Возьми меня за руку - М. Дж. Форд

– Ах, это! Я всего-навсего слушаю людей. Почти то же самое, что преподавать музыку.

– Разве вам не приходится выуживать из клиентов их самые темные тайны?

Салли рассмеялась.

– Как ни парадоксально, выуживать обычно ничего не нужно – клиенты сами охотно делятся своими тайнами. Главное добиться, чтобы они сюда пришли.

Джо вспомнила, как ее врач тоже предлагал ей походить к кому-то, когда она потеряла ребенка, но она наотрез отказалась, не понимая, какой от этого может быть толк.

– У вас наверняка очень хорошо получается.

Салли протянула ей контейнер.

– У меня теперь не так много клиентов, – с грустью проговорила старушка. – Я все больше одна.

Джо снова обратила внимание на руки миссис Каррутерс, сжимавшие контейнер с пирогом, на ее скрюченные пальцы. Должно быть, они у нее постоянно болят.

– Знаете, вы могли бы иногда заглядывать к Полу. Думаю, вам будут рады в любое время. Дети, по сути, без бабушек-дедушек растут.

Салли улыбнулась.

– Джози, ты золото. Но я не могу так навязываться. Зачем им какая-то непонятная старая карга? Только бедняжку Уильяма напугаю.

– Глупости. Дети в вас души не чают.

Салли просияла.

– Так приятно это слышать. Одно из моих самых горьких сожалений – о том, что не получилось самой стать матерью.

Джо улыбнулась в ответ. Возможно, у Салли и ее мужа тоже были медицинские проблемы. Но о таком не спросишь. Поэтому она погрозила пальцем, как школьная учительница, и сказала:

– Непременно поговорю с Полом и Амелией. Вы от нас так просто не отделаетесь. Возможно, Уилл походит к вам на уроки фортепиано. Нужно же его чем-то занимать, кроме игрушечных пистолетов!

– Было бы чудесно. Заниматься с ребенком из такой талантливой семьи – одно удовольствие.

Они вместе направились к парадной двери. Джо пришло в голову, что в недостатке клиентов мог быть отчасти повинен неприятный запах. Он настигал ее волнами.

– Запах смущает? – спросила Салли.

На этот раз покраснела Джо. Неужели она так явно кривилась?

– О нет… какой запах?

– Это кот. Прежде чем меня покинуть, он решил попользоваться ковром в качестве туалета. Чем только я его ни терла – те места, которые нашла, – но полностью никак не отмою. А тут еще жара.

Джо поморщилась:

– Да, неприятно. Может, заменить ковер?

– Подумываю, но все никак не соберусь, – сказала Салли, открывая дверь. – Такими вещами муж обычно занимался.

Джо переступила порог. Не так уж сложно было бы самой навести справки и разобраться с ковром – но это не повод лезть к человеку с советами.

– Сколько вы уже без мистера Каррутерса? – спросила она.

– О, почти два года. Честно говоря, мне так даже легче. Он не был таким уж хорошим человеком на закате своих дней.

– Жаль это слышать, – проговорила Джо, вспомнив, как вела себя мама, когда она последний раз ее навещала. С тех пор прошло уже, наверное, больше года.

Не отворачиваясь, Джо сделала пару шагов в сторону мощеной тропинки, которая вела к дороге. Салли помахала ей рукой:

– Надеюсь, ты еще придешь. Так приятно было бы посидеть с тобой без спешки и приключений.

– Только если пообещаете, что не будете меня анализировать, – отозвалась Джо.

– О, это совсем не так работает, – сказала Салли, и Джо испугалась, что обидела ее.

– Спасибо за пирог, – поблагодарила она и побрела домой.

Асфальт холодил босую ступню, от свежего ночного воздуха по рукам бегали мурашки. Но Джо прижимала к груди теплый контейнер, неся его бережно, словно ребенка.

Понедельник

Джо пришла на работу первой – чему вряд ли стоило удивляться после вчерашних отмечаний. Накануне в начале одиннадцатого Бен прислал ей сообщение с эмодзи «чокающиеся бокалы» и припиской: «Пропускаешь отличный вечер!» – на что Джо культурно ответила, что проводит время в кругу семьи. Вранье, конечно. Придя домой, она приняла душ и сразу легла спать, сочинив историю про то, как споткнулась и упала в темноте. Амелию ее россказни, кажется, не вполне убедили, но Пол, едва дослушав, набросился на яблочный пирог. Джо спала без задних ног, но в два ночи ее разбудили крики Уильяма, проснувшегося в соседней комнате. По всей видимости, где-то с Рождества он стал бояться по ночам. Чудовища под кроватью, в саду – в таком духе.

Придя на работу, Джо бросила вещи у своего стола и набрала номер больницы, чтобы узнать, как дела у Найла. В конечном итоге ее соединили с доктором по имени Парвиндер Шрай, но та сказала, что врачебная тайна не позволяет ей давать справки по телефону.

– Но мальчик в порядке? – спросила Джо и добавила: – Это я его нашла.

Доктор Шрай вздохнула:

– Физически он в норме. Извините, но вам придется приехать в больницу лично.

Когда Джо повесила трубку, на пороге появился дежурный.

– Вас ожидают на посту, детектив, – сказал он.

Джо все еще размышляла, что подразумевала под «нормой» доктор Шрай, но неизвестный посетитель ее заинтриговал, и она вышла вслед за дежурным к его столу. Сжимая в руках папку для бумаг, на входе терпеливо ждал декан Глостер-колледжа.

– Доброе утро, доктор Силкотт, – поздоровалась Джо. – Чем я могу вам помочь?

– А-а… я надеялся побеседовать со старшим инспектором Стрэттоном, – сказал декан.

– Увы, придется довольствоваться мной. Проходите?

Он отрывисто кивнул:

– Хорошо, – и просеменил в распахнутые ею двери.

Отдел уголовных расследований был в том же состоянии, в каком его покинули вчера: заваленные бумагой столы, понатыканные по углам грязные чашки. Силкотт с некоторой брезгливостью опустился в кресло. До его образцового кабинета их офис явно не дотягивал.

Джо не совсем понимала, зачем сюда явился декан и почему ему нужен именно Стрэттон. Но тот не спешил объяснять, и она начала первой:

– У вас был разговор с Макдонахами?

– Короткий, – ответил Силкотт, по-прежнему сжимая папку в руках. – У них, конечно, камень с души свалился. К счастью, сейчас каникулы, и преподавательские обязанности их практически не отягощают. Я высказал мысль, что для всей семьи, наверное, лучше было бы пока не думать о колледже.

– Разумеется.

– Официально, конечно, он не был нашим сотрудником, – проговорил Силкотт.

Джо не сразу заметила, что взгляд Силкотта остановился на фотографии Алана Трента, все еще приколотой к доске напротив них.

– Прошу прощения?