Бумерит - Кен Уилбер

Мы все снова переглянулись. Теперь слова Хэзелтон казались вполне разумными.

– И вы тоже это чувствуете? – рискнула спросить Каролина.

– Да, конечно. Я не хочу быть эгоцентричной или этноцентричной – я хочу быть мироцентричной, хочу быть более открытой, более справедливой, более интегральной – называйте это как хотите, и я не смогу спокойно спать, пока не добьюсь своего.

– Должно быть, давно вы не спали, – съязвил Джонатан.

– Не обращай на него внимания, Джоан, – с улыбкой сказал Стюарт. – Он-то спит сном младенца, даже когда бодрствует.

Я иду по длинному коридору, в конце которого есть дверь. И я знаю, что за этой дверью меня ждёт он. Я знаю, что когда встречусь с ним, то умру, в самом непосредственном смысле этого слова. И я знаю, что это случится, и случится довольно скоро. И я знаю, что на сей раз это не сон.

Доктор Морин поставил слайд с надписью «Пещера ужасов плюрализма». Дневная сессия «дня подробностей» началась.

– Большинство из нас, – грохочущий голос Морина наполнил зал, – так привыкло к, казалось бы, доброму и внимательному плюрализму с его лозунгом «я занимаюсь своим делом, а вы занимайтесь своим», что перестало замечать те ужасы, которые творятся во имя плюрализма. Я не буду затягивать вступление – за меня всё скажет маркиз де Сад. Так уж получилось, что де Сад стал героем постмодернизма, трансгрессии и отрицания – со всеми этими понятиями мы разберёмся завтра, когда будем говорить о Фуко. В романе де Сада «Жюльетта» героя по фамилии Минский обвиняют в изнасиловании, в том числе и анальном, и убийстве десятка мужчин, женщин, мальчиков и девочек. В своё оправдание Минский произносит ужасающе точную, выдержанную в духе постмодернизма и плюрализма, речь:

Подобно понятиям добродетели и порока [справедливость и несправедливость] зависят от географического положения. То, что порочно в Париже, оказывается, как вам известно, добродетельным в Пекине, точно так же дело обстоит и в нашем случае: то, что справедливо в Исфагане, считается несправедливым в Копенгагене. Разве существует что-нибудь постоянное в нашем изменчивом мире? Быть может, только законоуложение конкретной страны и конкретные интересы каждого человека составляют основу справедливости. …

Справедливость вообще не имеет никакого реального существования – она есть самовыражение страсти… Поэтому пора перестать верить в фикцию: она не более реальна, чем Бог, в которого верят глупцы; в мире нет ни Бога, ни добродетели, ни справедливости, нет ничего доброго, полезного или необходимого, кроме наших страстей, и ничто в мире не заслуживает уважения, кроме их последствий.[65]

– Зелёная плюралистическая чувствительная самость служит прекрасной цели: она помогает разрушить строго формальное рациональное мировоззрение и увидеть всё богатство различных культур. Но если остановиться на плюрализме и не искать более глубоких, сложных и интегральных связей, на свет выйдут и начнут править бал ужасы плюрализма, по-настоящему страшные примеры которых мы скоро увидим.

Морин помолчал, чтобы его слова могли подействовать на слушателей. Это было похоже на применявшуюся в средние века «первую стадию пыток», когда жертве просто описывали всё, что ей предстояло испытать. «Второй стадией» была демонстрация жертве инструментов пыток, «третьей стадией» – непосредственное применение этих инструментов. Хотел бы я знать, до какой стадии чуваки из ИЦ готовы зайти в случае с нами.

На сцену снова вышла Карла Фуэнтес.

– Нам остался один небольшой отрезок пути. Мы только что рассмотрели формальное, плюралистическое и интегральное мировоззрения оранжевой, зелёной и интегральной стадий. Теперь нужно быстро разобраться с типами самости или самоотождествления.

– Ну, считайте, что Хлои здесь уже нет.

– Хлоя, зачем ты вообще сюда приходишь? Каждый раз ты садишься, ждёшь, когда они закончат первое предложение, а потом сбегаешь.

На неуловимо короткий миг Хлоя сняла свою маску.

– Я люблю тебя, сладкий мальчик, но мне действительно нужно рисовать свой проект. Тебе придётся самому разобраться с бумеритом и найти лекарство для нас обоих. – И тут она рассмеялась. – Хотя, мне кажется, оно нужно только одному из нас.

На стене загорелся слайд, озаглавленный «Различия между индивидуализмом и автономностью». Фуэнтес сразу перешла к делу.

– На эту тему проводились весьма комплексные исследования. Одно из таких исследований провела наша уважаемая коллега по ИЦ, прекрасная женщина и блестящий учёный Сюзанна Кук-Гройтер (Susanne Cook-Greuter). Она расширила и уточнила работу Джейн Лёвинджер. Они обе пришли к выводу, что в начале развития самость является аутической (архаический, бежевый), затем становится импульсивной (магический, пурпурный), затем – самозащищающейся (эгоцентрический, красный), конформистской (мифическое членство, синий), сознательной (формальнорациональный, оранжевый), индивидуалистической (плюралистический, зелёный) и автономной (интегральный). После этого она поднимается к более высоким, трансперсональным волнам, о которых мы поговорим позже. Всё сказанное мной показано на слайде № 1.

Стадии выше интегральной? Трансперсональные стадии? Это ещё что за чертовщина? Я оглянулся, чтобы посмотреть, обратил ли на это внимание кто-нибудь ещё. Очевидно, нет. Только Ким слегка откинулась назад и подмигнула мне.

– Мы начнём с оранжевой самости, которую будем называть сознательной, потому что эта самость, начав использовать рациональное мышление и научный метод, пытается освободиться от мифов и найти истину. Сюзанна Кук-Гройтер пишет: «С появлением сознательной самости расцветают формально-операциональное мышление и абстрактная рациональность. Возникает глубокая вера в (однолинейный) прогресс и совершенствование человечества. Также распространяется убеждение, что умелое использование аналитических научных методов поможет понять, как всё устроено на самом деле, то есть, позволит открыть истину». Тем не менее, несмотря на всю значимость этой ступени развития, формальная наука до сих пор с трудом воспринимает истины, отличные от её собственных.

– Теперь, сладкий мальчик, тебе понятно, почему ты дребезжишь? – спрашивает Хлоя, взяв руками свои груди и направляя их в мою сторону.

– Ладно, знаешь что? Я не дребезжу. Не дребезжу. Дребезжания нет.

– Нет, сладкий мальчик, дребезжишь. Кто может об этом знать лучше меня?

– Ну, хотя бы мой парикмахер.

– У тебя нет парикмахера, и у тебя не получится отшутиться.

– Ладно, и что же мне тогда делать?

– Вот это интересный вопрос, не правда ли, сладкий мальчик? Интересный вопрос.

– Но на первой постформальной стадии, то есть, как вы уже догадались, на зелёной стадии, вся эта строгость исчезает. Как мы знаем, для зелёного характерно мировоззрение плюралистического релятивизма, которому, в терминологии Кук-Гройтер, соответствует индивидуалистический уровень самосознания. Это очень важный этап развития, особенно если речь идёт о бумерите. Кук-Гройтер объясняет: «На этой стадии человек поглощён анализом более ранних предположений и разоблачением „ложных“ систем. Ему свойственно недоверие к общепринятым истинам, особенно „суперрациональным“ доктринам предыдущей стадии (оранжевый мем или универсальный формализм). „Индивидуалисты“ испытывают потребность в отходе от ролей, навязанных им обществом, и независимому самоопределению. Они с наслаждением выражают свою уникальность и ценят субъективный опыт пребывания здесь и сейчас, поскольку для них это единственная гарантированно существующая реальность. В общем, для зелёного характерен крайний субъективизм. Всё относительно и зависит от способа восприятия, точки зрения и контекста, поэтому ничто и никогда не сможет приблизить нас к истине». Иными словами, эту стадию мы называем стадией контекстуализма или плюрализма.