Тайна блатной девушки Мурки - Виталий Матвеевич Конеев

его сторону руку, целясь указательным пальцем на его потный крупный нос, и с угрозой в голосе проговорил:

— Это вы всё придумали, таракашки. Устроили тарарам.

— А вы воспользовались нашим планом, — сказал Карл.

— Да. С той секунды, как вы узнали об этом, вы должны были уйти.

— Но ведь ты сам предал Демьяна, — парировал Прораб.

— Я подставил руки под зелёный дождь.

— Он ещё не пролился… — заговорил было Карл, но Прораб перебил его, понимая, что мысль Карла могла напомнить Рэму о Диане:

— Мы согласны уйти из района.

— Поздно, Прораб, — жёстко ответил Рэм.

— А почему поздно?

— Возможно, вы уйдёте, но после того, как вытащите валюту со двора.

— Нет, Рэм, — отрицательно мотнул головой Прораб. — Мы не сявки.

Рэм мрачно усмехнулся.

— И авторитет порой становится сявкой, когда видит перед собой смерть. А вы — то кто?

— Таракашки, — ответил ему Изотоп.

— Ну, если вы безмозглые таракашки, то вы умрёте здесь, в машине, — мягко и вежливо сказал Рэм.

Он неторопливым жестом вынул из кобуры, что висела у него под пиджаком, под мышкой, пистолет, достал из кармана глушитель. Он делал всё медленно.

— Когда я взведу затвор, то слушать вас не буду.

— Хорошо, Рэм, — сказал Карл.

— Ну, это ближе к делу.

— Но ведь если мы возьмём… — заговорил было Прораб.

— Я оставлю вам жизнь, — перебил его Рэм.

Карл и Прораб не решились сказать то, что уже выходило из смысла разговора и о чём, конечно, знал Рэм: двор банка был на мушке киллера.

Они молча смотрели на то, как Рэм прятал пистолет в кобуру.

Они не секунды не сомневались, что Рэм убьёт их.

Смерть Карла и Прораба нужны была и Рэму, и Изотопу, и Щербатому, потому что они, двое, знали о них всё. Карл и Прораб, проиграв смертельную игру, не стали бы потом вякать о ней и где — нибудь заикаться об этих троих. Но Рэм — авторитет. Он никогда не поверил бы, что Карл и Прораб могли молчать. Что ему стоило дважды нажать на спусковой крючок?

Но у них было секретное оружие.

Диана.

Твёрдая, сильная, неподкупная и беспощадная.

И непонятная.

Она уже "работала".

Прораб только сейчас догадался, что если бы она не прикончила двух балбесов, то валюта была бы в машине Рэма. А Карла и Прораба изрешетили бы боевики из автоматов.

Выходило, что Диана спасла им жизнь.

Но она не сможет просчитать варианты поведения Рэма. И то, что он схватил Карла и Прораба. Диана, увидев их двоих во дворе банка, немедленно покинет своё место.

Так не делает обычный киллер. Но Диане заказаны только Рэм и Щербатый. Почему она убила балбесов?

Она направится на ту улицу, где Карл и Прораб должны были передать валюту Рэму. Однако ей потребуется много времени — несколько минут, чтобы спуститься с какого — нибудь чердака. И несколько минут, чтобы доехать на машине до улицы…

Прораб мысленно вгляделся в то место, где находились колодцы.

Там была высокая живая изгородь. И колодцы не просматривались с чердаков тех домов, которые стояли на улице по другую сторону двора. Значит, Диана стреляла сбоку. Да.

Сбоку ей видна вся аллея.

Но почему Диана выбрала это место? Или просто наугад?

Нет, на первый взгляд ей удобнее было бы стрелять с чердака дома напротив задней стороны банка…Неужели есть ещё одна группа?

Рэм спрятал пистолет в кобуру и посмотрел на наручные часы.

— Ну, что ж, время пока есть. Двери открываются через полчаса.

— Какие двери? — услышал Прораб свой замогильный голос.

Рэм с укором посмотрел на прораба.

— Я удивляюсь твоим мыслительным неспособностям.

— Мы не обнаружили в стене двери, — сказал, Карл, уже догадываясь, о каких дверях говорил Рэм.

Рэм усмехнулся, глядя поочерёдно на потные лица аферистов.

— На улице прохладно. А вы словно вагоня с углём разгружали.

— Так что за двери? — спросил Прораб.

— Я удовлетворю твоё любопытство, — ответил Рэм. — Те балбесы были поставлены мной на тот случай, если валюта застряла во дворе. И её придётся выносить культурным образом. Через двери.

— Значит, балбесы её должны были вынести? — спросил Карл.

— Да, но вы вмешались. То есть вы сделали то, что делал игрок в карты, спустив все деньги. Решили отыграться.

— Играй, да не отыгрывайся, — пробормотал Изотоп.

— Вот именно. — Рэм вновь оглядел напряжённые лица аферистов, усмехнулся, заметив, как с крупного носа Прораба скатывались капли пота. — Я так же сказжу то, что вам интересно будет узнать: Диана агент нашей организации.

Карл и Прораю с трудом удержались от движение, но Рэм смотрел на их глаза. И они выдали ему то, что он ожидал: удивление и растерянность.

— А вы — подумать только, что за глупость! — поручили ей ограбить банк Демьяна, на которого она работала.

Прораб хорошо знал Демьяна, скрытного, недоверчивого, который абсолютно всех держал на подозрении. И он никому никогда не мог сказать о своих агентах. Значит, Рэм узнал о Диане с помощью Изотопа, а потом от Железного.

А что было известно Железному о Диане?

Прораб с трудом подавил в себе стон от мысли, что сегодня он мог умереть. А Рэм, который всё равно убьёт их, останется в живых.

— Но пока вы перевариваете мою информацию…надеюсь, что желудки у вас хорошие? — И так как Карл и Прораб молчали, Рэм невозмутимо сказал: — Для облегчения вашего пищеварения я перейду на что — нибудь лёгкое…Поговорим о блатной поэзии.

Карл и Прораб молчали, безуспешно пытаясь понять: что же тогда произошло в банке, если Диана…Но главное для них было в том, что она могла сделать сегодня.

— Карл, насколько мне известно, ты любил часто загорать на "зоне".

— Да, приходилось.

— А песни о Мурке слышал?

— Конечно, кто же их не знает на "зоне".

— А вот песню с такими словами ты знаешь "Парень ты слюнтяйный. Толку в тебе мало. Только полюбила я тебя всерьёз".

Рэм немигаюшим взглядом уставился в глаза Карла. И словно окаменел. Или приготовился к прыжку.

— Да, слышал. Очень давно. В юности.

— Расскажи о содержании этой песни, если не помнишь слова. И не удивляйся. Я чато хожу в ЦДЛ. Знаком с писателями и поэтами. А они все интересуются блатной жизнью. Мне порой нечего им сказать. Всё знают. А очень хочется удивить.

Карл знал, перед кем он сейчас сидел. И никаких пустопорожних разговоров Рэм не вёл бы. Вообще, не стал бы вести даже в обычной жизни с Карлом и Прорабом, которых он презирал. И если он в такой напряжённый момент, когда валюту могли обнаружить копы, затеял