Проклятие для Чудовища - Джулия Кей

летом освободить. Как раз ремонт будет закончен. Смотри, красота какая, — Вероника тронула цветы на столе, и картинка в шаре немного сместилась.

Я слышала, как бьется сердце Филиппа. Будто на себе чувствовала. Наверное, жуки передают даже такие детали. Впервые мне было нечего сказать. Чувствовать себя брошенным щенком в картонной коробке отвратительно, особенно при матери, которая находится рядом, но в то же время так далеко.

— Это Миша не хочет, чтобы я с вами жил, или ты? — задал вопрос Филипп срывающимся голосом. Нет, он был спокоен. Я бы даже сказала, слишком, но кадык ходил ходуном.

— Да мы даже как-то не обсуждали, — невзначай ответила Вероника, явно не видя никакой проблемы. Она собрала остатки сиропа с тарелки ложкой. — Ты звонил-то чего? Надумал наконец?

— Делать операцию?

— Ну да. Я все еще поддерживаю связь с тем доктором, он с радостью тебя примет в любое время. Я и сама себе нити недавно поставила, — Вероника провела подушечками пальцев от висков по линии подбородка. — Золотые руки, тебе нечего бояться.

— Да, я как раз обсудить это хотел, — Филипп откинулся на спинку стула. — Это дорого, да?

— Безумно! Но врач обещает хороший результат, чистую кожу без этого… всего. Уши будут только немного выпучены, зато не будет этих поросячьих заворотов. Пару месяцев реабилитации, уколы для тонуса кожи.

— Но ведь останутся шрамы.

— Мы их подтянем, будет незаметно. Нам главное лицо сделать и уши, остальное позже, пока это можно прикрыть. А то в люди же выйти невозможно. Ты бы хоть Витамин А выпил, бледный, как утопленник.

— Подходит под образ.

— Не говори ерунду, — Вероника подняла телефон со стола и взглянула на экран. — Ой, все, я поеду, Миша уже домой вернулся.

— Но мы не договорили!

Вероника вернула сумку на пол и села прямо, сложив руки на столе.

— Ну что еще? Мы миллион раз обсуждали эту операцию, а ты опять по кругу те же вопросы. Зачем звал, если еще не готов?

— Я никогда не буду к этому готов. А ты сама готова к тому, что я останусь таким навсегда?

Вероника вздохнула.

— Ты будешь большим дураком, если упустишь такой шанс.

Филипп кивнул. Правда с таким вымученным видом.

— Можно я еще подумаю?

Вероника развела руками и встала из-за стола.

— Ну думай, — раздраженно кинула она и направилась к прихожей.

— Не дай ей уйти! — заорала я в жука. Она же сейчас уйдет, и наш план рухнет, так и не начавшись.

Пока женщина надевала сапоги на каблуке в прихожей, Филипп медленно подошел к ней, смотря в пол. Я уже не видела, что у них там происходит, но по тяжелому и сбившемуся дыханию парня поняла, что ему тяжело держать себя в руках.

— Ну, Фил, — Вероника, судя по всему, заметила состояние парня или в ней проснулся материнский инстинкт. Ее голос стал громче, значит, она подошла ближе к сыну. — Ты пойми, я же не со зла все это делаю. Я же тебе счастья желаю, ну? Куда ты такой пойдешь. Пока не поздно, давай исправим все. Я же не отказываюсь от тебя, наоборот, протягиваю руку. Кто как не мама скажет тебе правду. Сейчас сделаешь, дальше будет легче, не услышишь все ужасное от чужих людей.

— Я понимаю, — хриплым голосом отозвался парень. — Ты же это любя, да? Я люблю тебя, мам, а ты меня?

Вероника засмеялась.

— Ну конечно, сорнячок, — и надела тяжелую шубу.

Сорнячок?! Она назвала своего ребенка сорняком?! Думаю, все уже догадались, кто получит премию «мать года» в этом году.

Вероника сделала шаг в сторону двери, повесив сумку на сгиб локтя, но Филипп не дал ей пройти дальше, встав у самого порога. Подошел слишком близко к женщине. Я услышала уже стук ее сердца. Слишком быстро, слишком нервно.

Слишком боязно.

Готова поклясться, она больше не улыбалась.

— «Конечно» что? — переспросил Филипп голосом, который я впервые слышала.

— Конечно, я люблю тебя.

Повисла нагнетающая тишина. Они смотрели друг на друга дольше, чем того следовала. Вероника впервые так много внимания уделяла сыну.

— Спасибо за ужин, дорогой, — нарушила молчание женщина и вышла из дома, аккуратно захлопнув дверь.

Теперь уже тишина наступила во всем доме. Я опустила стеклянный шар и выдохнула, пытаясь унять боль в груди. Филипп стоял на первом этаже, не шевелясь. Я знала, что мы думаем об одном и том же. Ничего у нас не вышло.

Я аккуратно спустилась до середины лестницы, смотря на спину парня, а он на дверь, за которой минуту спустя скрылась его мать.

— Видимо, лазейка здесь не работает, — аккуратно начала я, не зная, какие слова лучше подобрать.

— Нет, — Филипп повернулся. — Она меня просто не любит.

— Не правда, — парень вихрем пробежал мимо меня по ступенькам. Я сумела его догнать только в коридоре. — Она любит, просто не осознает этого. В семьях такое часто бывает, они думают, что мы в априори должны любить друг друга, поэтому даже не задумываются об этом.

Я схватила Фила за руку, пытаясь остановить. Парень резко на меня обернулся, прожигая взглядом с высоты своего роста, как маленькую букашку.

— Она протянула руку, хотела меня коснуться, но тут же ее отдернула, как от кипятка. Я ей больше не нужен, у нее есть Миша и его дети. Она еще новых себе заведет. Знаешь, что за таблетки она пила? Противозачаточные. Я уже видел у нее такие.

— Ладно, возможно, этот вариант не сработал. Но у нас же есть куча других. Я поищу еще в книгах. Найду мамины запасы, там точно есть что-то посильнее моих. А ты пока поищешь себе кого-нибудь. Может, зарегистрируешься на сайте знакомств? Там все врут про свою внешность, — затараторила я, пытаясь успокоить то ли его, то ли себя.

— Да пойми же, Ливана, кто меня полюбит, если даже мать меня не признает!

Филипп отошел к закрытому окну в своей комнате и сцепил руки в замок на затылке. Я видела лишь его спину и прорисовавшийся рельеф. Сейчас ему тяжело и лучше оставить его одного, слишком много потрясений за последние несколько дней.

Медленно подошла и принялась складывать вещи в рюкзак.

— Я обязательно найду заклинание, которое снимет проклятие.

— А если не получится? — тихо спросил парень, облокотившись лбом на холодное оконное стекло.

— Тогда я найду тебе самую лучшую девушку на этой планете.

[1] Красавчиком

Глава 15

Мы стояли вдвоем напротив заброшки, пока веселые подростки бежали внутрь мимо нас. Не знаю, что там разглядывал Филипп, я уже давно была готова