Защитник - Матвей Геннадьевич Курилкин

кварталу. Даже за тройную цену — двойную он получил хотя бы за то, чтобы довез нас до Большого Цирка, от которого еще полмили до начала, собственно, Тестаччо. Так что прогуляться пришлось изрядно, благо точного времени нам не назначали.

Удивительно, но ночью найти «Трезвый сатир» оказалось значительно проще. И без всяких провожатых. Казалось бы, мы только что поравнялись с разваливающимися от времени инсулами Тестаччо, повернули раз, другой, и вдруг оказались прямо напротив знакомой вывески. Или здесь дело в том, что за нами признали право посещения этого места?

Трактир вечером действительно оказался более многолюден, чем когда мы приходили в первый раз. Я остро пожалел, что Акулине не со мной, уверен, ей бы ужасно понравилось. Я и сам был удивлен. Не уверен даже, что мне удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Людей в просторном зале было человек десять, и их было меньшинство. Все остальные к человеческому роду определенно не принадлежали. Не пялиться было решительно невозможно.

Справа от входа уютно устроилась за столиком настоящая древесная нимфа — очень красивая девушка с зелеными волосами, на коже которой едва просматривался рисунок древесных колец. В первый момент мне показалось, что это татуировка, но нет — ее тело действительно будто вырезанное из драгоценных пород дерева, при этом оставалось гибким и подвижным. Нимфа равнодушно взглянула на гостей и отвернулась, продолжая потягивать вино. Одеждой она пренебрегла, или у них ее просто носить было не принято. По крайней мере остальных посетителей ничуть не смущал далекий от правил приличий вид посетительницы. Правда, фурор, который могла бы произвести дриада в каком-нибудь традиционном ресторане, не идет ни в какое сравнение с эффектом, который производят некоторые другие обитатели странного местечка.

Хорошо, что я не сразу разглядел трех посетительниц, расположившихся за дальним столиком в углу. Пожалуй, лучше бы и не разглядывал, но я почувствовал пристальный взгляд, и повернулся к ним, а потом было поздно. Дамы были одеты в легкие туники, но лучше бы по примеру некоторых других посетителей обзавелись глубокими балахонами. Все открытые части тела были покрыты кровью и волдырями, как у прокаженных, кровь пропитывала белую ткань одежд, но на пол не стекала. Выглядели дамы откровенно жутко, и внимание их меня, если честно напугало. Я отвернулся, как бы разглядывая остальных завсегдатаев, но через секунду снова бросил взгляд в ту сторону, и отшатнулся. Не закричал только потому, что горло перехватило от ужаса. Одна из жутких дам стояла уже на расстоянии вытянутой руки и все так же пристально смотрела на меня.

— Я вижу на тебе печать нашей госпожи, — она протянула ко мне руку, и я без удивления заметил длинные когти на кончиках пальцев.

— Что тебе нужно от моего патрона, мормо?! — тут же зашипела Кера.

— Не стоит злиться, повелительница Беды, — успокаивающе прозвенела жуткая образина. Голос, в отличие от внешности у нее был вполне чарующий. — Мы не враги тебе, и уж тем более твоему господину. Я увидела на нем печать Гекаты, мне стало интересно. Не каждый день встретишь человека с печатью Плетущей сети. Увидеть знак Трехликой — как глоток теплой крови после иссушающего ожидания.

— Что ж вы не сберегли свою Трехликую, раз так чтите ее? — ухмыльнулась Кера. — Неужто как и прочие смертные перестали приносить ей жертвы, лишь бы спасти свои жизни?

— Мы не перестали, и по-прежнему приносим. Мы не знаем, почему Сияющая в ночи выбрала сойти в Тартар. Она сделала это первой и сама, еще до того, как прочие великие почувствовали угрозу от проклятого пришельца. Не нам, глупым смертным, угадывать причины поступков госпожи. Ей всегда было ведомо больше, чем даже владыке вершин. Мы можем лишь надеяться, что она вернется. Рано или поздно.

— От нас-то вам чего надо? — хмыкнула Кера.

— Ничего… — тяжело сглотнула жуткая собеседница. — Ничего не нужно.

— Врешь, — засмеялась богиня. — Крови патрона хотите, что я, не знаю?

Между тем, окружающие начали уже на нас коситься. Нет, в трактире не было тихо, но по большей части народ обходился беседами вполголоса, Кера же понижать голос даже не думала. Говорила так, что любому было слышно. Естественно, присутствующим был интересен зарождающийся скандал.

— Мы можем это обсудить после того, как закончим свои дела здесь, — вмешался я, чтобы погасить конфликт. — Если вам не требуется вся моя кровь, я вполне могу поделиться толикой.

— Неожиданная щедрость, человек, — благодарно кивнула мне страшная женщина. — Тем более удивительная, что ты ведь видишь наше истинное обличье, я не ошибаюсь?

— Если ваш истинный вид — это облик девушки, покрытой кровью и язвами, то да, я имею удовольствие его наблюдать.

— Да, именно так. Те, на ком нет печати нашей госпожи, видят прекрасных женщин. Разве ты не узнал нас?

— Мормолики, — кивнул я. Только после ее вопроса вспомнил: в детстве еще мама рассказывала про постоянных спутниц Гекаты, вампиров, которые являются юношам в облике прекрасных дев и пьют их кровь. — До недавнего времени я был уверен, что вы всего лишь выдумка, но теперь вижу, что это не так.

— Мы с удовольствием продолжим знакомство с тобой, отмеченный Трехликой. И рады видеть тебя, несущая беду, хоть ты и гневаешься. Мы теперь все изгои, и прежние разногласия должны быть забыты, если хотим выжить.

— Ну-ну, — хмыкнула Кера. Видимо просто чтобы оставить за собой последнее слово. Когда мы двинулись к стойке она все еще ворчала:

— «Разногласия должны быть забыты», ах, какие правильные и хорошие. Где они были раньше, когда я подыхала от бессилия в шаге от Тартара?! «Ничтожество, недостойное звания великой», — говорили они. — Даже капли боли и крови не отжалели, хотя видели, что я уже подыхаю. Лупы высокомерные.

— Надо полагать, ты была с ними раньше знакома, — констатировал я.

— Не с этими конкретно, но они все одинаковые. Ближайшая свита Черной суки, как же. Прислуга обычная, а даже на меня свысока смотрели. Зато перед старшими готовы были на коленях ползать. А по факту обычные кровососки, дуреющие от запаха крови молоденьких самцов. Не понимаю, почему ты был с ними так вежлив.

— В чем-то они правы, — пожал я плечами. — Все, кто против чистого должны держаться вместе, нас ведь и так совсем немного, чтобы грызться между собой. Мне не жалко дать им немного крови, если впоследствии они помогут при случае.

Для конфиденциальных встреч в «Трезвом сатире» предусмотрен отдельный кабинет, как оказалось. А я-то уж думал буду знакомиться с будущими заказчиками прямо так, в общем зале — почему-то раньше не замечал лестницы, ведущей на второй этаж. Хотя может, я ее не видел, потому что она не была мне предназначена? Сатир Проном лично проводил нас с Керой наверх. Сегодня перепутать его с человеком было невозможно — это уже совсем слепым надо быть,