Проклятый из рода Распутиных. Том 2. #Бояръ-Анимэ - Михаил Ежов

вытянул руку вперед и направил указательный палец на охранника.

Мгновение — и в его голове появилась зияющая рана.

Архилич просто выстрелил в него костяшкой пальца!

В итоге, не прошло и пары минут, как оба охранника на входе были мертвы.

Вот только взрыв гранаты не мог пройти незамеченным, а вооружённых людей на территории было наверняка больше.

Едва я успел это подумать, как прямо с крыши в Оболонского ударил мощный поток льда, мгновенно превратив его в ледяную глыбу!

А вот и кавалерия!

Усмехнувшись, я поднялся с лавки.

Видимо, настал мой черед. Так и знал, что придётся вмешаться. Ни на кого нельзя положиться. Правильно говорят: хочешь сделать хорошо — сделай сам!

Глава 21

Связь с архиличем оказалась разорвана, так как ледяная глыба ни видеть, ни следить за противником не может. Однако уже ясно было, что дом охраняется не только обычными боевиками с огнестрелами, но и магом. А значит, в деле замешаны аристократы. Впрочем, я так и предполагал. Явно похитили девушку из-за её расследования убийства отца. А не убили, наверное, потому что хотели сначала узнать, что она успела выяснить. Ну, и из-за того, что смерть дворянки вызовет общественный резонанс, особенно учитывая, что не так давно почил её отец. Гораздо лучше промыть девушке мозги. Я не сомневался, что у похитителей имеются подходящие средства. Но процесс это непростой и небыстрый. Вполне вероятно, что именно этим и занимались в доме, когда нагрянул архилич.

Так или иначе, я направлялся к зданию, одновременно приказав Эфиору снизиться и прийти в боевую готовность. Дракон бесшумно спикировал из облаков и сделал большой круг над крышами, оставляя лёгкий светящийся фиолетовый след.

С земли в него ударила струя воды, на лету превращающаяся в огромную ледяную стрелу. Она врезалась в крыло ящера и оторвала его. Эфиор накренился, забился и вошёл в штопор, тут же исчезнув за тёмными строениями. Упал в какой-нибудь заброшенный огород. Я мысленно отправил выбитые из него кости туда же и велел им присоединиться к телу. К счастью, мой дракон — не живое существо, а всего лишь паззл, наполненный магией и частицей моей души. Уничтожить его практически невозможно — разве что разом стереть в порошок и развеять ветром все кости, из которых он состоит. Ну, или выбить из них мою магию. Что довольно сложно. Даже не представляю, кто способен на такое — как в моём родном мире, так и в этом.

Обогнув пару домов, я увидел раскиданные перед домом, где горел свет, куски льда с вмёрзшими костями — останки Оболонского — а также трупы убитых им охранников. Чародея нигде не было. Наверное, отправился искать моего дракона, решив, что, где ящер, там и хозяин. Что ж, отлично. Воспользуемся его отсутствием.

Первым делом я впустил в ревенанта архилича свою некротическую энергию, перехватив управление, и заставил тварь мягко запрыгнуть на крышу и распластаться там. Затем «оживил» охранника, которому Оболонский прострелил пальцем череп, и отправил его искать чародея. Тот, покачиваясь и неуверенно переступая ногами, двинулся в обход дома.

Я же подошёл к двери и потянул её на себя. Ноль реакции. Толкнул. Тот же результат. Выходит, заперто. Наверное, существует какой-то условный стук или пароль, но у меня не было ни желания, ни времени с этим заморачиваться. Так что я просто коснулся той части двери, где находилась замочная скважина, и использовал энтропийное заклинание Увядания. Металл покрылся коррозией, затрещал, расслаиваясь на ржавые пластинки и чешуйки, а затем осыпался красноватым порошком.

Выставив перед собой защитное поле, я распахнул натужно скрипнувшую дверь и решительно вошёл в дом.

Как и ожидалось, в сенях меня встретили. Автоматные очереди плотно ударили в защитное поле. Правда, стреляли боевики недолго: бросившись вперёд, я коснулся одного автомата, схватил за дуло другой, и они мгновенно начали разрушаться — прямо в руках у охранников. Пока те удивлённо смотрели на то, как пушки осыпаются ржавчиной, я вонзил одному из них в сердце нож, а другого ударил в челюсть, так что его голова, дёрнувшись, врезалась в стену. Правда, его это не выключило, и он потянулся к поясу, где висели нож и пара гранат. Перехватив его руку, я погрузил лезвие в шею. Воздух окрасился алым туманом ударивших из сонной артерии брызг. Оба тела сползли на пол, но я тут же поднял их с помощью некротической энергии. Бойцы развернулись и двинулись впереди меня.

В следующей комнате находились три человека. Все в бронежилетах и с автоматами.

— Что там такое⁈ — спросил один из них показавшихся ревенантов, не понимая, что они уже мертвы. — Блин, вы что, ранены⁈ Кто это…

Его вопрос потонул в стуке упавших на пол гранат, которые кинули воскрешённые. Кто-то издал испуганный возглас, один из бойцов кинулся к дальней двери, и в этот миг грянули один за другим три взрыва. Я наблюдал за ними, словно через витрину, прикрытый силовым полем, поглощавшим осколки: на его границе всё превращалось в тлен. Только взрывная волна, ворвавшись в сени, оттолкнула меня назад, но не опрокинула. Я двинулся вперёд и вошёл в разрушенную комнату. Окна были выбиты, дверь, к которой стремился один из охранников, тоже. Стены покрывали копоть и следы осколков. Все трое боевиков были мертвы, изрешечённые кусочками брызнувшего во все стороны металла. Я подобрал один из автоматов, убедился, что он не пострадал, и пошёл через комнату в следующее помещение. Из-за дыма меня стало видно только, когда я показался на пороге. Правда, и я заметил людей лишь в этот момент: сидевшую возле дальней стены девушку с мешком на голове и двух мужчин, один из которых был вооружён, а другой больше смахивал на ботаника из-за очков с толстыми круглыми стёклами, галстука, костюма, а главное — выражения ужаса на худом, костистом лице. Оружия у него не было. Либо заказчик, либо его представитель. А скорее всего — тот, кому поручено получить от пленницы ответы на вопросы.

Охранник открыл по мне огонь, но я ответил тем же. Его отбросило к столу, который от опрокинул. По полу полетели металлические инструменты вроде хирургических. Взвизгнув, мужик в очках присел, обхватив голову руками. В детской игре это называется «я в домике».

Боец попытался подняться: очередь пришлась в бронежилет. Но я его опередил: сделав три быстрых шага, наступил на грудь и выпустил рой пуль в перекосившееся от осознания неизбежного лицо. Затем я повернулся к девушке. Она издавала нечленораздельные звуки и