабре он читает лекцию «Психиатрия и медицина» в Медицинском обществе в Оксфорде, на следующий день после которой в журнале «Queen» выходит его статья, критикующая коммерциализацию Рождества. После этого он выступает с докладом «On Nothing» в Школе искусств св. Мартина, а также выпускает две рецензии: в «New Left Review» на «Одномерного человека» Герберта Маркузе и в «Международном журнале психоанализа» на «Общую психопатологию» Карла Ясперса.

Одновременно в конце 1964 г. Лэйнг входит в литературные круги Лондона. Он знакомится с Аланом Силлитоу и его женой, американской поэтессой Рут Фейнлайт. У них в доме он встречает поэта и романиста Роберта Грейвса и поэта Теда Хьюза. Он начинает общаться с Гарольдом Пинтером, обедает с писателем и биологом сэром Юлианом Хаксли, братом Олдоса Хаксли.

В общем, 1964 г. стал для Лэйнга во многом поворотным. Его сын Адриан пишет:

Кабинет Лэйнга на Уимпол-стрит очень быстро стал привлекать клиентов. Тогда в кабинете располагалась небольшая кровать, покрытая вельветовым покрывалом, использовавшаяся для отдыха, а также маленький столик со стоящей на нем пепельницей и несколько стульев. На стене висел постер «Падение Икара» Брейгеля, на каминной доске красовался символ друидов – три переплетающихся кольца.

В области психотерапии Лэйнг получил классическое психоаналитическое образование. Около шести часов в неделю, равно столько же, сколько любой ортодоксальный аналитик Великобритании, он проводил на кушетке во время учебного анализа у Чарльза Рикрофта. Из года в год, каждую неделю десятки часов он наблюдал людей в пределах формальной структуры психоаналитической кушетки и стула анализанта. Он практиковал как психоаналитик. Однако при этом никогда не был догматическим последователем психоанализа:

Половина его посетителей узнавала о нем от знакомых, по телевидению и проч., половина знакомилась с ним через его книги, пятьдесят процентов из тех, кто узнал о нем благодаря книгам, читали его «Разделенное Я». Чуть меньше трети гостей были его коллегами: психиатрами, врачами, семейными докторами. Они, свободные от стереотипной оценки деятельности Лэйнга, приходили искать у него профессионального совета и профессионального мнения о различных практических и теоретических проблемах. Выходит, что множество клиентов Лэйнга были весьма просвещенной публикой.

Обычно Лэйнг принимал и читал всю поступающую на его имя корреспонденцию, отвечая на некоторые письма. Секретарь регистрировал телефонные звонки и являющихся лично людей. Принимал он в большинстве случаев по предварительной записи, особенно в начале своей практики. Понятно, что в самом начале практики он еще работал в Тавистокском институте, проводил исследования, писал книги, растил детей, и случайно застать его в кабинете было невозможно.

У него было пятеро детей, поэтому деньги от частной практики приходились как нельзя кстати. Практиковал он как психоаналитик и, разумеется, брал за посещения определенную плату. Однако, вопреки правилам классического психоанализа, деньги не становились препятствием для попадания в его кабинет: