Мороз по коже - Ева Левина

гребанный вуз и прорычать в лицо этой пигалице, что она моя! Если не поймет сразу, то затащить за шкирку в первую свободную аудиторию и нагнуть её на любом попавшемся столе, а потом ещё долго показывать, кому эта несносная девчонка принадлежит! Я её первый и единственный мужик, поэтому никому не позволю пальцем тронуть, даже просто смотреть!

Я так резко поднялся из за стола, что стул из под меня вылетел и упал назад, с оглушительным стуком ударившись о плитку. Именно этот звук и помог придти в себя.

Стоп, Мороз… Она не твоя…

Разве так я должен поступать с родной дочерью Олега, который закрыл меня от пули своим телом? Брат умер, подарив мне жизнь, а отплатил ему тем, что купил девственность Ксюши, а теперь ещё и отпустить её спокойно не могу…

Какой же я поганый человек…

Твою мать, но и отдавать пигалицу этому лысому утырку тоже не хочу! Я лучше сдохну, чем позволю ему или любому другому хоть пальцем её тронуть!

Должен же быть какой-то выход?

Думай, Мороз… Думай…

Глава 36

— Если хочешь жди своего Азарова, а я побежала! — возмущенно проворчала Ульяна и начала торопливо застегивать крупные пуговицы своего серого пальто.

— Во-первых он не мой, я просто решила возобновить общение, а во-вторых всего на десять минут задерживается человек! Не хочешь, не жди! — было обидно, что она решила бросить меня, но и уговаривать Ульяну не хотелось. Пусть катится.

— Ты у нас теперь дамочка с безлимитной картой, а я простая студентка, поэтому мне последний автобус пропускать нельзя. Без обид, Ксюх, но на такси у меня денег нет, — подруга клюнула меня в щеку и заторопилась к выходу, а я осталась в стремительно пустующем фойе.

Однако время шло, а Артема всё не было. Решив подождать его на улице, я быстро оделась и вышла из университета. Каково же было мое удивление, когда прямо ко входу подъехала черная машина Морозова. Только его здесь не хватало!

— Ты что до полуночи учишься? Новое расписание? — Роман выглядел спокойным, но его внимательный взгляд и губы, вытянутые в тонкую линию, ясно давали понять, что он недоволен.

— Не твое дело, — зачем-то огрызнулась я и тут же похвалила себя. Всё правильно! Пусть оставляет эти замашки диктатора! Или, как вариант, испытывает их на своей белобрысой девушке! Интересно, её он очаровал своей красотой и брутальностью или тоже купил?

— Садись, домой отвезу, — на напряженному лицу Морозова было понятно, что он наверняка был взбешен моей грубостью, но не подал вида. Кремень — мужик.

— Нет, я лучше на такси, — мой гордый вид и ровное вышагивание по тротуару закончилось почти сразу, потому что Роман Сергеевич выдал то, что я меньше всего ожидала от него услышать:

— Ксюша, сядь, пожалуйста, в машину. Если ты поедешь на такси я буду волноваться.

Он не командует, а просит? Не орет, что я пигалица и любительница шляться по ночам, а просто признается, что будет волноваться? Это что-то новенькое… Неужели всё таки чувствует вину за прошлое?

Ну, что же. Такой Морозов мне нравится… Главное, чтобы это не было разовой акцией для заманивания в машину.

— Ладно, — пробурчала я как можно возмущенее и даже фыркнула для эффекта. А садясь на переднее сиденье, всетаки не смогла сдержаться от укола:

— Девушка твоя не будет сердиться на то, что ты ночи не с ней проводишь, а дочку сводного брата катаешь?

Роман Сергеевич не удостоил меня ответом и молча вырулил на перекресток, после чего так резко нажал на газ, что мой желудок прижало к сиденью и даже немного замутило.

— Вообще меня должен был Артем забрать, но у него срочные дела, — не унималась я, зачем-то пытаясь вывести Морозова на эмоции. Но он продолжал молчать, разве что сделал радио погромче.

— Мы наверное будем встречаться. Артем такой внимательный… Он за мной целый год ухаживал…

Не идеальном лице Морозова не дрогнул ни единый мускул, более того казалось, что он вообще не слушает, потому что этот гад очень внимательно смотрел на дорогу и вообще меня не замечал.

— Он мне даже жить вместе предложил. Наверно перееду к нему. Может на следующей неделе? Хотя, чего тянуть? Перееду прямо завтра. С утра! — произнося последние две фразы, я даже повереулась к поганому Морозову и намеренно повысила голос, но этого гада было не пронять. Он молча следил за дорогой и отвлекся только раз, чтобы сделать радио ещё громче, когда я стала рассказывать, как хорошо мы будем жить с Азаровым и сколько детей я ему рожу.

Больше всего в эту самую минуту мне хотелось вцепится в красивую физмономию напротив и подпортить её своими ноготками. Сволочь! Козел равнодушный… Неужели остыл? Натрахался, наверно, с этой курицей холеной! Не нужно было садиться к нему в машину! Все настроениё испортил своим молчанием, подлец!

Невыплеснутые эмоции бурлили внутри, так и не найдя выхода, а Морозов продолжал, как ни в чем не бывало, вести машину. Вдруг в голове пронеслась шальная мысль… Может он оглох? Решив сразу проверить свою гениальную догадку, я как можно громче вздохнула и произнесла:

— Как же хочется бургер или картошки фри… С утра ничего не ела…

В ответ ничего! Полная тишина! Крутит себе руль от своей бмв и молчит! Оглох мужик… Такой красивучий, такой поджарый, в постели шикарный… Хотя, может в его случае, потеря слуха — это хорошо? Больше не будет на меня орать по телефону.

Я и сама не заметила, как увлеклась этой дикой фантазией… В голове крутилась дальнейшая жизнь, в которой белобрысая бросает Морозова и он приползает…

— Картошка-фри, бургер, что еще?

Словно очнувшись ото сна, я осмотрелась: мы стояли прямо у окошка с табличкой "касса" одной из крупных сетей фастфуда, и на меня пытливо смотрели две пары глаз: Морозова и молодого паренька, принимающего заказ.

— И чай фруктовый, — проворчала я, после чего пристыженно отвернулась к окну.

Со слухом у этого гада всё в порядке. Значит ему реально наплевать… Вот же сволочь равнодушная…

Впереди образовался небольшой затор из машин, поэтому прежде, чем мы подъехали к окну выдачи заказов, я несколько раз шумно вдохнула и вдруг уловила странный аромат.

— Странный запах… Как будто ржавчина или кровь, — задучиво пробормотала я, не расчитывая на ответ, но, к моему полному удивлению, Морозов мгновенно отреагировал:

— Ржавчина.

— А мне кажется кровь, — из чистой вредности и для поддержания разговора заявила я. Хотелось хоть как-то разговорить превратившегося в молчуна мужчину и поэтому я уже громче добавила:

— Точно