Танец Смерти - Алексей Любушкин

Как ни странно, серьезных разговоров, которые я ожидал от главы клана Шереметевых не было. Антон Яковлевич по-настоящему радовался празднику, где вино лилось полноводной рекой. И незаметно для остальных присматривался ко мне. Избежать сетей паука и при этом не нажить врага достаточно сложная задача.

После победы над войсками Сабуровых я задумался над дальнейшими планами. Ярослав Сабуров закрепился на своих землях, собирает все доступные ему военные силы и усиленно ищет новых союзников. Говорят, в армию клана тащат всех подряд. Но как закончить войну, если нас с врагом разделяют нейтральные земли?

Ярославль держит великий клан Львовых и через земли клана самый короткий путь до владений Сабуровых. У меня точно нет столько денег для выплаты великому клану ради прохода армии. Суздаль тоже отпадает. Великий клан Шуйских не тот, с кем хотелось бы лишний раз вести переговоры.

Остается Вологда. Клан Меньшиковы на корню мне тоже не купить, да и репутация у него не самая лучшая. С Сабуровым у Меньшикова чуть ли не союзные отношения. А вот новгородцы до сих пор считают эти земли своими.

В общем решения как попасть на территорию противника за эти дни я не нашел и отпустил воинов отдохнуть домой. Смысл просто так стоять на границе. Диверсиями в войне тоже не победить. Требуется какое-то приемлемое решение. Пора закончить не нужную мне войну. Она отнимает слишком много времени, средств и сил.

Утро вечера мудренее, как говорит мой народ в новом мире. Обняв улыбающуюся во сне Настю, я сам быстро уснул.

Просыпаться от поцелуев достойное начало дня для молодого тела. Особенно, если они перетекают в нечто большее. Спустя час мы с Настей принимали душ, и я усилием воли заставил себя думать основной головой. Настоящая победа разума!

— И какая у тебя, Кирилл, подготовлена развлекательная программа для молодой девушки? — продолжала провоцировать Настя, «случайно» потеряв полотенце в комнате.

Мой мозг справляясь с подростковым желанием придумал много «программ». Некоторые выверты мозга пугали даже меня самого.

— Да ты можешь мне кое в чем помочь! После завтрака зайди ко мне я выдам тебе особую одежду…

Строй дружинников рассматривал девушку, одетую в военную форму. Настя даже в новенькой форме выглядела изящно и аристократично. На некоторые изгибы фигуры можно было любоваться бесконечно долго.

— Перед вами представительница великого клана Орловых, а это значит у вас появилась уникальная возможность проверить свои силы в поединке с клановым владеющим. Наличие учебного артефакта сохранит мое поместье и ваши жизни. Желаю хорошей тренировки!

Вряд ли Настя ждала «такого» развлечения. До чего же она прекрасна в гневе.

— Погоняй мою дружину. Уверен подобный опыт пригодится и тебе тоже.

— С огнем играешь, Кирилл! Ты же не думаешь, что я так просто это оставлю? Мне хватит…

— Боярич, чужие машины к поместье приближаются, — подскочил дружинник отчаянно стараясь не смотреть на Настю.

— Сейчас подойду, — и повернулся к девушке с улыбкой. — Не скучай, скоро буду.

Не слушая злобное шипение и стараясь не думать о прожигающем спину взгляде я направился к новым гостям. Знакомые лица.

— Здрав будь, Кирилл Дмитриевич! Как жизнь молодая? — добродушно улыбался Морозов распахнув руки в стороны.

— И вам не хворать, Михаил Серафимович. Все хорошо. Вы с чем пожаловали?

Морозов не плохой человек, но больно уж улыбка, слишком располагающая к себе. Снова что-то задумал бывший боярин или помощи ждет «взаимовыгодной».

— Дела будь они не ладны. Отдохнуть бы сейчас… эх, хорошо посидели в последний раз. До сих пор в Новгороде с грустью вспоминают про прошедший праздник. Может в Твери повторим? — подмигнув спросил Морозов.

Боюсь такого количества алкоголя нет в Твери. Веселые соседи новгородцы, но очень шумные и на драку быстрые. Союз с Новгородом закрепили при всем честном народе создав опасный прецедент для кланов империи. Если свободные города Российской империи решат действовать самостоятельно, то начнется передел власти, а это сейчас никому не надо. Слишком неустойчива империя в данным момент.

— В другой раз! Проходите в поместье отдохнете, да выпьете с дороги.

— Это мы с удовольствием. Не думал еще как добить, Сабуровых? — закинул удочку новгородец.

Вот она истинная причина приезда. Дел у Морозова и без меня хватает в городе, где активно делят власть.

— Пока еще рано говорить. Есть предложения?

— Меньшиков слишком нагл стал для соседа и пришло время избавиться от него. Ты готов помочь нам, Холмский? — с серьезным взглядом спросил Морозов.

Из одной войны в другую, надо быть просто очень уверенным в себе человеком.

— Император прихлопнет нас за самоуправство и не потерпит усиления опасного для него союза.

— Шереметев говорит договорится. В Вологде у него есть кое-какие свои интересы… Да и вообще Белоозеро наша древняя вотчина! — вскипел Морозов и только потом вспомнил, что он уже не боярин.

Проигнорировав мою ухмылку, Михаил Серафимович продолжил.

— Поделим губернию, как союзники. Там есть, что взять! Точно говорю! — и увидев в окне Настю произнес. — Это что новая? Ничего ты, боярич, силен. Две писаные красавицы по бокам прижимались, и теперь еще третья появилась…

Надеюсь, Настя не слышала слова Морозова, а то, непременно, устроит мне «веселый» вечер. Она совершенно не хочет терпеть рядом со мной других девушек и быть третьей.

— Я обязательно подумаю, Михаил Серафимович! Сейчас давайте я вам покажу свое поместье, а потом в Тверь съездим обсудим ваше предложение с представителями дворянского собрания.

Дворянам будет приятно участвовать в жизни города и давать «дельные» советы по предложению союзников. Хотя все уже решено хитрым Шереметевым. Силен Антон Яковлевич. Авантюрные новгородцы снова готовы с головой нырнуть во все тяжкие, только теперь они не одни будут отвечать за последствия своих решений…

* * *

— Альбионцы сегодня вели себя особенно нагло! Постоянные провокации и сплошные обвинения, хотя представитель этой страны подло напал на меня во время праздника, — возмутилась Анна стоило ей перешагнуть порог кабинета императора.

Великой княжне с трудом удалось сдержать гнев перед камерами журналистов. Торжественное открытие новой императорской гимназии для одаренных детей перешло в шквал неконтролируемых вопросов от представителей иностранных каналов.

— Трудно ожидать от журналистов Альбиона другой реакции на смерть Эдуарда Сесила. Генерал Головин докладывал, что его популярность в Альбионе была примерно, как у боярича Холмского в империи, — отстраненно произнес император продолжая читать книгу.

— Тебе совсем плевать на меня, отец…, — впервые дрогнул голос Анны.