Чужак. Ученик - Игорь Дравин

— Она будет жить?

— Не знаю, отойдите.

Я понимаю, что Таня уже не жилец, и в этом виноват только я. Но я равнодушен. Я смотрю на Таню и вижу только исчезающую вместе с жизнью зелень из глаз молодой девчонки.

Шум. Похоже на то, что у нас гости. Ну что ж, будем посмотреть. Осторожно подбираюсь к краю дверного проема и прислушиваюсь. Так и есть: кто-то ходит, судя по звуку — скелетон, и не один. Что ж вам, сладким, надо? Я был такой белый и пушистый, часа два никого не трогал, никуда не ходил, в организации пьяных оргий замечен не был, а тут — вы, пэпээсники местные, и боюсь, что вашего фейс-контроля я не пройду. Матвей, можешь себя поздравить: твоя уверенность в моей встрече с аборигенами погани начинает оправдываться. Остаться здесь, надеясь, что пронесет, или убраться отсюда? Всем вопросам вопрос — и монетку не кинешь: нет ее У меня. Будем считать, что это место свой запас прочности исчерпало. Пока они не подошли поближе, нужно аккуратно сделать ноги.

Я осторожно выбрался из кельи и попытался рассмотреть хозяев уровня. Ничего и никого. Кошкин взгляд давал интересную картину. Пространство вокруг меня казалось серовато-черным и резко уходило в черноту, прикасаясь к стенам построек. Осторожно скользя вдоль строений, я стал уходить от раздающихся звуков в глубь первой части. Пройдя метров тридцать, остановился. Резкий запах ударил в нос. По сравнению с ним самый последний бомж благоухал «Диором».

— Ну вот и зомби появились. Вместе со скелетонами — полный комплект, или писец, как правильно?

Правильно — заткнись!

Ну и что теперь делать? Сзади скелетоны, впереди — зомби, уйти с этой улицы я никуда не могу, вернее, могу, но только в келью. Приплыли. План «Невод» в исполнении группы неподкупных стражей местного порядка. Тем временем обладатель запаха приблизился. Так, что говорил Матвей насчет слабых мест? Скелетоны хорошо видят, но не слышат и не чувствуют запаха. Зомби плохо видят, плохо слышат и хорошо чувствуют запах. Чувствуют. Скелетоны бродят чаще всего стаей. Да и по звуку слышно, что не один идет за мной. Зомби чаще всего находится в одиночестве. Так, быстрее думать. Какие идут скелетоны и, надеюсь, один зомбак — неизвестно. Моя ставка один удар. Значит, зомби. Прикончить его и забраться в келью. Нет, не так: прикончить, забраться в келью — и прикрыться телом зомби. Судя по всему, идет обыск уровня. Матвей говорил, что твари этих видов довольно тупы. Скелетоны заглядывают в келью, видят зомби — что он там делает, также проверят. Наверняка опознаватель «свой — чужой» у них есть. Надеюсь, он работает, определяя внешний вид. Иначе мне… писец. Запаха они не чуют. Если меня ранят, может пронести, главное — не оставлять крови на видном месте. Почему Матвей не сказал о проверке? Кто ее организует, зачем? Кто осуществляет координацию прочесывания? Как далеко зомби? Черт, ничего не видно. У кого лучше зрение — у меня или зомбака?

Глухой рык, раздавшийся метрах в пятнадцати, прервал мельтешение моих мыслей. Молясь всем богам и святым одновременно, я скользнул в келью, находящуюся слева от меня. Лихорадочно расстегнул сумку и достал кистень. Успокаивающая тяжесть игрушки приятно отозвалась в руке. Я стал сбоку от проема. Щит за спиной. Запах зомби накатывался невыносимыми, тяжелыми волнами. Он — я очень надеюсь, что не они, — приближался. Наконец я услышал шаги. Тяжелые, медленные, с постоянным пошаркиванием, они могли принадлежать в моем мире только очень старому, больному человеку. ОДИН! Слава Создателю. Ожидание выматывало невыносимо. Ну вот наконец-то.

Иди ко мне, мой хороший, иди. Вот и головка появилась. Резко взмахнув рукой, я обрушил ромб на голову твари. Есть. Бинго. Голова с приятным чмоканьем разлетелась, как гнилой арбуз. Гнилая плоть крупными ошметками, вперемешку с не менее гнилыми мозгами, забрызгала все вокруг. Особенно отвратительный кусок слизи попал мне в лицо. Упав на колени, судорожно прикрывая рот, избавляюсь от содержимого желудка, пытаясь быстрее закончить этот процесс.

— Полный контроль, говоришь?

Наконец я смог встать. Безголовое тело зомби лежало на полу, беспорядочно шевеля конечностями и пытаясь подняться.

Ну что, противный, мы дергаемся, встать пытаемся — нехорошо это, очень нехорошо. Как же я тобой, шевелящейся вонючкой, прикрываться буду, а? Так, проверим коридор, гости к нам с тобой не спешат ли? Осторожно выглядываю наружу. Прислушиваюсь. Скелетоны ходят вдалеке, сюда не спешат, значит, обошлось, вернее, пока обошлось. Надо противного внутрь затащить. Неожиданный удар опрокидывает меня на пол кельи, и я едва успеваю выставить руки. Черт, как больно: если бы не поножи — лежал бы я сейчас вместе с зомбаком с переломанными ногами. А ты, противный, у нас как курица. Ей тоже голову отрубят, а она по двору бегает. Перебью лучше я тебе хребет, и ты наверняка успокоишься. Раз удар, два удар. Зомбак перестает шевелиться — вот и хорошо.

Никогда бы не подумал раньше, что буду возиться с мертвяком не первой свежести, чтобы спасать свою шкуру. Черт, не первой свежести, какой у него цвет? Я наклонился поближе. Обычный зомбак. А если бы был ядовитый? Слава Создателю, что не зеленый, а то лежал бы и думал, какой я болван. Чем Матвея слушал? Урод. Говорил же он: не уверен — выпей противоядие, а я вообще о нем не вспомнил. Тупица.

— Вот, понял, наконец, кто ты.

…заткнись, и без тебя тошно. Я снял шлем и вытер перчаткой мгновенно вспотевший лоб. Так лопухнуться!.. Ладно, лирика потом. Нажимаю на рукоять и вгоняю штык в стену. Резкий звук, теперь быстро. Поднимаю зомбака — тяжелый, черт, — прислоняю к рукояти и быстро пропускаю цепь под его подмышками, пара оборотов вокруг ручки — стоит, плохо, но стоит. Последний штрих — мой шлем ему на плечи. Падает, так дело не пойдет. Достаю нож и втыкаю его в изувеченную шею зомбака. Теперь шлем. Отлично. Чу, кости-то приближаются. Протискиваюсь в щель между зомбаком и стеной. Теперь остается только молиться: если фокус не пройдет, мне станет очень и очень грустно в самое ближайшее время. Оружия у меня нет.

— Хоть одну молитву помнишь полностью?

Сам знаешь, что нет.

— Тогда лучше пой.

Все, шутки закончились, кавалерия приближается. Усиленно пытаюсь вжаться в стену. Цоканье около кельи, тишина, скрежет металла. Плохо — воин или, не дай Создатель, рыцарь. Хруст костей внутри кельи, мне остается только зажмуриться — больше ничего я сделать не могу. Хруст костей около выхода из кельи. Ну. Хруст костей удаляется. Судя по всему, местная кавалерия в лице скелетонов непонятной ориентации — то ли воин, то ли рыцарь — отправилась дальше, и ничто не мешает мне вернуться на свое старое место. Колени предательски дрожат, и я без сил вываливаюсь из-за зомби. Слава Создателю. Нужно будет в местном храме свечку поставить, или что там полагается.

— Ты сначала узнай, в какой форме тут Создателю почитание свое доносят. И думаю, тебе креститься нужно будет, или что здесь вместо этого. Атеистом можно быть, не имея такого наглядного подтверждения Зла, которое рядом висит.

Прав.

Уняв бешено колотящееся сердце, освобождаю труп от своего оружия и амуниции — и цепляю все на себя. Да, духан теперь от меня идет классный — интересно, тут проводится конкурс «Бомж года»? Чувствую, что в номинации «лучший запах» мне не будет равных. Мухи уж точно меня облетать будут, чтобы не сдохнуть. Я осторожно возвращаюсь на свое старое место, постоянно прислушиваясь. К сожалению, носом я теперь пользоваться долго не смогу. Матвей, как я тебя понимаю: твой спич про вонючих и так далее зомби был оправдан на триста процентов.