Шустрое ребро Адама - Дарья Калинина

— Слушай, ты, эксперт… — Мариша повернулась к Севе. — Не хочешь снять отпечатки пальцев с ручек?

Вдруг пригодятся…

Сева тут же полез в салон своей машины. Оказывается, у него там имелась небольшая переносная лаборатория. Он взял кисточку и угольный порошок, подошел к «Ауди» и принялся обрабатывать ручки дверец.

— Что это такое? — раздался неожиданно голос Серафимы Ильиничны; следом за ней шли ее сестра и Софочка. — Молодой человек, что вы здесь делаете?

Сева оторвался от своего занятия и поднял голову.

А Лена тотчас же спряталась за машину.

— Ой! — воскликнула Серафима Ильинична. — Неужели Сева?!

— Да, я, — кивнул тот. — Вот, решил снять отпечатки пальцев с машины вашего мужа.

— Зачем?

— Ну, видите ли… — замялся Сева. — Не знаю даже, как объяснить…

— Этой машиной воспользовался человек, который хочет повесить на тебя два трупа, — сказала Мариша. — Полагаю, тебе следует его опасаться.

Серафима Ильинична побледнела и попятилась.

— Кто же это? — прошептала она.

— Сначала скажи, что ты делала сегодня после того, как тебя отпустили из милиции?

— Пошла домой.

— И кто это может подтвердить?

— Я могу, — сказала Тамара Ильинична.

— Ты не в счет, — покачала головой Мариша. — Ты сестра подозреваемой, а значит, — лицо заинтересованное. Твоим показаниям никто не поверит. Более того, тебя тоже могут привлечь. Ты же блондинка среднего возраста, со светлыми волосами…

— При чем тут это? — перебила Тамара Ильинична.

Марише пришлось рассказать все с самого начала.

О том, как мы поехали на поиски дяди в Зеленогорск и как нашли вместо него два свеженьких и тепленьких трупа. Рассказала она и про темно-синюю машину с дядиными номерами.

— К сожалению, про машину могут пронюхать и менты, — добавила Мариша. — Правда, я предприняла кое-какие меры, но кто знает?.. Менты иногда ужасно настойчивы.

— Какие глупости! — закричала Серафима Ильинична. — Я ни в чем не виновата. И не смейте смывать с моей машины улики. Это может помешать следствию.

— Да ты пойми, — принялась втолковывать Мариша своей тетке, — ведь следствие может прийти к заключению, что в Зеленогорск на машине ездила именно ты.

— Но Валериан не возил меня на ней уже почти месяц, а сама я за руль вообще никогда не садилась, — сказала Серафима Ильинична. — Значит, моих свежих отпечатков на машине нет, а есть отпечатки преступника. Пусть следствие разбирается.

— Господи! Да ты просто ослица! — разозлилась Мариша. — Не соображаешь, что делаешь.

— Машина моя — и точка! — заявила Серафима Ильинична. — К тому же у меня нет от нее ключей.

Они были только у мужа.

— А второй комплект?

— Не знаю, — покачала головой Серафима Ильинична, и стало ясно: даже если бы ключи у нее имелись, нам бы она их все равно не дала.

— Мы сейчас едем в банк, — подала голос Софочка. — Нужно узнать, не оставил ли Валериан Владимирович доверенность на имя жены. Если доверенность в банке, тогда все намного проще. Поедете с нами?

По дороге в банк я молчала, обдумывая ситуацию.

Поделиться, своими размышлениями с Маришей не могла, так как на заднем сиденье находились Серафима Ильинична с сестрой и Софочка, а при них мне говорить не хотелось. Наконец мы приехали. Славная троица направилась в банк, а мы остались ждать на улице.

— Послушай, тебе не кажется, что твоя тетка ведет себя довольно подозрительно? — спросила я. — Ты только не обижайся, но смотри сама. Тетя сейчас попытается получить все деньги, которые накопил ее муж и до которых она другим способом добраться не смогла бы. Если бы Валериан Владимирович решил от нее уйти, он вряд ли оставил бы ей деньги. А так она до них доберется. А куда она потом денет — это еще неизвестно. Может быть, и в самом деле отдаст похитителям, а может, оставит себе. Возможно, она его и похитила.

— Ты что, считаешь, что это тетка была там сегодня в Зеленогорске?! — поразилась Мариша. — Да никогда в жизни не поверю, что она добралась туда без аварии, а потом еще и вернулась обратно. Только если ее на буксире тащили. Как бы тетка села за руль? Ведь она даже Ленку не увидела, когда та пряталась от нее за машину. Тетка уже много лет говорит, что зрение у нее становится все хуже, боится, что скоро совсем ослепнет.

— А может, она специально так говорит?

— Исключено. Ведь дядя Валериан раньше зарабатывал сущие гроши, а тетка уже тогда жаловалась на зрение. Ленку же она точно не увидела, потому что иначе устроила бы такой скандал, что небесам жарко стало бы.

— Да, согласна, — сказала я со вздохом.

В этот момент двери банка распахнулись, и на улицу вышли наши спутницы. Вышли столь удрученные, что и без объяснений стало ясно: денег они не добыли. Все трое уселись на заднее сиденье, и мы с Маришей, тоже забравшись в машину, молча стали ждать, когда их прорвет. Первой не выдержала Тамара Ильинична.

— Вы не поверите, эти клерки даже не пожелали с нами разговаривать!

— Как? — удивилась Мариша. — Прямо выставили из банка? Ничего себе порядочки — как в магазинах в застойные времена.

— Нет, сначала они нас вежливо слушали, — сказала Софочка. — После того как твоя тетя назвала себя и объяснила цель визита, девушка полезла в компьютер…

— И вот после этого она и отказалась с нами разговаривать! — перебила Тамара Ильинична. — Сказала, что информация о вкладах клиентов не разглашается.

И нам она ничем помочь не может.

— Значит, деньги все-таки в этом банке… — пробормотала Мариша.

— Похоже на то, — кивнула Тамара Ильинична. — Софочка права. Если бы денег у них не было, зачем бы той девице отказываться с нами разговаривать? Просто сказала бы, что такого клиента у них нет, вот и все.

Но она же не сказала, что клиента нет. Девица просто не захотела о нем говорить.

— Доверенность ваш муж, конечно, не позаботился оставить, — сказала я. — Но неужели вы ничего не знали про этот вклад?

— Нет, муж мне вообще не говорил, сколько он получает. Просто выдавал ежемесячную сумму на ведение хозяйства и на мои личные нужды.

— Интересно получается, — заметила я. — Если бы ваш муж скоропостижно скончался, например, от сердечного приступа, то вы бы так и не узнали, что его деньги лежат в этом банке. Вряд ли банковские служащие сообщили бы вам, что деньги у них.

— Я всегда говорила, что Валериан негодяй и эгоист, каких мало! — воскликнула Тамара Ильинична. — Да он всю жизнь только о себе и думал, а ты, Сима, его окончательно избаловала. Все ему, все для него. Если уж эта история не откроет тебе глаза, то тогда не знаю, что с тобой делать.