Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Сергей Шкенев

Оклендхайм-младший в течение двадцати минут выслушивал норвайские ругательства и только потом сообразил выключить невидимость. Приземлившаяся у костра сова тут же превратилась в Вову, который возмущённо заявил:

– Ваня, я понимаю, что магия, как и Пушкин, это наше всё, но ты можешь думать побыстрее? Или в следующий раз маячок поставь, чёрт побери! И распознавание «свой-чужой».

Иван от предъявленных претензий отмахнулся и сразу перешёл к делу:

– С гарнизоном замка договорился?

– Ага, как только, так и сразу. В смысле начнут.

– Во сколько?

– Можно подумать, у них часы есть. Скоро. Сегодня… наверное.

– Ты им ничего толком не сказал?

– Посланец Богов должен быть загадочным и немногословным, между прочим. И никакой конкретики – всё туманно и общими фразами.

– Вова, ты идиот?

– Не больше тебя, – ухмыльнулся норваец. – Любимец Богов есть товар штучный, и назначенный на эту должность местный риттер должен действовать самостоятельно. Представляешь, как бы оно выглядело, если бы я припёрся туда и заявил, что некоему виконту Оклендхайму взбрело в голову атаковать гномий хирд полусотней латников, и он предлагает поучаствовать в идиотской затее всем желающим? Пойдёт, ага… ищи дураков. Только осознание избранности может толкнуть человека на безумство. Тяжёлые вещества, само собой, из списка исключаю.

– Высказался? – Не отвлекаясь от беседы, Иван просмотрел отчёты следящих модулей. – Извини, ты был прав. Они открывают ворота.

Напрасно сэр Эммануил отговаривал племянника от вылазки – тем самым он ещё больше распалил воображение юного риттера, уверовавшего, что с помощью Небесных Богов будет одержана блистательная победа. Осталось выйти из ворот, и враг побежит! Пятки засверкают! А в столице герою обязательно поставят памятник! Конную статую высотой в три человеческих роста.

– Вперёд! – Гуго указал мечом на горящие в ночи костры гномьего лагеря. – Да покарают их небеса!

Ветвистая молния, слетевшая с конца клинка, наполнила душу риттера восторгом, а когда на правое плечо вдруг опустилась знакомая сова, отпали последние сомнения в своей избранности.

– Ты видел это, о крылатый посланник небес?

– Угу, – кивнула мудрая птица. – Ваня, возьми левее сто. Гуго, махни ещё.

– Что?

– Железкой маши, болван!

Ещё одна молния. Пожар и крики ужаса.

– Так, о посланник?

– Нормально. Ваня, увеличивай мощность и давай беглым! Хорошо… прицел чуть выше… Не опускай меч, блин! Ира, извини, это не тебе.

Сэр Эммануил со страхом и ликованием смотрел на воспитанника, разрываясь между желанием броситься в бой под предводительством отмеченного Богами великого героя и желанием убраться как можно дальше отсюда. Гарнизон замка именно так и сделал – успевшие выйти из ворот мечники двинули обратно, устроив давку в проходе. И как умудрились при этом никого не затоптать?

Паника длилась недолго – всё же в замок старались брать ветеранов королевской армии, прослуживших не меньше десяти лет и понимающих пользу дисциплины. Первый страх прошёл, и на смену ему явилась холодная рассудочность. Неизвестное колдовство убивает гномов? Замечательно! Оно не бьёт по своим? Ещё лучше! Уже требуется не атаковать крепко сбитый строй, а резать мечущихся коротышек? Вообще великолепно!

– Лучникам и арбалетчикам приготовиться! – Сэр Эммануил наконец-то вспомнил о долге и взялся командовать. – Лёгкая пехота, вперёд!

Оно, конечно, громкое название для крестьян, из всей защиты имеющих только шапки с железными полосами. Но сегодня от них требуется всего лишь бросать короткие дротики в толпу. Пять штук. Потом вернуться под защитой стрелков, пополнить боезапас и снова обрушить на гномов полторы сотни смертей. Не все попадут, не все добросят. Но всяко лучше, чем вообще ничего.

Этих тридцать человек. Мечников всего двенадцать. Есть ещё копейщики, они и пойдут следом за метателями дротиков.

А сова на плече риттера проорала вовсе непонятное:

– Ирка, ты их надолго обездвижила? Что? Всего на полтора часа? Мало, добавь ещё! Да и плевать, что сердца начнут останавливаться… не у всех же!

Гуго де Пейн, продолжая лупить молниями с кончика меча, тем не менее не забывал почтительно внимать посланцу небес, разговаривающему с богами. Лишь в одном месте позволил себе уточнить:

– Простите, сэр сова, вы говорили о времени.

– Да, у вас есть часа два, чтобы повязать пленных.

– Весь хирд?

– На ваше усмотрение, остальных можете перерезать. А сейчас извините, дела… Подвиги ждут. До свидания, сэр риттер!

Известие о сокрушительном разгроме горсткой храбрецов целого гномьего хирда долетело до столицы Груманта быстро – ровно за столько времени, сколько понадобилось гонцу сэра Эммануила де Пейна, чтобы добраться до Лютеции и передать герцогу Ланца подробный отчёт о невиданной победе, подтверждённый списком взятых трофеев. И ещё в письме старый риттер спрашивал совета – как поступить с пленными гномами, каковых насчитывалось больше двух с половиной тысяч. Залитая для сохранности мёдом голова командующего хирдом штандартен-мастера Монделла Орбака прилагалась к отчёту в качестве подарка.

Сувенир выбросили на помойку, а упомянутого в письме юного риттера Гуго де Пейна сэр Джеронимо приказал срочно доставить в столицу и зачислить в университет.

– На какой факультет? – осведомился ещё не оправившийся от ран ректор. – Несомненно, его способности являются выдающимися, но они не относятся ни к одному из разделов магии. Как быть, сэр?

– Организуйте новый.

– Какой и зачем, сэр? – Ректор внезапно замолчал, осознав сказанную только что глупость. Что значит – какой? Да какой угодно! Ведь новый факультет – это не только студенты, но и должность декана с солидным жалованьем, новые преподаватели, дополнительные учебные корпуса и лаборатории. И можно будет подумать о переименовании университета в Академию, как в империи. – Простите, мы, конечно же, исполним ваше приказание, сэр Джеронимо.

– Это на что вы намекаете, позвольте полюбопытствовать?

Ректор выпрямился в кресле, случайно потревожив раненую руку, и открыто посмотрел герцогу в глаза:

– Не намёки, сэр, совсем не намёки. Я открытым текстом говорю, что пришла пора сесть на трон и примерить корону. Мы же не хотим ввергнуть Грумант в пучину междоусобиц?

Ланца прошёлся по кабинету, заложив руки за спину, и ответил только после долгого размышления:

– У нас нет ни короны, ни трона. Всё осталось там, в сгоревшем королевском дворце. И тело его величества до сих пор не найдено. Да, я тоже не хочу междоусобиц, но быть обвинённым в незаконном захвате власти… увольте, господа.

Находившийся тут же граф Форбарра со злостью стукнул кулаком по столу: