Варя - Ольга Беркут

здесь, но и тут тоже, — Варя приложила руку к Аниному сердцу. — Ну всё, теперь ступай и повеселись. А за меня не волнуйся.

Аня хотела было ещё спорить, но передумала. Поняла: дело это бесполезное. Она убежала, пообещав не засиживаться допоздна. А Варя, оставшись одна в мастерской, возобновила работу над портретом Шатуновской. Живопись — лучшее лекарство для души.

Кажется, прошло совсем немного времени, прежде чем в коридоре раздались шаги и дверь легонько скрипнула.

— Аня, ну ты чего! Зачем вернулась так рано? Я же… — Варя обернулась и ахнула.

Вместо Ани, привалившись к косяку дверного проёма, стоял Лев Васильевич. В руке он держал бутылку домашнего вина, обмотанную джутом.

— Это что? — Граф указал бутылкой на холст. — Вы что творите без моего ведома?

— Я… — Варя готова была сквозь землю провалиться! Она так хотела поговорить с ним! Но в её мысленных диалогах с графом совсем не было ситуации, где бы ей пришлось оправдываться за портрет.

— Отойдите! Дайте поглядеть, — граф нетвердой походкой подошёл к картине. Варя закончила писать подмалевок акварелью и как раз планировала переходить на масло. Однако лицо уже хорошо читалось, и было совершенно понятно, что художник неплохо справляется.

— Вы такая своевольная! Такая странная. Почему ослушались? К чёрту! Какая разница. Я ведь всегда хотел именно этот портрет восстановить. Думал, справитесь ли? Сомневался, буду честен. А вы вот не послушались и доказали своё мастерство. Я вижу. Но всё равно зол.

— Не гневайтесь, прошу! Простите меня за всё, — не зная, понял ли её Лев правильно, Варя ещё раз многозначительно повторила: — За всё простите.

— Пустое! Не хочу ссориться с вами в канун Рождества.

Он поставил вино на стол. Вынул из кармана бокалы. Сел на шаткую табуретку напротив Вари.

— Отпразднуем вместе?

— Для меня честь…

— Вы преувеличиваете, Дарья Владимировна. Не стоит меня идеализировать.

— Нет! Помните, вы говорили, что я строга к себе? Сегодня я хочу вернуть вам эти слова.

— Вы волнуетесь за меня, правда? — помолчав, спросил Лев.

— Ужасно!

— Мне это льстит, — он улыбнулся, на миг сверкнув белыми ровными зубами. И Варя почувствовала знакомое трепетное волнение.

— Я хотела просить вас…

— Знаю, вы думали отговаривать меня от дуэли. Это бесполезно. Я всё решил. Дуэль состоится, если Еля вернётся.

— Нет! Он же может ранить вас! Нет. А вы разве сможете стрелять в друга?

— Не думаю, что смогу.

— Я не понимаю.

— Довольно. Ещё одно слово на эту тему, и я ухожу.

Граф нахмурился, и Варя испуганно замолчала. Он был серьёзен и верно бы выполнил угрозу, начни она вновь говорить о дуэли. Поэтому поспешила сменить тему. Проследив за его взглядом, спросила:

— А почему этот портрет так важен для вас? Вы знали госпожу Шатуновскую в прошлом?

— Знал ли я её? О да! Какое-то время я рос подле неё. Жаль, не унаследовал этот колдовской взгляд, — граф горько рассмеялся, а у Вари перехватило дыхание.

Глаша говорила, что в первом браке у неё был сын. Господи, неужели…

— Что значит не унаследовали взгляд?

— Я так любил её в детстве.

— Любили?

— Похоже, вино туманит мой разум. Забудьте. Не хочу говорить о ней, — Лев опустил голову и опять засмеялся. После затянувшейся неловкой паузы поднял на Варю блестящие глаза. — Так нечестно, Дарья Владимировна.

— Что? — не поняла Варя.

— Говорить только обо мне. Я ведь о вас ничего не знаю.

— Немного знаете, — Варя занервничала и напомнила себе о том, что она Костылева.

— Хочу узнать больше. Мне многое интересно.

— Что, например? — Варя глотнула сладкого вина из бокала, который наполнил для неё Лев.

— Например, любопытно услышать про ваше замужество. Этот брак был по любви?

Варя сделала ещё глоток.

Как не хочется врать! Как это отвратительно сейчас, но…

— Я вышла замуж не по любви, а по расчёту, — Варя отвела глаза. Говорить о чувствах к другому мужчине теперь у неё язык бы не повернулся.

— Вот как? — Лев оживился. — Так между вами не было привязанности? Не было ничего? — с нескрываемой надеждой спросил Лев. Его голос зачаровывал своей глубиной, волновал кровь.

— Ничего, — тихо сказала Варя, краснея. По крайней мере это хоть немного было похоже на правду.

— И вы никогда… То есть, насколько фиктивен был ваш брак?

Варя совсем засмущалась.

— Нет, не отвечайте. Это неважно. Я несу чушь, правда? — Лев провел рукой по волосам, отчего темная прядь упала ему на лоб. — Сегодня Рождество. И здесь и сейчас мне хорошо. Я много думал, — Лев замолчал.

— О чем?

— О вас. Это так странно. Вы словно прячетесь за маской дурнушки, но внутри совершенно не считаете себя таковой. Вы иногда ведёте себя как настоящая красавица, так уверенно. А иногда, будто вспоминая о своих недостатках, мило смущаетесь. Вы необычная. Вы…

— Я нравлюсь вам?

Граф усмехнулся, и Варя тоже хихикнула.

Вместо ответа Лев встал и подошёл к ней совсем близко. Варя хотела тоже подняться, но он не позволил. Лев склонился над ней и, подняв за подбородок лицо, нежно поцеловал.

… Елисей и Марго прибыли в Берёзовую Рощу спустя два дня после Нового Года. К этому времени Варя закончила портрет Шатуновской. И Лев велел повесить его в гостиной. Сияющие колдовские глаза с живым блеском словно следили со стены за людьми вокруг. Некоторые слуги крестились и ускоряли шаг, проходя мимо бывшей барыни.

Глядя на портрет, перекрестился и седой бородатый доктор. Его привёз с собой Елисей.

— Никогда не видел такого! — восхитился старик. — Вот это взгляд! До костей пробирает. Браво художнику.

Если бы не обстоятельства, которые привели этого доктора в Березовую Рощу, Варя бы поблагодарила его за комплимент. Но сейчас ни о чем, кроме дуэли, она не могла думать. И испытывала ненависть ко всем нежеланным гостям.

Дуэль была назначена на следующий день. Варя всю ночь не спала. Когда мужчины рано утром вышли из дома, сердце чуть не убило ее неистовым бегом. Она смотрела из окна на процессию, направляющуюся к лесу, и плакала. Дуэлянты восседали на лошадях, держась на приличном расстоянии друг от друга. А все остальные сидели в санях. Лев назначил в секунданты Гришку. Варя ему завидовала. Как бы она хотела быть там с ними! Но женщинам строго-настрого запретили выходить из дома, как-либо вмешиваться в мужские дела. У парадного и чёрного входа дежурили дворовые. Варя с Марго, оказавшись взаперти, могли только молиться за благоприятный исход.

Томились в ожидании они вместе в малой гостиной, окна которой выходили на выбранную для поединка часть леса. Марго делала вид, что читает, а Варя то глядела в окно,