Тайна без точки - Альбина Коновалова

«В 15.30 мы приступили к подготовке к спуску подводного аппарата АС-34 («Бриз»), — рассказывает в интервью газете «Североморские вести» 22 сентября 2000 года (у меня этот номер сохранился) начальник управления поисковых и аварийно-спасательных работ Северного флота, капитан 1 ранга Александр Тесленко. — В 16.15 он был выгружен на воду. В 17.48 экипаж доложил об обнаружении на курсовом угле 60 градусов правого борта на дистанции 1890 метров работы лодочной станции. Аппарат пошел на сближение. В 18.32 аппарат произвел аварийное всплытие. По докладу командира на ходу 2–2,5 узла он ударился о стабилизатор лодки».

В 22.00 АС-32 ушел в воду и приступил к поиску затонувшей подлодки.

14 августа в 00.50 АС-32 всплыла из-за аккумуляторных батарей, а в 4.00 в воду опущен АС-34. В 6.34 аппарат вышел на кормовую комингс-площадку, но не смог присосаться. В 16 часов погода резко ухудшилась. В 16.00 район спасательных работ прибыл плавкран с АС-36, но выгрузить его не удалось. В 18 часов волнение моря увеличилось.

Уже в этот день была предложена помощь: США — спасательная подлодка «Мистик», Англия — спасательная подлодка LR-5, Норвегия — база в Тронхейме, Франция — сверхмалая лодка «Сага».

15 августа работы продолжались ночью и днем — то зарядка, то присоска, все неудачно.

16 августа командир аппарата АС-34 наводил его на комингс-площадку четыре раза, но присоса опять нет. В 8.12 АС-34 получил повреждения корпуса и механизмов и поднят для ремонта.

17 августа в 17.40 АС-34 начал свою работу. К 20 часам он совершил 6 подходов и посадок, но присосаться не смог.

18 августа т о АС — 36, то АС-15, то погружение, то заряд батарей. В 11.24 АС-36 начал тонуть, его подняли для ремонта. В 22.13 АС-32 начал погружение.

19 августа в 13.45 АС-36 произвел погружение. Снова 5 попыток присоса не дали результата. К 22 часам АС-34 сделал несколько попыток присосаться.

Так и хочется спросить: это спасение или светский раунд? 14, 15, 16, 17, 18, 19 августа «Бестеры» и «Бризы» начинают новые «па». У них, что, пластинку заело? Атакуют и атакуют деформированную комингс-площадку, как будто задача у них такая — всех запутать, а может, другая была задача — создать видимость спасения? Почему руководство не искало альтернативные варианты спасения уже 14 августа, в частности, с помощью водолазов? Были люди, которые брались за эту работу, но командование отказало, сославшись на риск на ТАКОЙ глубине.

К слову, следствие в дальнейшем пришло к выводу о низком техническом состоянии подводных аппаратов и спасательных судов. С момента государственных испытаний, проведенных в 1996 году, эти аппараты вообще не использовались.

20 августа прибыло норвежское спасательное судно «Морской орел», которое опустило на дно подводный аппарат для обследования комингс-площадки. Весь день норвежские водолазы пытались открыть люк, было ясно, что живых нет.

21 августа в 7.45 была вскрыта верхняя крышка злополучного люка, он залит водой. В 12.52 открыта нижняя крышка аварийно-спасательного люка.

Мистификация по спасению требовала присутствия международных наблюдателей, которые бы подтвердили, что живых в лодке нет. Это было оправданием перед обществом, вдовами и матерями из-за отказа от международной помощи в первые дни трагедии, а также имитацией спасения. Норвежцы нужны были, как адсорбент в грязной игре политиков. Они свою роль выполнили. Их пригласили вовремя — когда страсти накалились до предела. Они прибыли вовремя — когда уже наше командование точно знало: в живых никого… Норвежцы исследовали то, что давно было исследовано? Возможно.

Возникают и другие вопросы.

Были ли стуки? Безусловно, были! Сколько времени — вопрос куда более сложный. Они, по некоторым данным, были слышны до 16 часов 13 августа, то есть, подводники жили в девятом отсеке еще около 30 часов. Стуки, похожие на сигналы «SOS», слышали на «Петре Великом», подводные удары и стуки наблюдали на корабле «Адмирал Харламов» и спасательном судне «Михаил Рудницкий».

Позднее адмирал Вячеслав Попов сообщил: «Стуки были. Однако последующий глубокий анализ на аппаратуре показал, что они не могут быть однозначно признаны сигналами того аварийного прибора, которые стоят на наших подводных лодках». Конечно, не могут, это были просто стуки внутри корабля, может быть и в соответствии с международной системой сигналов бедствия: 4 удара — «слушайте сигналы по таблице № 1», 1 удар — «как вы себя чувствуете?», 3 двойных удара — «поднимаем лодку».

Никто из ребят не дождался трех двойных ударов. Там, в глубине любимого ими моря, в родной лодке мальчишки задыхались… Они уже тогда знали о жизни больше, чем мы сейчас. И о предательстве…Стуки не могли не быть. Потому что Алеше Коркину было 19, а мать увидела его совсем седым. Он жил, он ждал, он надеялся… Виктор Кузнецов умер от кислородного голодания, об этом говорит цвет его кожи. Он тоже жил.

Слабые и даже беспомощные декорации спасения не смогли бы убедить страну. И только плотный занавес в виде молчаливого согласия родственников сумели придать этому чудовищному спектаклю видимость сыгранной пьесы.

Это главный вопрос, который интересует всех?

По поводу всех версий хочу сказать, что ни одна из них не подтверждается до конца материальными доказательствами. Можно сколько угодно рассуждать на эту тему, но нельзя забывать главного: ни одно из современных вооружений не способно буквально вырвать кусок очень защищенного крейсера.

И все же вопрос версий, а также официальных выводов представляется весьма любопытным — прежде всего с позиций логики и здравого смысла. В целом, выводам правительственной комиссии если кто и поверил, так только не подводники. В стране тотальной государственной лжи не может быть по-другому.

1. Столкновение с иностранной субмариной и стрельба МК-48.

Это самая популярная версия трагедии, талантливо разыгранная французским фильмом Жана-Мишеля Карре. Тут тебе все: и тайна, и интрига, и точные выводы. Лично меня настораживает умело смешанные в нужных ингредиентах правда и ложь, это хорошо умеют делать контрразведчики и политработники. Все это нагромождение убеждает, но при ближайшем рассмотрении рассыпается в прах. Авторы утверждают, что одна американская субмарина столкнулась с «Курском», а другая выстрелила торпедой МК-48, о чем свидетельствует круглая дыра в корпусе с загнутыми внутрь краями.

Один из членов государственной комиссии, который принимал эту подлодку от промышленности, капитан первого ранга Михаил Волженский считает, что торпеду в аппарате могло заклинить из-за сильного механического удара по корпусу лодки, который случайно был нанесен иностранной подводной лодкой. При столкновении под острым курсовым углом с иностранной АПЛ первым был бы поврежден правый внешний ТА калибра 650 мм, в котором лежала практическая торпеда 65-76А, он был смят вместе с торпедой за одну секунду. В замкнутом объёме соединились весь запас топлива (керосин) и окислителя (перекись водорода), что привело к взрывному воспламенению.