Хуже, чем мертв - Шарлин Харрис

— Амелия, — ответил он. — Я знаю, что не должен был входить; я должен был подождать, пока ты не проснёшься. Ты могла не захотеть меня впускать.

Я зашла в ванную, чтобы дать себе минуту — ещё одна уловка, которая становилась слишком знакомой. Когда я вышла, немного более опрятная и более активная, чем когда заходила, у Квинна была для меня кружка кофе. Я сделала глоток и незамедлительно почувствовала себя способной справиться со всем, независимо от того, что будет. Но не в моей спальне.

— Кухня, — сказала я, и мы пошли в комнату, которая всегда была сердцем дома. Она была уже старой, когда пожар поглотил её. А сейчас у меня была совершенно новая кухня, но я всё ещё скучала по той. Стол, за которым моя семья обедала в течение многих лет, был заменен современным, а новые стулья были намного удобнее, чем старые, но сожаления все еще посещали меня время от времени, когда я думала о том, что было потеряно.

У меня было зловещее чувство, что «сожаление» собирается стать темой дня. Очевидно, во время своего беспокойного сна я впитала дозу практичности, которая казалась мне такой грустной прошлой ночью.

Предупреждая разговор, перед необходимостью которого мы оказались, я вышла через черный ход и увидела, что автомобиля Амелии нет. По крайней мере, мы были одни.

Я села напротив мужчины, которого надеялась полюбить.

— Малыш, ты выглядишь так, будто кто-то сказал тебе, что я мертв, — сказал Квинн.

— Лучше бы так оно и было, — ответила я, потому что я должна была нанести глубокую рану и не видела другого выхода. Он вздрогнул.

— Сьюки, что я мог сделать? — спросил он. — Что я мог сделать? — в его голосе звучал гнев.

— Что я мог сделать? — переспросила я, потому что не знала, что ему ответить.

— Я послал Франни! Я попытался предупредить тебя!

— Слишком мало, слишком поздно, — ответила я. И тут же задумалась: не была ли я слишком твердой, несправедливой, неблагодарной? — Если бы ты позвонил мне несколько недель назад, хотя бы раз, я чувствовала бы себя по-другому. Но, полагаю, ты был слишком занят, пытаясь найти свою мать.

— Так значит, ты рвёшь со мной из-за моей матери, — сказал он. Он казался ожесточенным, но я не винила его.

— Да, — ответила я после быстрого внутреннего тестирования своего решения. — Думаю, да. Не столько из-за твоей матери, сколько из-за ситуации в целом. Твоя мать всегда будет на первом месте, пока жива, потому, что она так больна. Я сочувствую ей, поверь мне. И мне жаль, что вы с Франни так надрываетесь. Я знаю, каково это.

Квинн смотрел вниз на свою кофейную кружку, его лицо исказилось от гнева и усталости. Вероятно, сейчас был худший момент для такого откровенного обмена мнениями, и все же это должно было быть сделано. Я сделала только хуже, позволив длиться всему этому так долго.

— И всё же, зная всё это и зная, что я забочусь о тебе, ты больше не хочешь меня видеть, — сказал Квинн, выплёвывая каждое слово. — Ты даже не хочешь попытаться.

— Я тоже о тебе забочусь и надеялась, что между нами будет что-то большее, — ответила я. — Но вчерашней ночи оказалось слишком много для меня. Помнишь, что мне пришлось узнать о твоём прошлом от кого-то другого? Думаю, ты не говорил мне об этом с самого начала, потому что знал, что возникнет проблема. Не твои драки в ямах — меня это не волнует. Но твоя мама и Франни… Что ж, они твоя семья. Они… иждивенцы. Ты им нужен. Они всегда будут на первом месте. — Я остановилась на мгновение, кусая внутреннюю часть щеки. Наступила самая трудная часть. — Я хочу быть первой. Знаю, что это эгоистично, возможно недосягаемо, и возможно ограниченно. Но я хочу быть на первом месте для кого-то. Если это неправильно, пусть будет так. Я буду неправа. Но так я чувствую.

— Тогда нам не о чем говорить, — ответил Квинн после минутного размышления. Он холодно посмотрел на меня. Я не могла не согласиться. Его большие руки легли на стол, он оттолкнулся, встал на ноги и ушёл.

Я чувствовала себя плохим человеком. Я чувствовала себя несчастной и лишенной. Я чувствовала себя эгоистичной сукой.

Но позволила ему выйти за дверь.

Когда я готовилась ехать на работу — да, даже после такой ночи, которая была у меня сегодня, я должна была ехать на работу — раздался стук в парадную дверь. Я слышала, как что-то большое съезжает вниз по дорожке, пока торопливо зашнуровывала ботинки.

Грузовик FedEx не был постоянным посетителем в моем доме, и худощавая женщина, выпрыгнувшая из него, была мне незнакома. Я открыла разбитую парадную дверь с некоторым трудом. Она уже никогда не станет прежней после того, как в неё вломился Квинн прошлой ночью. Я напомнила себе позвонить Лоу в Клэрис и попросить о замене. Может быть, Джейсон поможет мне её поставить. Леди ФедЭкс пристально посмотрела на расщепленную дверь, когда я, наконец, смогла её открыть.

— Распишетесь за это? — спросила она, протягивая пакет и тактично не комментируя.

— Конечно. — Я приняла коробку, немного озадаченная. Она прибыла из Фангтазии. Ха. Как только грузовик развернулся обратно на Колибри-роуд, я открыла пакет. Это был красный сотовый телефон. Он был запрограммирован на мой номер. К нему прилагалась записка. «Извини за тот, любимая», говорилось в ней. Подписано было большой буквой «Э». Туда входило зарядное устройство. А ещё автомобильное зарядное устройство. И уведомление, что счёт за первые шесть месяцев оплачен.

С ошеломленным чувством я услышала приближение другого грузовика. Я даже не потрудилась сдвинуться с крыльца. Вновь прибывший был из Шривпортского «Домашнего Склада». Это была новая парадная дверь, очень симпатичная, с командой из двух мужчин для её установки. Обо всех расходах уже позаботились.

Мне стало интересно, почистит ли Эрик вентиль моей сушилки.

Я добралась до Мерлотта рано, так что могла поговорить с Сэмом. Но дверь его офиса была закрыта, и я могла слышать голоса внутри. Хотя это и не было из разряда неслыханного, но закрытая дверь была редкостью.

Я тут же обеспокоилась и заинтересовалась. Я могла прочесть знакомый умственный почерк Сэма, и был ещё другой, с которым я сталкивалась раньше. Я услышала царапанье ножек стула внутри, и торопливо отступила в складское помещение прежде, чем дверь открылась.

Вышла Таня Гриссом.

Я подождала, затем решила, что моё дело настолько срочное, что я должна рискнуть поговорить с Сэмом, хотя он мог быть не в настроении. Мой босс всё ещё сидел на своём скрипучем деревянном вращающемся стуле, его ноги опирались о стол. Волосы были в ещё большем беспорядке, чем обычно. Вокруг него как будто был красноватый ореол. Также он выглядел задумчивым и озабоченным, но когда я сказала, что должна рассказать ему некоторые вещи, он кивнул и попросил, чтобы я закрыла дверь.

— Ты знаешь, что случилось вчера вечером? — спросила я.

— Я слышал, что произошло агрессивное поглощение, — ответил Сэм. Он отклонился назад, и пружины его вращающегося стула раздражающе скрипнули. Я определенно балансировала на краю сегодня, так что мне пришлось закусить губу, чтобы удержаться от резкого ответа.