Ренессанс моей души - Марвин Лакруа

Пока не встретил нас… Как видишь, мы подвели его, и теперь пострадает много Разумных. Если бы он не был ранен, то возможно, смог бы спасти… да, не всех, но… большинство. Вот только, в данный момент, это невозможно. Поэтому, он расстроен. А эти звери — лишь повод для того чтобы уйти от нас. И то, что я попросил обучить их… Мастер воспринял это, как решение защитить их, вместо того, чтобы помочь ему.

— Спасибо, — тихо проговорила я. Помолчала немного и уточнила, — его можно укрыть или как-то еще согреть?

— Ему не холодно, а больно. Драконы… довольно ранимые представители Разумных. Не уверен, что они сами счастливы от этого, но такова их … природа. — Пожал плечами эльф и свободной рукой потянулся за своей чашкой. — Это трудно объяснить, поэтому, просто поверь мне. Не понимать то, о чем они думают, ошибаться в том, что они чувствуют, решать за них, что для них лучше — это самые частые ошибки, которые совершают Разумные, впервые столкнувшиеся с драконами. Так что забудь о нем на ближайшие несколько эрн, не приближайся, не говори с ним, и дракон сам придет к тебе. — С мягкой улыбкой пояснил Хазаэль, и тише добавил, — ведь им так нравится и необходима ласка.

Глава 22. Чем их кормить?

Я снова кивнула и встала, но лишь чтобы забрать со стола пищащий комочек, и вернулась обратно. Уткнувшись носом в меховой бок, позволила себе излить эмоции беззвучными слезами. Горечь и жалость захлестывали. Я помнила, как болезненно Зарекс отреагировал на предположение, что он не сможет меня защитить. И сейчас сердце сжималось от переживаний, но утешить его не могла. Я и так позволила себе лишнего. Еще жалко было неведомых жителей, которые пострадали от грязных махинаций Башен. Жаль было Айроса, ведь его родня стала одной из сторон заговора. И этих крошек, что волей судьбы, оказались заложниками ситуации. А еще себя, потому что стала свидетелем всех этих обстоятельств и событий, и в какой-то степени всему причиной. Нет, я понимала, что если и винить кого-то, то только чей-то неведомый ум, который провернул грандиозную интригу, сведя случайности в единую точку. И Лиарию, устроившую никому не нужную дуэль. И меня… ведь, если бы моя душа не зацепилась за это тело… тратить силы на его лечение Зарексу бы не пришлось. И все могло бы сейчас быть иначе.

Не знаю, сколько просидела, уткнувшись носом в теплый комочек. Но мысли уже устаканились в голове, а избыток эмоций выплеснулся слезами. Можно сказать, я уже почти успокоилась и пришла к душевному равновесию. После бездействия мне нужно было чем-то заняться, либо малышом, либо… додумать я не успела, в голове прозвучал громкий предупреждающий рык, — не подходи! — И в следующий же момент раздался грохот, вынудивший развернуться. Первое что увидела — Айроса, причем в обычной светлой рубахе и штанах, босиком, подходящего к месту, где уединился дракон. По руке парня стекала кровь, обильно орошая пол, а на стене сбоку от входа появился след, будто от огромного топора, прорубившего практически половину стены. — Прочь! — Снова рык дракона. Хлесткий удар хвостом, и Айрос припал на колено — на бедре появилась внушительная рана.

— Я принес твои сережки. — Явно превозмогая себя, парень поднялся, пошатываясь, сделал еще два шага, опустился рядом и привалился к стене. Он положил что-то блестящее на пол возле шкуры с нахохлившимся драконом, но рассмотреть не выходило из-за большого количества крови, мгновенно натекшей с пораненной руки.

Я с оторопью и ужасом наблюдала за происходящим, до боли прикусив губу, чтобы не вмешаться и вновь не скатиться в истерику. Все настолько выходило за рамки привычного, что казалось кошмарным сном. У меня ведь мелькала мысль, нарушить запрет и подойти… И благо, не поддалась порыву, рассудив, что не имею прав на подобное. Я абсолютно не понимала, что происходит, поэтому замерла испуганным сусликом, боясь не то что пошевелиться, вздохнуть лишний раз. И жестокость этой ситуации пугала ничуть не меньше, чем прогрызающее в душе дыру чувство вины. Чтобы не говорил Хазаэль, всему причиной стала я, и страдают из-за меня другие, а я лишь трясусь и трусливо радуюсь, что не меня калечат. Позорище!

Тем временем, маленькая лапка показалась из-под шкуры, пошлепала по луже, выискивая сережку, а когда нашла, мгновенно юркнула обратно. Айрос положил другую, действо повторилось.

— Твое Боевое Облачение, я убрал с него демоническую кровь и восстановил целостность. Оно в этом кольце. — В лужу плюхнулось очередное украшение. Дракон не изменил поведения и так же воровато забрал его. — Ну, я пойду?

Айрос начал с трудом подниматься, и, неожиданно для меня, лапка снова показалась, но в ее действиях уже не было того проворства и решительности, скорее наоборот… будто дракон колебался, не в состоянии выбрать. Айрос не обращал на нее внимания, медленно встал, опираясь на стену, и развернулся спиной к дракону. Лишь тогда лапка решительно ухватилась за штанину.

— Не … уходи … не оставляй… меня… я… я не хочу быть один. — Голос дракона в голове звучал рвано, надломлено, болезненно и так тихо, почти неразличимо. Будто он до последнего надеялся, что просьбу не услышат… проигнорируют и одновременно отчаянно этого боялся.

Я-то думала, что успокоилась, но слезы вновь покатились по щекам. А вытирать их не спешила, надеясь, что этого никто и не заметит, если не шевелиться и не привлекать внимания.

Айрос тяжело плюхнулся обратно, и, будто не замечая ран, вытянул из шкуры дракончика, прижав его к себе. Тот уткнулся мордочкой ему в грудь, и на рубашке рядом с красными появились еще и черные смоляные разводы. Почти сразу кровь на одежде стала исчезать, а, еще мгновение назад казавшиеся страшными, раны затягивались, покрываясь розовой кожей. Айрос переместился на шкуру, и практически сразу их укутало облако пушистого одеяла.

И в комнате стало тихо, так что я легко смогла услышать облегченный выдох Хазаэля. Вот к нему-то и направила свои стопы. Эльф сидел все в том же кресле, на его руке дрых щенок. Правда, выражение лица было забавным, будто вместо Айроса в углу сидел конченый маньяк. Я быстро утерла слезы, ощутив, как от соли щиплет припухшую губу, и подошла к креслу, склонилась было к парню и резко отпрянула, ощутив запах и зашипев, — че-е-ерт!

Хазаэль слегка развернулся и посмотрел на меня удивленно-осуждающим взглядом. А я лишь покачала головой, прогоняя дурман ванильно-сливочного аромата.

— Боюсь спрашивать… — Тихо поговорила, вместо того, чтобы взорваться возмущениями. Но в голове