Завещание рождественской утки - Дарья Донцова

– Коля, вы гений! – воскликнула я.

– Скажете тоже, – смутился он. – Наоборот, в нужный момент я не сообразил, что к отцу гостья заявилась. Вы побеседуете с Натальей Алексеевной?

– Непременно. Сейчас выясню телефон учреждения, узнаю, правда ли Кирпичева там трудится, когда бывает на работе, и рвану туда, – пообещала я.

– Номер интерната я вам эсэмэской вышлю, – засуетился Зорькин, – узнал его в Интернете. Могу попросить вас потом рассказать мне, чего медсестра хотела?

– Как только разберусь, сразу звякну, – пообещала я.

Обсуждение поминального обеда между кандидатом в покойники и менеджером похоронного бюро длилось еще два часа. Впрочем, насчет меню договорились быстро. Я старательно кивала, когда Иван Николаевич интересовался моим мнением, и отвечала:

– Закуска в виде гроба? Прекрасно! Салат «Цезарь» в тарталетках, выполненных в виде черепов? Оригинально. Скелет из хлебных палочек вместо всем надоевших кусков нарезного батона в плетеной корзинке? Креативно. Розовые скатерти, голубые салфетки, хлопушки, картонные колпачки для гостей, на которых будут напечатаны фотографии усопляемого, то есть усопенного? Интересная идея. (Замечу в скобках: общение с Леонидом сильно повлияло на мой словарный запас, но, надеюсь, вы поняли, чьи снимки украсят конусообразные шапочки.)

Не сдержала я своих эмоций лишь в тот момент, когда представитель погребальной конторы, сверкая глазами, объявил:

– А теперь развлекательная программа! Как будем веселить гостей?

– На поминках? С ума сойти! – ляпнула я и тут же закашлялась.

Леонид заулыбался, и вид у него стал как у кота, увидевшего на столе оставленную хозяевами без присмотра открытую банку с тушенкой.

– Ну не могут же люди несколько часов просто жевать и пить. Они заскучают или, не дай бог, сами петь начнут. Необходима музыкальная программа.

Иван Николаевич почесал подбородок.

– Не особо-то я в мелодиях разбираюсь, на концерты не хожу, радио не слушаю.

– Можно пригласить небольшой коллектив, – предложила я, – две скрипки, альт, клавесин, виолончель. Классическая музыка уместна в обсуждаемых обстоятельствах.

– Скучища, – нахмурился менеджер, – гости заснут. Иван Николаевич, вы любите занудное пиликанье?

Зарецкий покосился на меня.

– Как Виола сказала, так и сделаем. Ее предложения не обсуждаются, а выполняются безоговорочно.

– Желание будущего усопленного закон, – мгновенно согласился Леонид. – Но разрешите дать совет? Нужно иметь про запас еще кого-то, повеселее. Когда гости захрапят под Моцарта, хозяину вечера станет обидно. У него особенный день, хочется внимания, теплых слов, улыбок, а народ дрыхнет. И вот тогда мы выпустим зажигательный коллектив. Как насчет «Рамштайн»?

– С ума сошли? – не выдержала я. – Вы хоть раз видели, что у них происходит на концертах?

– Я только предложил, – сразу дал задний ход Леонид. – Хотя в качестве решительной меры для пробуждения гостей «Рамштайн» самое то. Впрочем, могут подойти и «Роллинг стоунз». Мик Джаггер уже, конечно, не тот, что в молодости, но еще круто зажигает. Мы можем доставить в Москву любого, кого пожелаете.

У меня кончилось терпение.

– От предложенной вами музыкальной программы пробудятся не только присутствующие за столом, но и сам усопленный… усоплемый… усопенный… короче, летчик-испытатель пентхауса.

Леонид улыбнулся.

– Ну что вы, ему категорически запрещено покидать кресло во главе стола и пить спиртные напитки! Вместо вина в бокал усопленному нальют лимонад, а в коньячный – крепкую чайную заварку. У нас огромный опыт проведения таких церемоний, и, смею вас уверить, никто из гостей не догадается, что наш дорогой путешественник в рай поднимает рюмку с простой водой, а не с водкой. Да, да, вижу в ваших глазах, Виола, вопрос и сразу отвечу: главному лицу праздника запрещено разговаривать. Если он посмеет издать хоть один звук, даже чихнуть или кашлянуть, ему во время ужина, чтобы не портить никому настроение, естественно, ничего не скажут, но когда последний гость покинет ресторан, усопенного выгонят с позором, и он более не подойдет к нашей фирме на расстояние километра. Нет, ста километров!

Леонид потрогал красный платок с траурной каймой, торчавший из нагрудного кармана, потом взял со стола бумажную салфетку и приложил ее к вспотевшему от негодования лбу. Я, ощутив себя персонажем романа Кафки[8], чуть не подпрыгнула:

– Покойник будет сидеть за столом? Его что, достанут из гроба? То есть из пентхауса? Как он сможет пить воду и кашлять? Вы с ума сошли!

– Боже! Конечно нет! – взвился менеджер. – Как вам такое взбрело на ум? Усопенный усоп, он в раю. А в ресторане будет сидеть актер, изображающий путешественника. У нас потрясающие гримеры, они добиваются полнейшего портретного сходства. Надо только написать в приглашении: роль Ивана Николаевича Зарецкого исполняет звезда сериалов… ну и фамилию указать. Не подумайте, что мы хотим распиарить лицедея. Когда только начинали работать в сфере услуг для особо важных усопенных и организовали первый ужин, вдова в обморок упала, увидев, кто сидит во главе стола. Но с тех пор мы более такой ошибки не совершаем, всегда предупреждаем: на церемонии работает профессиональный артист, он здесь для того, чтобы вы могли к нему подойти и сказать в адрес улетевшего в рай добрые слова, сделать ему приятное, пожелать счастливой дороги. Впрочем, некоторые родственники не любят артистов, заказывают ростовые фигуры, с ними можно сфотографироваться на память.

– Только обезьянки не хватает, – неожиданно подал голос Антон.

Я с благодарностью посмотрела на охранника Зарецкого. Слава богу, над океаном маразма прозвучал голос нормального человека.

– Почему не хватает? – поразился Леонид. – Приведем и мартышку, если хотите! Любую зверушку достанем, начиная от слона и заканчивая блохой. А последнюю, ежели пожелаете, еще и подкуем. «Пентхаус в раю» может все!

Я уткнулась носом в чашку с кофе и решила не произносить более ни слова, а лишь кивать в ответ на вопросы Зарецкого. Больше всего хотелось встать и, сказав Леониду все, что думаю о его фирме, удалиться из ресторана. Но ведь тогда олигарх разозлится и откажется брать на реализацию мои детективы! А учитывая то, что он теперь еще и монополист в сфере книготорговли, мои криминальные романы вообще исчезнут с прилавков. Да, да, я конформистка и трусиха. Вдобавок мне вообще не следовало знакомиться с Иваном Николаевичем, тогда меньше было бы проблем, ведь трудно обижаться или сердиться на того, с кем никогда не общался. Ох, не зря тетка Раиса часто говорила маленькой Вилке:

– Запомни: нельзя дружить с тем, кто богаче или беднее тебя, заводи приятелей среди рабочих и не подлизывайся к начальству. Подальше от царей – голова целей!