Восточный фронт - Василий Сахаров

— Хоп-хоп! — дружно воскликнули дворяне и зазвенели кубками. — За нашу удачу!

«Они будут пить долго, а охрану у двери скоро поменяют, — ламия заглянула в мои глаза. — Надо действовать».

«Надо, — согласился я и спросил: — Сколько их там?»

«Девять воинов и один наемный маг».

«Чародей нас не чует?»

«Он уже выпил и расслабился».

«Это хорошо, только людей много, и маркиза украсть будет трудно».

«Но план можно переиграть и сработать жестче».

«Предлагаешь убить всех главных мятежников и лишить беглое войско руководителей?»

«Предлагаю, потому что всех контролировать не сможем».

Я прикинул «за» и «против». В комнате основные командиры и если они погибнут, мы сможем перехватить управление воинами. По крайней мере, попытаемся, особенно если оставим жизнь Стейну, и ламия сделает ему легкое внушение. Он племянник Курона, что само по себе неплохо, и может нам помочь. Парень откроет проход моим дружинникам, а дальше дело техники — подавим недовольных, подчиним младший командный состав и развернем дружины обратно.

Выбор. Снова мне предстояло его сделать, и я решился.

«Стейна и чародея, по возможности, оставляем в живых. Атакуем!»

«Сейчас?» — ламия достала два длинных кинжала и крутанула клинки в руках.

«Да. Начали!»

Отири применила «Полог тишины», заклятье, которое обеспечило звукоизоляцию помещения, и мы ворвались в просторный зал, где за круглым столом пировали дворяне.

«Что господа, сбежать хотели?» — мысленно воскликнул я и начал атаку.

Дезертиры нападения не ожидали и это хорошо. Мой меч вылетел из ножен и сверху вниз обрушился на спину ближайшего изменника, дородного здоровяка в красном камзоле. С хрустом черный клинок рассек хребет первой жертвы, и я обрушился на второго дезертира, самого маркиза Курона.

«А ты хотел завладеть моими землями!? Получи!»

Лицо маркиза исказилось судорогой и его тонкие черные усики смешно встали дыбом, когда ирут летел в его голову, а потом он упал и задрыгал ногами.

Третий противник уже смог оказать сопротивление, невысокий дворянин в кожаном колете схватил первое, что подвернулось под руку, большой подсвечник, и выставил его перед собой, словно рогатину. Хотя все равно поздно, я запрыгнул на стол, ногой отбил его оружие в сторону, и острие черного клинка вонзилось ему в горло.

«Смерть вам, предатели!»

— Берегись! — окрик ламии, которая добивала очередного противника, заставил меня спрыгнуть на пол.

Мимо головы просвистел метальный нож и один из аристократов бросился к окну. Наверное, он собирался разбить окно, выдавить раму и вывалиться во двор. Но я тоже умел швырять клинки, причем самые разные, и черный ирут, просвистев по воздуху, раскроил его череп.

«Вот еще один убит».

Я чувствовал удовлетворение от того, что делал, но не радость. Уничтожение предателей — это просто работа. И, обнаружив проснувшегося чародея в двухцветной красно-желтой мантии школы «Юн-Арамиз», я метнул силовой жгут, который перехватил его горло, и предложил магу:

— Сдавайся!

Он меня не послушался, то ли не понял, кто мы, то ли решил, что за измену покарают и его. Поэтому маг попытался применить один из боевых амулетов, кажется, что-то связанное с молниями, и силовой жгут сломал ему шею.

Тело мага упало на залитый кровью, вином и объедками пол. На миг снова воцарилась тишина и, вынув из мертвеца свой меч, я обернулся к последнему живому участнику пирушки, светловолосому кареглазому парню. Он встал в угол и выставил перед собой короткий пехотный корт. Юноша был напуган и клинок в его руке ходил ходуном. И, несмотря на страх, племянник Курона готовился оказать сопротивление. Молодец! Только его смерть не входила в наши планы и Отири, сделав по направлению к нему пару шагов, зашептала:

— Брось оружие, мальчик… Брось железку и все будет хорошо…

Чарующий голос ведьмы должен был подчинить Стейна, однако этого не произошло, и он закричал:

— Нет! Вам не взять меня, проклятые убийцы!

— У него защитный браслет, — сказала Отири.

Мне пришлось вмешаться. Я пуганул парня несколькими осторожными выпадами, а он попробовал отмахнуться и почти сразу же подставился. После чего дворянин получил удар клинком по лбу. Бил я аккуратно, плашмя, и Стейн рухнул на колени. Сознания он не потерял, но поплыл, и я содрал с его руки родовой серебряный браслет староимперской работы.

— Так нормально? — я кивнул девушке.

— Вполне, — она склонилась над Стейном и занялась внушением.

Ламия колдовала недолго, всего несколько минут. Это хватило, и далее официальная версия того, что произошло, от реальной будет отличаться кардинально.

Маркиз Курон и его земляки стали жертвой республиканских убийц. Выжил только Стейн, и то чудом. Верхушка командного состава уничтожена и утром племянник маркиза Курона объявит себя временным вождем. А затем он отдаст приказ впустить в деревню дружину Ройхо.

Стейн медленно приходил в себя, а мы покинули особняк тем же путем, каким и пришли. Отступили тихо и, оказавшись в безопасности, ламия сказала:

— Потом, когда все будет улажено, Стейна придется убрать.

— Зачем?

— Рано или поздно он вспомнит, как именно убивали дворян. Он оствер и у него хороший браслет, который развеет мои чары.

— Ну и что?

— А то, что черный ирут в нашей армии только один, и он у тебя.

Да уж, клинок из метеоритного металла вещь редкая и если Стейн действительно все вспомнит, это может сказаться на моей жизни и наша семья получит новых врагов. Но убивать честного оствера, в котором жил дух благородства, не хотелось, и я решил не торопиться.

— Пусть парень еще немного поживет. Война может уничтожить его и без моей помощи.

— Смотри сам, а я тебя предупредила.

В наш временный лагерь за деревней вернулись под утро, и нас встретил командир волчьих оборотней Найгер Ай-Мэкки.

— Господин граф, мы нашли войска графа Тегаля.

— И где они?

— Невдалеке от позиций герцога Гая. Судя по тому, что мы услышали, сам граф тяжело ранен, а его войска самостоятельно идут на соединение с основными силами.

— А почему они не пришли раньше?

— Воины говорили, что натиск противника был неудержим, а связи не было, и дружины отступили к северу.

— Понятно. Благодарю за службу.

Оборотень промолчал, лишь мотнул головой, и я приказал поднимать воинов.

Спустя час, уже засветло, кавалерия и оборотни подошли к Кароссу. На этот раз нас не обстреливали и бойцы из Вентеля пропустили дружину в деревню. Вся их враждебность, после гибели командиров, исчезла, и они были напуганы.