Она & он - Марк Леви

– Отлично! – одобрил Пол. – Давайте дальше!

Миа неохотно подчинилась.

Придя в восторг от следующего ансамбля, Пол подал ей поверх занавески особенно приглянувшееся ему черное платье.

– Оно не слишком облегающее? – усомнилась Миа.

– Примерьте, посмотрим.

– Отличная вещь! – сказала Миа, представая перед ним.

– Знаю, у меня есть вкус.

Следующий примеренный Миа комплект Пол тоже одобрил. Пока она переодевалась, он отправился к кассе, расплатился и присоединился к мисс Бак, ждавшей их у входа. Миа, выйдя из кабинки, прищурилась, разглядывая их.

Кем он себя возомнил? Горстка поклонников, встречавшая его в аэропорту, вскружила ему голову. Хочешь поиграть в звезду? Ты не знаешь, с кем имеешь дело, выскочка!

Упрекнув себя за эти мысли, она подошла к Полу.

– Возвращаемся в отель?

– У вас язык не поворачивается сказать спасибо?

– Спасибо, – произнес Пол, ступая на эскалатор.

– Решили сразить вашу переводчицу парой платьев? – не удержалась Миа.

– Не только, еще двумя юбками, тремя свитерами, двумя парами брюк и двумя блузками.

– Хватило бы миниатюрной Эйфелевой башни. Во всяком случае, это доказало бы, что вы вспомнили о ней не в последний момент.

Они вернулись в номер, больше не сказав друг другу ни слова. Пол растянулся на правой половине кровати, заложив руки за голову.

– А ботинки?! – прикрикнула на него Миа.

– Они не прикасаются к перине.

– Все равно снимайте!

– Когда они за нами придут?

– Можете сами встать и заглянуть в путевой лист.

– Забавно, что вы употребили этот термин. Им пользуются, когда планируют рекламную кампанию.

– Вы удивлены, что у подавальщицы может быть богатый лексикон?

– Нервничать должен я, вам-то что?

– «Я, я, я», только это и слышу с самого прибытия! Нервничайте в одиночестве и на ужин идите один. Мне все равно нечего надеть.

– Вам предстоит трудный выбор, все эти пакеты предназначены для вас. Вы действительно подумали, что я решил покорить Кионг, завалив ее подарками? Какая вульгарность! За кого вы меня принимаете?

– За Дэвида… Очень любезно с вашей стороны, но об этом не может быть речи, нет никаких причин для…

– Есть, и вы сами их назвали: ваши вещи остались в Париже. Не будете же вы все время щеголять в одном и том же!

– Завтра бы пошла и купила.

– Вы уже разорились на авиабилет. Помочь вам – это меньшее, что я могу сделать для вас в знак благодарности. Вы держали мою потную руку в самолете, в машине вели вместо меня разговор с издателем, страдающим словесным поносом, в одиночестве я бы растерялся в этих апартаментах, в этом мрачном отеле, в этом городе на краю света. Так что, говорю совершенно искренне, мы сейчас повесим всю эту одежду в шкаф. Советую приберечь черное платье для вечера у посла.

– Я обязана с вами рассчитаться, вы потратили целое состояние!

– Не я, а Кристонели… Прежде чем согласиться сюда лететь, я выбил из него астрономический аванс.

Миа взяла один из пакетов и направилась в ванную:

– Доверяю вещи вам. Я должна приготовиться.

Когда спустя полчаса она вышла, Пол решил, что она стала еще красивее, чем во время примерки, хотя нанесла совсем немного косметики.

– Что теперь?

– Потрясающе! Недурно, вам идет.

– Юбка не коротковата? Что значит «недурно»?

– Она неотразима! Нет, по-моему, в самый раз.

– Знаешь, сколько мужчин пустились бы во все тяжкие, лишь бы оказаться со мной в этом номере? А у тебя не находится для меня других слов, кроме «недурно»? Как вам блузка? Не слишком глубокий вырез?

– Еще на сантиметр ниже – и в ресторане разразился бы скандал! Нет, то что надо. Уверяю вас, этот наряд вам очень идет.

– Подожди, увидишь выражение лица своей переводчицы, когда я предстану перед ней, – забудешь про свое «недурно». Ну, раз вы так считаете… Я вам доверяю.

Что с тобой творится, старина?

– Вы что-то сказали?

– Нет, ничего.

Пол показал ей большой палец и пошел одеваться.

* * *

Войдя в ресторан, Пол почувствовал, как у него колотится сердце. Перед выходом из отеля Миа дала ему несколько советов насчет того, как лучше себя вести в сложившихся обстоятельствах: не делать ничего такого, что могло бы скомпрометировать Кионг перед ее боссами, позволить ей действовать по собственному разумению и дождаться подходящего момента, чтобы показать свое отношение к ней. Если их посадят рядом, то, не имея возможности взять ее за руку, он сможет дотронуться коленом до ее колена.

На случай, если он не сможет приблизиться к Кионг, не вызвав подозрений, Пол передал Миа записку для нее, которую следовало вручить в конце ужина.

Когда все участники расселись вокруг стола, Пол и Миа переглянулись: Кионг среди приглашенных не оказалось.

Тосты в честь Пола сыпались как из рога изобилия. Директор по маркетингу корейского издательства рассказал о своем плане издать собрание сочинений Пола в серии, предназначенной для учащихся. Он спрашивал, согласится ли Пол написать предисловие с объяснением, почему он посвятил свое творчество столь сложной теме. Пол решил было, что над ним насмехаются, однако, учитывая несовершенство английского языка у оратора, воздержался от ответа. Главный по рекламе предъявил обложку его последнего романа, гордо указав на красную «шапку»: «500 000 экземпляров». Издатель напомнил, что для иностранного автора это небывалый тираж. Директор книжного магазина напомнил, что не проходит дня, чтобы у него несколько раз не спросили о наличии в продаже произведений этого автора. Мисс Бак, дождавшись своей очереди, зачитала список интервью, которые предстоит дать Полу. Телевизионный журнал застолбил для себя эксклюзив до момента трансляции, но сразу после этого Пол сможет поговорить с журналистами ежедневной газеты «Чосон ильбо», потом – корейского «Эль», далее целый час будет выступать по радио KBS, после чего его ждет беседа с журналистом «Муви Уик» и острый диалог с журналистом газеты «Ханкиоре», известной своей независимой позицией и остающейся единственным органом прессы, выступающим за сближение с Северной Кореей. Когда Пол спросил, зачем этой газете потребовалось брать у него интервью, все собравшиеся дружно рассмеялись. Полу было не до смеха, и его растерянность была слишком заметна на фоне всеобщего веселья. Миа, придя ему на выручку, задала целую кучу вопросов про Сеул: какая здесь погода в разное время года, какие достопримечательности следует посетить; потом она завела разговор о корейском кинематографе с издателем Пола, впечатленным ее эрудицией. Воспользовавшись ситуацией, она подсказала издателю на ухо, что пора завершать вечер, так как мистер Бартон скоро упадет со стула от усталости.