Долгий уик-энд - Вероника Генри
Шрифт:
Интервал:
И все же мысли о Тони Уэстоне не давали ей покоя. Чем он занимается? Еще спит или привык подниматься рано? Может, отправился в магазин за бумагой? Что любит читать? «Индепендент»? «Таймс»? «Гардиан»? Листает ли он как раз сейчас газету? Или готовится к приходу Лоры, раскладывает бумагу, карандаши, кисти, тюбики с краской? Думает ли о своей новой ученице? Какой себе ее представляет? Женщиной средних лет, которая ищет новый смысл жизни? Усталой матерью, выкроившей время на свое увлечение?
«Вряд ли Тони Уэстон ждет в гости давно утраченную дочь, о существовании которой и не подозревает», – думала Лора, пока официантка сервировала завтрак.
– Чем сегодня займешься, Дан? – Она подцепила на вилку гриб, пропитанный растопленным маслом.
– Обо мне не беспокойся. – Он глянул на нее поверх газеты. – Я счастлив. – Дан кивнул за окно. – Могу хоть весь день сидеть тут и любоваться гаванью.
Лора перевела взгляд на улицу. Можно послать Тони Уэстону электронное письмо и отменить встречу. Можно провести весь день с Даном.
Но тогда она так и не узнает.
Челси проснулась в восемь. К тому времени Колин уже успел тихонько пробраться в свой номер, принять душ и переодеться. Девочка стояла у окна с раздвинутыми шторами и смотрела в море.
– Доброе утро! Ты крепко спала.
Челси с улыбкой обернулась. В пижаме с «Хэлло, Китти», со спутанными ото сна светло-русыми волосами и перекошенным пробором она казалась гораздо младше своих одиннадцати лет.
– Где мама? Уже встала? По субботам она спит до обеда. – Девочка перевела вопросительный взгляд на дверь между номерами.
«Черт! – осенило Колина. – Она думает, что Карен провела ночь в моей постели». Он вошел в комнату, пытаясь привести мысли в порядок.
– Маме пришлось уехать. Что-то случилось в спортклубе, ей позвонили, и она вернулась домой.
– Она тебе так сказала? – нахмурилась Челси.
– Ну да, – соврал Колин. Ничего лучше в голову не приходило. – Девочка посмотрела на него. На маленьком личике читалась тревога. – Что ты?
– Мама не могла поехать в спортклуб.
– Почему?
– Если я тебе расскажу, она меня убьет.
Что ее так встревожило?
– Не убьет. – Колин обнял дочку за плечи. – Не убьет, потому что о твоем рассказе не узнает. Что случилось, Челси?
В конце концов та неохотно призналась:
– Ее уволили из спортзала несколько месяцев назад. Она туда уже давно не ходит. И я должна была молчать.
– Ясно. – Колин переварил информацию, быстро сопоставил ее со вчерашними событиями и сделал выводы. Неудивительно, что Карен вся на нервах. – Что ж… Видимо, ей нужно побыть одной… придумать, что делать дальше. Челси принялась накручивать на палец прядь волос. – Это еще не все? Можешь мне довериться, честное слово. Знаю, мама часто на тебя сердится, так что я тебя не выдам.
Вот оно, начало их настоящих взаимоотношений. Отныне ему предстоит завоевывать ее доверие.
– Она, наверное, поехала в «Шикарные ножки», – призналась девочка. – Мама там иногда подрабатывает.
Колин похолодел. «Шикарные ножки».
Разумеется, он о них слышал. А кто не слышал? Скандально известный «клуб для джентльменов» на окраине китайского квартала. Никаким джентльменством там и не пахло. Круглосуточное заведение с танцующими в режиме «нон-стоп» девицами. Сам Колин в нем ни разу не был, но до него доходили рассказы о полуголых красотках, готовых за двадцать фунтов вертеться под музыку перед столиком заказчика. Его замутило. Колин никогда не принадлежал к братству мачо, которых возбуждают подобные картины, – но он скорее исключение из правил. Многие верные мужья и семьянины не могут устоять перед искушением полюбоваться обнаженными девушками, извивающимися вокруг шеста.
Глупцы! Их влечет фарс, соблазняют надутые губки и манящие глаза. Колину это было противно. Как можно покупать видимость желания? Бездушную любовь?
Ну да бог с ними… но неужели Карен опустилась до такого? Да еще не позаботилась скрыть свое падение от дочери. Кошмар какой-то.
– И давно мама там подрабатывает?
Главное – не выказать своего потрясения и вытянуть из Челси как можно больше информации.
– Сто лет, – кивнула девочка. – Ее подруга Шэрон – менеджер в клубе, она звонит маме, когда людей не хватает. Это хороший заработок. До двух сотен за ночь. Наличными.
Челси одиннадцать, она и подозревать о подобном еще не должна. Ошеломленный Колин вспомнил одиннадцатилетнюю Мишель. Ее голова была забита пони, щенками и кексами; ничего дурного или зловещего. Ну хорошо, со временем туда просочились поп-музыка, косметика и мальчики – но все в дозированных и контролируемых пропорциях.
И хотя Челси во многом казалась моложе, чем Мишель в таком же возрасте, она самым обыденным тоном рассказывает о том, как ее мать успешно продает за деньги свое тело. Колина пробрала дрожь.
– А ты там была?
– Несколько раз, – наивно поведала девочка. – Если маму вызывали на работу днем, я ждала в раздевалке, пока она закончит смену.
– И чем занималась, пока ждала?
– На приставке играла, – пожала плечами Челси. – Телик смотрела.
У Колина сжались кулаки. Его дочь, его плоть и кровь – в притоне разврата! Расспрашивать дальше нет сил. Он не хочет знать больше, пока не готов. Потрясение, ужас и отвращение проступили на лбу крупными каплями пота.
Удивительно, как Карен взяли туда на работу. Лет ей все-таки многовато, стара она уже для стриптиза. Хотя, наверное, с правильным макияжем, в удачно подобранном костюме и в приглушенном свете Карен могла пройти осмотр. Двигаться она умеет. И смотреть зазывно – тоже. Об этом Колин знал не понаслышке.
И что теперь? Одно дело – бегство Карен, и совсем другое – это постыдное разоблачение. Ставки взлетели до небес. Так, спокойно, спокойно… Надо собраться. И сделать несколько звонков.
Элисон. О боже, Элисон!
Хотя главное сейчас по-прежнему Челси. Эти выходные устраивались ради нее, и она должна провести их по высшему разряду, даже если Колину придется расшибиться в лепешку. Девочка ни в чем не виновата. Он быстро глянул на экран мобильного: вдруг Карен прислала сообщение – то ли с извинениями, то ли с объяснениями. Пусто.
– Давай-ка одевайся и пойдем вниз завтракать, – с напускной бодростью заявил Колин. – Не знаю, как ты, а я ужасно проголодался.
Вернувшись в комнату, Клэр с удивлением обнаружила, что Луки там нет. Куда он мог подеваться? Спустился в кухню? Надо же, встал так рано, совсем на него не похоже. Ну и слава богу. Она боялась встречи с ним, боялась, что придется изображать фальшивую радость по поводу вчерашнего. Клэр чувствовала себя такой опустошенной, что не смогла бы вымучить даже улыбку.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!