Зловещий рубеж - Сергей Иванович Зверев
Шрифт:
Интервал:
На лестнице прямо в лицо ему уткнулось дуло маузера. Офицер СС навел ствол на перепуганного Грохеля:
– Куда вы собрались, герр техник? Надеюсь, биться с русскими?
– Я… – залепетал штабширмайстер, с ужасом уставившись на ромб «Тотенкопф» на петлицах обершарфюрера. – Вы же из «Мертвой головы»? Танки, там русские танки, надо их остановить! Я ждал «Гросс»! Вы знали, знали, что значительные силы в пригороде? Поэтому вы здесь?
– С каких пор штурмовики должны отчитываться перед штабными крысами? – Унтер-офицер грубо схватил Грохеля за воротник. – Немедленно покажите, где дверь в подвал. Мне нужен пульт!
– Да, да. – От страха ноги совсем не слушались мужчину, он спотыкался на каждой ступени. Хватаясь за перила и стены, он заторопился вниз этаж за этажом.
Штурмовик прижал дуло пистолета к седому виску:
– Я сейчас пристрелю тебя за саботаж, чертов техник, пошевеливайся!
Офицер танковой штурмовой группы нервничал. Командир дивизии СС «Мертвая голова» Теодор Эйке поручил ему спецоперацию – пустить на воздух все крупные объекты белорусского городишки, чтобы русским после отступления остались воронки вместо железной дороги, электростанции и тракторного завода. Эсэсовец успел только добраться до железнодорожной станции, чтобы осмотреть результат работы саперов. И здесь он был шокирован! Возле вокзала офицер столкнулся с горами трупов вдоль ограды. Он бросился в здание, чтобы выполнить приказ генерала Ваффен-СС: «Уничтожить город любой ценой!»
На лестнице ему и подвернулся убегающий наутек старший техник Грохель, напуганный страшным боем, проходившим прямо под окнами кабинета. Теперь осталось только спуститься с главным техником в подвал, где спрятан пульт, готовый к взрыву. Офицер СС получил точные инструкции: надо всего лишь переключить несколько рычагов, и город взлетит в воздух. А потом он займется чертовыми русскими и покажет со своими штурмовиками из подразделения третьей танковой дивизии СС, как надо сражаться. Уничтожит их легкие машинки в упор, а потом лично пристрелит каждого красного танкиста, если от них останется хоть что-то после взрыва путей.
Внизу лестницы Грохель долго возился с замком, и офицер СС снова прижал холодный металл пистолетного дула к голове техника. В полутьме подвала они, спускаясь, не сразу разглядели, что за две фигуры копошатся у пульта.
При появлении немцев Шайдаров, прикрывавший инженера и участкового у противоположного выхода, ведущего на перрон позади вокзала, дал очередь из ППШ прямо в черные силуэты посреди дверного проема. С криком офицер СС схватился за плечо, отдернул руку – кровь! Он с грохотом скатился по ступеням, вжался в угол и тоже выстрелил из «маузера» в ответ. Пуля попала участковому прямо в грудь. Пашутин отлетел на метр, вскрикнул и рухнул у пристенка, уронив пистолет.
Герр Грохель ахнул, рассмотрев у пульта управления фугасными зарядами исчезнувшего инженера.
– Он обесточил, обесточил пульт. Это русский инженер! – Техник Грохель закрутил головой, замахал руками в сторону Корзуна, взглядом ища в полутьме офицера СС.
В ответ раздались выстрелы из автомата, Николай Шайдаров вслепую, ориентируясь на немецкую речь, дал короткую очередь. В ответ в сторону двери на перрон загрохотали выстрелы. Николай пригнулся, метнулся на другую сторону ступенек и выстрелил. В темноте мелькали вспышки пламени из одного угла, потом из другого. Штрафник палил в сторону входа и по углам, штурмовик СС отвечал не глядя, стреляя на звук автомата. Михей Петрович вскрикнул от боли в ноге, упал, потеряв равновесие. Брюки быстро стали пропитываться горячей кровью из раны, рукой он касался чего-то мягкого, а потом в ладонь вдруг легла тяжелая рукоятка.
– Вот пистолет, убейте его! Пульт! Нельзя, чтобы снова подключили пульт, – в темноте простонал Пашутин. – Я ничего не вижу, ранен в голову. Мы должны спасти город, людей.
– Да, да, – прошептал Корзун, он с трудом приподнялся на колени и прокричал в темноту: – Я отключил пульт, я все сделал! Он обесточен! Город спасен от взрывов! – Он ничего не видел, только вспышки выстрелов в темноте. Дрожащими руками инженер взвел курок и выкрикнул: – Эй, официр, их бин хир!
Крик, ругательство, вспышки выстрелов. Инженер успел разрядить обойму в темноту, прямо в огоньки от выстрелов «маузера». Туда же отправил длинную очередь из автомата Шайдаров.
Стрельба смолкла, немецкий штурмовик затих в углу, так и не выполнив приказ своего командующего. Герр Грохель тоже замер навсегда у входной двери, безуспешно пытаясь убежать из этого огненного ада.
Пашутин тихо позвал инженера, пошарил рукой – рядом лежало неподвижное тело. Участковый нащупал лицо Корзуна, из губ инженера исходило слабое дыхание.
– Вы не предатель, простите, простите, что вам не поверил, – прошептал участковый, чувствуя пальцами, как дыхание Корзуна становится все слабее. – Вы очень мужественный человек. – Его шепот становился все тише, из серьезной раны на голове мужчины потоком пульсировала кровь, заливая лицо и одежду старика. – Для меня честь умереть рядом с вами в бою. Вы погибли как герой! Спасли город ценой вашей жизни!
Лихорадочный шепот слышал и Николай, он вжался спиной в стену, сжимая автомат. Всего лишь несколько часов он знает этих людей, они чужие ему, но старый инженер и бывший участковый бросились навстречу смерти ради спасения жизней других, в том числе и ради его жизни.
Николай Шайдаров не боялся смерти, считал себя удачливым. Но от чужой гибели, предсмертного последнего вздоха по спине побежал холодный пот. Он подумал о том, что после войны советские люди поставят памятник каждому безымянному герою. Пусть потомки видят и не забывают ни
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!