Предатель. Вернуть любимую - Мила Дали

от сильнейшего возбуждения, я готова душу дьяволу продать за оргазм, но Мирон не дает мне его испытать.

Он поднимается, берет член в кулак и головкой гладит клитор, пульсирующий от предвкушения.

Потом медленно вводит в меня член и замирает. Опускается надо мной, обхватывает меня сильными руками, словно укутывает собой. Согревает своим телом и своими эмоциями.

Он двигается неторопливо, и мне нежно и уютно с ним вот так. Я будто в домике, спряталась от злого, несправедливого и жестокого мира, от всех завистников, сплетников и недоброжелателей. Я купаюсь в любви Мирона, а он говорит мне о ней.

Шепчет что-то на ухо, покрывает поцелуями мое лицо, губы, прижимает к себе так крепко и бережно, что я сама себе кажусь драгоценностью, единственной на свете, самой желанной и любимой.

И мне уже кажется, что вот это ощущение и есть тот стержень, которого мне так не хватало.

Я плачу от счастья, взлетаю до небес от нежности, от теплоты, окутавшей мое сердце.

— …люблю тебя, моя злюка, — слышу ласковое.

И будто расцветаю в ответ.

И месте со мной расцветает оргазм. Такой яркий и в то же время мягкий, вздёргивающий все мое тело навстречу члену и в то же время расслабляющий.

Я захлебываюсь от эмоций, от того, что испытываю, и чувствую, как пульсирует внутри меня член Мирона, как изливается внутри горячим семенем.

Мне кажется, что в эти самые секунды мы посеяли новую жизнь. Что она расцветет, как и мой оргазм, станет сильной и насыщенной, яркой и сладкой.

Мне хочется этого. Хочется, чтобы все было хорошо.

Я нахожу губы Мирона своими губами и целую его. Он позволяет мне делать это, не забирает инициативу, как будто обещает не давить, не заставлять, не рушить то, что еще у меня осталось.

И я наслаждаюсь этой властью над ним. Самоутверждаюсь и обретаю уверенность, что все на самом деле будет хорошо.

Глава 46

Мирон

Пока Рита, всхлипывая и пошатываясь, одевается, я бросаю на стол в строительной времянке несколько крупных купюр в качестве компенсации за учиненный разгром.

Наш секс случился на недостроенном объекте — в первом месте, попавшемся мне на глаза. Крепко беру Бельскую за руку и вывожу на улицу. Она щурится от яркого света и еле шевелит ногами. Помогаю ей сесть в машину и сажусь за руль, завожу мотор и стремительно срываюсь с места.

Конкретного маршрута я не выяснил, Рита тоже задумчиво молчит, прильнув лбом к стеклу автомобиля. А я думаю о том, что это был лучший секс в моей жизни, но он будет единственным…

Потому что если люди, которые специально выводят друг друга на конфликт, провоцируют, дерутся, чтобы потом в качестве примирения был такой животный, неадекватный, бурный секс, но мне это неинтересно.

Мне не нужны дополнительные стимулы, чтобы получать удовольствие с Ритой. Это нужно было ей. Я понимал, дал ей выплеснуть эмоции, забрав себе всю ее обиду, боль, ярость. Помог ей опустошиться и успокоиться.

Сейчас она молчит, но я могу представить, что после всего этого она переживает, переосмысливает, о чем-то думает, и я не хочу ей мешать.

В любом случае теперь наши отношения зависят только от нее. Я не хочу больше на нее давить, присваивать, подчинять и навязываться. Она сама должна повернуться ко мне, сделать шаг навстречу. Но сначала нам нужно спокойно поговорить. Теперь, когда ее эмоции остыли, мы можем все трезво обсудить.

Незапланированная близость помогла и мне остыть. После встречи с Бариновым я кипел, был взвинчен, ненавидел из-за него весь свет. И я очень жалел, что не убил эту мразь в буквальном смысле.

Он задел меня за живое, вывернул наизнанку самые грязные эмоции, которые я в себе топил. Он словно стал зеркалом, в котором я видел свое мерзкое отражение. Отражение меня прошлого.

Сейчас мне тоже гораздо легче. Потому что рядом оказалась Рита. Ее голос, запах, тело, дыхание, вкус — мое лекарство и самый сильный наркотик.

Я не знал, куда нужно Бельской, мозги на автомате прокладывают дорогу к особняку, который я покупал для нее и где жил вместе с ней.

Наверное, это удобный момент передать ей кое-что. Я планировал это сделать гораздо раньше, но не смог добраться до Риты, которая надежно спряталась от меня под крыло Кирияновой.

— Зачем мы приехали сюда? — слышу тихий, даже как будто немного сонный голос Риты.

— Мне нужно вернуть то, что принадлежит тебе.

Въехав во двор, глушу двигатель и помогаю Рите выйти из машины. Она будто не хочет здесь быть, настораживается. Застывает возле машины и только смотрит на высокие своды особняка.

— Виталина, наверное, там уже все успела изменить по своему вкусу, — говорит слабым голосом. — Пока ты не узнал, что ребенок чужой…

— С чего бы? — морщусь, невольно вспоминая происки бывшей. — Кроме тебя, ни одна женщина там не жила.

— Значит, ты жил с ней где-то еще? Вы же вместе появлялись на мероприятиях.

— Вита жила в моей городской квартире, а я здесь. Хотя без тебя особняк казался холодной каменной коробкой… Но лучше мерзнуть, чем согреваться с такой змеей как Лактионова. Лучше сдохнуть одному, чем подпустить к себе кого-то, кроме тебя.

— Даже так?..

Рита все-таки соглашается войти в дом, в котором она была и есть единственная хозяйка. Тут все осталось на своих местах, как было при ней.

Я даже уборщицам запрещал что-либо перекладывать. Все вплоть до ее расчесок лежит на местах.

Рита мельком осматривается по сторонам и грустно вздыхает — кажется, ей непросто находиться здесь. Я веду ее на второй этаж в свой кабинет.

Она, словно гостья, молча садится на краешек кресла, пока я без тени сомнений открываю сейф и достаю бумаги на этот особняк, который давно переоформил на Бельскую.

Я сделал это специально, чтобы никто не смог претендовать на недвижимость, предназначенную Рите. Осталось только поставить ее подпись.

— Рита, пожалуйста, не грусти. Я не займу у тебя много времени. Потом отвезу куда нужно, — приподнимаю уголки губ, прежде чем отдать ей документы.

— А мне некуда ехать. Разве что в гостиницу на первое время, — равнодушно хмыкает она.

— Что-то случилось? — Я напрягаюсь.

— Моя шикарная квартира была куплена Кирияновой, я за нее должна была рассчитаться в рассрочку. Но после выходки Багирова мне пришлось отказаться от должности топ-модели. Это единственный способ избежать новых встреч с ним. Потом эти сплетни, порочащие репутацию Модного дома. Эльвира написала, что приостанавливает наше сотрудничество. Так что больше у меня