Муж для дочери Карабаса - Наталия Миронина

– У вас очень красиво, – неожиданно для себя сказал Ольга. При ярком свете комната выглядела ослепительно. И опять, помимо явного богатства, присутствовали стиль и красота.

– Нравится?

– Удивляюсь сама себе, но очень нравится! – призналась Ольга.

– Почему удивляетесь?

– Никогда не любила золото, бархат и парчу. Особенно в отделке жилых помещений.

– Ну, все зависит от декоратора.

– Да, вы совершенно правы. Ваш декоратор был явно гением.

– Спасибо. Вы признали мою способность подбирать кадры.

– И охрана у вас дотошная. Если уж дальше продолжать эту тему.

– Им положено. Я не люблю гостей.

– Простите, что я побеспокоила вас, – Ольга сочла очень удобным этот поворот разговора, – не если бы не нужда…

– О, девушка… – хохотнул Юрий Петрович, – это по телефону можно было сказать.

– Вы не поняли меня, – смутилась Ольга, – нужда решить мой вопрос в срочном порядке, я бы ни за что не побеспокоила вас.

– А, тогда ладно… Ну, и что дальше?

– Юрий Петрович, у вас есть участок земли, там стоит здание. У вас оформлена долгосрочная аренда. Можно вас попросить переуступить мне этот участок? На приятных для вас условиях.

– Что? Зачем? Он мне и самому может пригодиться. – Юрий Петрович нажал кнопочку, отъехал от стола и проехался по комнате.

– Можно узнать, простите, конечно, а зачем он вам? Там ничего никто не делает.

– Ну и что.

– А аренду вы платите.

– Девушка, во-первых, там не такие большие деньги. А во-вторых, даже если бы они были в раз пять больше, для меня это было бы пустяками. Вы понимаете? – Юрий Петрович обвел руками окружающее его великолепие.

– Я не знаю, что еще сказать, но…

– Вы приехали договариваться, а не знаете, что сказать. Значит, плохо подготовились. Значит, решили, что Ромадина можно нахрапом взять или дамскими слезами. Еще можно поканючить, поупрашивать. Я не вижу смысла с вами продолжать беседу. И не вижу причин расставаться с таким замечательным местом, как этот пустырь с этой развалюхой. Заметим, с развалюхой огромной площади. Там можно что угодно сделать. Даже крытый стадион.

– Стадион там не выйдет. Там форма у здания особенная.

– Достроим.

– Все равно, это не для стадиона.

– А для чего?

– Для школы, – Ольга посмотрела на Ромадина, – понимаете, для школы.

– Какой школы?

– Обычной, куда дети ходят.

– Зачем она вам нужна?

Ольга оторопела. Она не знала, что ответить. Что она всю жизнь мечтала воспитывать и учить детей? Что она сама придумала несколько методик, которые хотела воплотить в своей собственной школе? Что она, такая вот дура, что не думает о миллионах? Она хочет, как и всякий нормальный человек, работать за хорошую зарплату, но делать то, в чем разбирается, и что любит делать? Этот человек ее не поймет. А потому и не очень ясно, как ему отвечать.

– Школа нужна, чтобы детей учить.

– Мало школ?

– Много. Даже слишком. Но нет такой, где бы дети учились так, как я это себе представляю.

– Вы что-то особенное представляете? По-моему, главное научить писать, читать, считать. Все остальное по желанию.

– Если так подходить к этой проблеме, желания в дальнейшем не будет. Будут неучи, лентяи, хамы.

– Ну, уж, хамы…

– Да, именно так. Человек, не отягощенный, например, привязанностью к правильному чтению, скорее всего, вырастет грубияном. Неоткуда ему примеры черпать.

Ольга посмотрела на собеседника. Юрий Петрович откровенно скучал.

– Слышал я это все уже. Но мнения своего не изменил. В конце концов, все равно надо учить выживать, а все остальное потом уже.

– Выживет умный. Но никак не полуграмотный дурак.

– Намек?

– Я вас совсем не знаю, чтобы намекать. А вообще, еще в древности один умный человек сказал, что нельзя пренебрегать разумом и образованием. Поскольку это единственно твердая основа из всех внешних благ. Именно это, а не вот это, – парировала Ольга, указав на шикарные бархатные портьеры.

Она злилась. Перед ней был человек, который, скорее всего, вообще не интересуется вопросами образования. Это неудивительно. Удивительно другое, что он даже выслушать ее не желает. А его отказ был продиктован другими соображениями, о которых она, Ольга, никогда ничего не узнает.

– Жаль, я думала, что смогу сделать то, что так хотела сделать.

– Найдите другое место. Если вам так это надо, ищите! Кто вам сказал, что вы быстро добьетесь своей цели? Или, как любят говорить теперь – «никто не обещал, что будет легко». Знаете, через что я прошел, чтобы достичь всего?

– Я не знаю. Но верю, что через многое. И неприятное. И опасное. Но речь сейчас не об этом. Речь не о вас, речь об этом здании.

– Увы. – Ромадин развел руками.

– Да, – Ольга посмотрела на него, – вы меня извините. Я тут накинулась на вас, лишнего наговорила. Упрекала. Поучала. Это вообще не мой стиль, но, видимо, нервы не выдержали. Я просто устала. А когда кажется, что вот уже близок финиш, срываешься. Еще раз, извините. Я пойду, там меня мой пес ждет.

– Тихо сидит, – удивился Ромадин.

– Я его очень попросила, – пояснила Ольга, – а он все понимает. Еще раз прошу прощения. Но…

– Что?

– Просто объясните мне, для чего вам этот участок и этот дом? Не открывайте коммерческую тайну, если она есть. Просто намекните. Мне полезно будет знать. Может, ваше объяснение когда-нибудь пригодится.

– Я за него деньги выручить хочу. Большие. Не такие, чтобы были для меня решающими, но все же. Это – важно. Это – принципиальный подход к различного рода сделкам. Купили, затраты были, окупайте их и получайте прибыль. Хотя бы поэтому.

– Но как вы сможете выручить деньги? Это же аренда! Субарендой? Вы только сможете сдать это здание. Но оно потребует затрат. Там же одни стены. И не всякий пойдет на них.

– Да, и субарендой. Но у меня другие виды на это место. Они очень призрачны, но все же.

– Какие?

– А представьте, что на том месте потребуется проложить дорогу? И вы понимаете, сколько сразу стоить будет эта земля? Без меня там ни одну канаву не смогут прокопать.

– Или с вами расторгнут договор. Понимаете, если будет государственная необходимость, то вряд ли с вами будут вести переговоры. Так принято во всех странах. Интересы государства превыше всего. А вы даже не собственник.

Ромадин внимательно посмотрел на Ольгу.

– У меня есть связи. Большие связи. И мои интересы могут правильно оценить. Я всегда планирую с учетом дополнительных факторов.