Агасфер. Золотая петля. Том 1 - Вячеслав Каликинский

Масао чуть смутился:

– Наверное, нет… Просто я несколько лет занимаюсь у тренера по карате[61]… Знаете, в рамках изучения древнего духа Японии, просто для себя…

– Вот как? – подал голос мистер Глезер. – А я слышал, что этим боевым искусством обучают только в спецслужбах Японии…

Масао смутился еще больше:

– Я тоже слышал об этом. Но мастер карате мой родственник, и мне удалось уговорить его показать мне кое-что…

– Понятно. Но мы несколько отвлеклись, – снова взял инициативу в свои руки Салнынь. – Итак, вы уклонились от трости, нанесли ответный удар… А дальше?

– Противник отлетел к стенке, и тут я увидел у него на руке кастет. Он пытался встать на ноги, и я приблизился, чтобы выбить у него оружие. Я нанес удар, и тут второй злоумышленник, который прятался за дверью, огрел меня этим журавлем.

– Простите, что я столь подробно расспрашиваю вас о таких подробностях. Я подбираюсь к тому – успели ли вы рассмотреть лицо противника, его одежду? Может, он вскрикнул или сказал что-то, что позволило бы установить его национальность?

– Боюсь, что тут я вам не помощник, – покачал головой Масао. – Понимаете, в технике карате некогда рассматривать физиономию противника. Все внимание надо уделять его рукам и ногам, телодвижениям.

– Жаль, очень жаль, – прищелкнул языком Салнынь.

– Когда я приближался, то мне показалось, что это человек лет 40–50. Одет, по-моему, в светлый костюм… Вроде борода и усы… Но не поклянусь в этом. А второго я, сами понимаете, совсем не видел…

– Что ж, огромное вам спасибо, мистер Кендзо! – Салнынь встал, протянул японцу руку. – Я очень рад, что у моей помощницы в Шанхае оказался такой самоотверженный друг! Признаюсь вам по секрету, мистер Кендзо: поначалу, узнав о том, что мисс Агнесс проводит время с незнакомым мне человеком, я был не слишком доволен. Но теперь! Теперь вы можете гулять с мисс Агнесс столько, сколько захотите! Всего доброго, мистер Кендзо!

Выпроводив японца, Салнынь разлил ликер и предложил рюмку гостю. Тот не стал отказываться и принялся смаковать ароматный напиток.

– Ну, что скажешь, товарищ Глезер?

– А что тут сказать? Кендзо разведчик, и к бабке не ходи! Карате, брат, не лаунт-тенис! Кому попало заниматься этим делом в Японии не дозволяется. А японцы отличаются законопослушностью. Скажут им: «нельзя» – те под козырек, и кончено дело. Но пока о нем можно забыть. Пропажа твоя, товарищ Гриша, – вот что меня волнует. Код, линейка для шифрования, ключи к шифрам…

– Меня уверяли, что способ шифрования не поддается взломке. Хуже, на мой взгляд, что вместе с тетрадью потерян след одного интересного человечка среди моих визитеров…

– И это все твои потери?

– Нашел-то я гораздо больше. Понимаешь, среди всей этой недобитой белогвардейской швали, которая приходила ко мне со своими прожектами восстановления монархии и диверсионными планами, кое-что интересное я успел передать в Центр. Были места переходов границы, о которых мы не знали. Удалось выявить десяток-полтора явок на нашей территории – это, сам понимаешь, весьма полезная информация.

– И все это ты успел передать в Центр?

– Многое, но не все, к сожалению… В последнее время поток мстителей начал иссякать, а тут явился ко мне один очень интересный человечек. Совсем недавно из Забайкалья, дезертир. Понимаешь, он выдал крайне любопытную информацию о причинах своего побега от красных. Его сообщение требовало дополнительной проверки: уж слишком «большой» человек был упомянут. Я решил встретиться с дезертиром еще раз, после соответствующей проверки. Это был посетитель из последней десятки. Назвался только именем, фамилию не сказал, и адреса не оставил. Сказал, если что – искать его надо через бабенку в каком-то местном борделе. Имя ее назвал, название клуба, где она платной танцовщицей подрабатывает. Я записал эти координаты в журнал – а его украли!

– И что же за информация?

– Извини, товарищ Глезер – не имею права делиться подробностями. Даже с тобой: ведомства-то у нас разные, сам понимать должен. Одно могу сказать: ситуация связана с присвоением золота Дикой дивизии барона Унгерна.

– Тю! Так его же шлепнули уже в Новониколаевске! Думаю, все, что требовалось партии, из него уже вытянули.

– Думать всяко можно… А то, что мне сообщил беглый дезертир, вполне можно назвать сенсацией!

– Ладно! Не говоришь – не надо. Молодец, конспирацию блюдешь. Но в таком разе я и помочь тебе ничем не могу. Советом разве что: попробуй еще раз объявление дать. Пригласи дезертира особо. Скажи, что он твой конкурс выиграл – прибежит!

– Не выйдет, товарищ Глезер, – уныло покачал головой Салнынь. – За то первое объявление газету прикрыть вообще хотели, редактора крупно оштрафовали. Да и ко мне из магистратуры приходили, кое-как откупился. Предупредили, что в следующий раз и в тюрьму попасть могу за разжигание межнациональной розни и провокационные публикации.

– Дела! – покрутил головой Липманов. – Признавать Россию не желают, а ссориться с Советами не хотят! Тогда вот что тебе остается: пошукай в отеле и вокруг него. Лифт, во-первых: случайно ли он так раз к приходу Кендзо сломался? Людишки: не появлялись ли накануне в отеле новые работники? Потом – сами жулики: ты говорил, они через черный ход выбрались, две двери сломали. Видимо, их кто-то ждал: сам поминал про свидетеля, который видел, как один другого волоком вниз тащил по черной лестнице. Обслуги в отеле много, может, и видел кто чего-нибудь. Награду за поимку или реальную информацию в газетке объяви – к этому-то магистрат не придерется!

– Думал уже! Думал, товарищ Липманов! Но для качественной проверки всего персонала отеля у меня просто нет людей! Не дуру же мою посылать! И ты мне людей не дашь – потому как у тебя их тоже здесь нет.

* * *

Агасфер бился над шифром два дня, однако больших успехов не достиг. Да и то сказать: он не был профессиональным криптологом. Энтузиазма не прибавляли и сомнения в нужности дела, на которое он тратил массу времени. Конечно, кто знает: в будущем и новые шифры, применяемые красными разведчиками, могли когда-нибудь пригодиться…

Единственное, чего он достиг – расшифровки явно недописанного донесения на обрывке газеты из урны помощницы Салныня.

Дезертир Тимофей, проживающий где-то в Шанхае на улице, название которой начинается с букв «Фу…». Упоминается некая мадам Чуй – вероятно, хозяйка танцевального салона. Учитывая то, что бесфамильных Тимофеев в нынешнем Шанхае хоть пруд пруди, найти его черт знает на какой улице представляется маловероятным.