Полуденный мир - Павел Молитвин

— О Солнечный Диск, как велик и удивителен мир! — воскликнул Мгал, чувствуя, что картины начинают плыть перед его глазами, накладываться одна на другую, сливаться в какой-то пестрый орнамент. — Довольно! Довольно уже и того, что я видел! — Он закрыл лицо руками, и калейдоскоп Цветных, удивительно реальных, красочных образов прекратился, уступив место серому сумраку, лишь чуть-чуть подсвеченному неяркими серебристыми сполохами.

Мгал перевел дыхание, пытаясь прогнать сковавшее тело оцепенение. Передернул плечами, покрутил головой, вглядываясь в густой серый сумрак, и почувствовал, что к нему возвращается чувство реальности. Постепенно проступили очертания поддерживаемого семыр гнутыми ножками обруча, кресел вокруг него и в самом правом — фигуры уронившего голову на грудь файголита.

— Фалигол! Ты жив, Фалигол? — позвал северянин, с трудом разлепляя запекшиеся губы.

Юноша поднял голову, обвел вокруг себя пустыми огромными глазами, неуверенно улыбнулся:

— Все хорошо, твоя дорога ждет тебя. Помоги мне встать. С усилием поднявшись, Мгал осторожно извлек печаль-ноглазого юношу из кресла и понес прочь из Хрустального Чертога Посвященных, который он так и не сумел как следует разглядеть.

Пролежав некоторое время на деревянной скамье, Фалигол зашевелился. Мгал помог ему сесть, с изумлением и болью заметив, как побледнело лицо юноши, запали огромные, налитые мутью глаза, как разом постарел он и осунулся.

Файголит пошарил за пазухой и извлек плоскую глиняную флягу. Выдернул зубами пробку, сделал несколько глотков и передал флягу Мгалу. Северянин, поморщившись, отхлебнул горького травяного настоя и спустя несколько мгновений почувствовал, что лекарство помогло: в голове прояснилось и онемение тела стало проходить.

Фалигол тоже начал оживать: лицо приобрело осмысленное выражение, исчезла так испугавшая Мгала мертвенная бледность. Юноша повернулся к северянину, смахнул выступившую на лбу испарину и заговорил тихим, прерывающимся от слабости голосом:

— Увиденное мною в Пророческой Сфере свидтельствует о том, что выбор наш сделан верно. Ты тот, кто нам нужен, хотя до конца верить пророчествам Сферы нельзя Мы, Хранители Горы, советуемся с ней только по важным делам, и она дает нам верные советы. Сложность заключа ется в том, что надо суметь правильно понять увиденное. Сфера ведь показывает не то, что будет на самом деле, а то. что при благоприятном стечении обстоятельств, при ожи даемых действиях, необходимых для достижения той или иной цели, может произойти. Детали показанного ею и детали действительных событий почти никогда не совпадают. Более того, из многих представленных Сферой картин осуществляются лишь некоторые. Лишь часть их обретает реальность во времени и пространстве в зависимости от того, какие решения в тех или иных обстоятельствах принимает вопрошающий. При всем том, однако, общий характер показанного обычно соответствует тому, что ожидает нас в Грядущем, — закончил свою речь Фалигол и утомленно откинулся на спинку скамьи.

— М-да-а-а… Но я видел в основном дорогу. Дорогу без конца и края. Можно ли принять это за поощрение к действию и за… мм-м… пожелание успеха?

— Можно, поскольку Сфера предсказывает, что путь твой не прервется в самом начале. Но, быть может, ты расскажешь мне о том, что увидел? Мне-то Сфера показала совсем иные картины, касающиеся тебя лишь косвенно. Кроме того, я ведь не только Вопрошатель Сферы, но и толкователь показанного ею.

Мгал согласно кивнул. Увиденное им явно требовало каких-то пояснений, и он, как умел, рассказал файголиту о выпавших на его долю пророчествах.

— Ну что ж, общее содержание картин действительно благоприятное, — подумав, заключил Фалигол. — Менгер посетил тебя из прошлого, товарищи наводят о тебе справки в Исфатее, а базар для этого лучшее место. О том, что за разговор произойдет между мастером Донгамом и Батигар.и чем он будет вызван, я догадываюсь, точнее, знаю наверняка, но это тебя никоим образом не затронет. Чернокожие всадницы на единорогах — это Девы Ночи, воинственное племя, населяющее степи, раскинувшиеся восточное Бай-Балана. А зеленое море и особенно золотокожие люди в лодках, плавающие среди островов, указывают на то, что тебе предстоит пересечь Жемчужное море и, быть может, попасть на архипелаг Намба-Боту. Находится он значительно западнее Танабага, и все же это обнадеживает… Что же касается разрушенных городов, то они есть везде. Как видишь, не много, но большего и ожидать было трудно, уж больно далек задуманный тобою поход.

— Да уж, и правда не много. Ну а что видел ты? — спросил Мгал несколько разочарованно: увидел невесть что, Да и тому не очень-то стоит верить.

— Сфера показала мне другие картины, — нехотя сказал Фалигол. — Они предсказывают судьбу жителей Горы, их ближайшее будущее, и тебе едва ли будут интересны. Пересказ их мало что даст, я же связан некоторыми клятвами и не мог бы открыть их тебе при всем желании.

— Хорош предсказатель! Зачем же мне было смотреть в эту Сферу, если я и трети увиденного не понял! Если ещё и сам ты ничего не увидел!.. — возмутился Мгал.

— Ты понял главное — тебе предстоит долгая дорога, и начнется она успешно. И что, может быть, ещё важнее для тебя, кое-что понял я. Остальное увиденное прояснится, а может, и пригодится тебе впоследствии. Что же до того, какой из меня получился Вопрошатель Сферы, то тут уж ничего не поделаешь, я единственный, который есть, и, говорят, не такой уж дурной. Между прочим, не сам я назначил себя предсказателем. Из многих детей Вопрошатель Сферы выбирает одного восприемника и готовит его до конца своих дней. А дни наши, да будет тебе известно, не такие уж долгие — ни один из моих предшественников не прожил больше сорока лет. Не говоря уже о том, что каждый Вопрошатель Сферы обязан ограничивать себя в пище и питье, соблюдать обет безбрачия и ещё кое-какие обеты, о которых тебе знать вовсе не к чему. Согласись, что, будучи ограничен во многом, я вольно или невольно должен полюбить свое ремесло, находить в нем отраду и утешение и, следовательно, стать мастером своего дела. Впрочем, никто другой и не может беседовать со Сферой…

— Извини, я не хотел тебя обидеть, я… Просто рассчитывал на нечто большее.

— Пора возвращаться. — Файголит поднялся со скамьи. — Имей только в виду, что общение со Сферой было значительно важнее для меня, чем для тебя. И собственно, для того, чтобы я мог задать ей интересующие меня вопросы, мы сюда и пришли.

— Но зачем же тогда ты взял меня с собой? — Без знакомства с тобой Сфера не смогла бы мне ответить. Видишь ли, для того, чтобы заставить её говорить, надо уметь задать вопрос, а это вовсе не простое умение. Чтобы правильно задать вопрос и верно истолковать ответ, сумев извлечь из него наибольшую пользу, надо не только помнить кое-какие магические заклинания, но и обладать обширными знаниями о нашем мире, накопленными многими предыдущими поколениями. Теми, что содержатся в летописях и хрониках файголитов, древних манускриптах и записях караванщиков, которые те ведут по нашим просьбам крайне неохотно и нерегулярно. Чем больше ты знаешь, тем больше можешь извлечь из предсказаний Сферы, и потому посещение Хрустального Чертога Посвященных обычно разочаровывает не только людей, но и файголитов. — Фа-лигол печально усмехнулся, и Мгал подумал, что обитатели Горы испытывают, видимо, к Вопрошателю Сферы смешанные чувства и находятся такие, кто считает его жуликом и шарлатаном. — По дороге назад ты можешь задать мне интересующие тебя вопросы, а я постараюсь ответить на них прежде, чем мы расстанемся. Теперь, думается мне, ты имеешь некоторое представление о нашем городе, и лучше нам прервать его осмотр и отдохнуть перед завтрашним днем, перед встречей с Хранителями Горы.