Выживут только волшебники - Людмила Клемят

После – а точнее, поздней ночью, Тастар собирался проникнуть в комнату и, пока все спят, перенести Вектора в специально оборудованную клетку в одном из подвалов УЧИ.

Проведя несколько долгих часов в томительном ожидании, к вечеру Тастар не выдержал и пошел в общежитие юношей безо всякой уже записки. И увидел лишь неподвижное тело коменданта… Отличить живое от мертвого – проще простого для мага, так что, несмотря на сумерки, Тастар уже с порога понял: помощь коменданту уже не понадобится…

Сардара впервые за всё это время прервала путаный рассказ:

– И зачем же ты к нему подходил? И даже зашел за стойку? Раз сразу понял, что он мертв.

Тастар замялся. Сардара ждала.

Киру же всё было понятно без слов. Несостоявшийся исследователь редких магических животных сам сказал, что подкупил коменданта. Но денег при покойном не нашли. Очевидно, что хозяйственный доцент, которому уже вряд ли доведется стать профессором, решил, что мертвым деньги без надобности и восстановил гармонию и равновесие.

Врать, когда ты находишься в лапах холодной тьмы, – сомнительное удовольствие. Так что Тастар быстро подтвердил догадку Кира. Он забрал деньги. Хотел и флакон с соком вернуть, но не нашел, а долго торчать возле тела было опасно.

О том, что план рухнул с самого начала, что Кир пришел не один, отпустил волка гулять, а отраву выпила Рада, он узнал куда позже.

– И как же ты собирался удержать волка в темнице? – задала Сардара еще один вопрос.

В глазах Тастара загорелась настоящая ненависть.

– Там каменные стены, оттуда трудно выбраться, – начал он и тут же взвыл от боли и ужаса. Тени пришли в движение, опутывая и терзая свою жертву.

Эффективная штука – это испытание холодом. Лучше никогда такое не проходить, особенно если тебе есть что скрывать. Киру приходилось постоянно напоминать себе, что этот корчащийся человечек чуть не убил Раду, и все равно смотреть на него без жалости было невозможно. Сардара же, казалось, не испытывала ни капли сочувствия – взгляд ее был ровен и холоден.

– Я скажу! Я изучил, я нашел… Лунный камень. Ослабляет волка. Там… решетки. С камнями. Он не смог бы… – тени замерли. Тастар говорил правду.

Нет, ну каков подлец! И какие же опыты он собирался проводить над Вектором? Даже подумать страшно.

– А машей? Зачем ты подсунул ему машей? – продолжала допытываться Сардара.

– Это не я! Я сам узнал об этом только на другой день.

Тени были неподвижны, а нового приступа боли не последовало. И это тоже правда. А значит, где-то рядом есть как минимум еще один таинственный недоброжелатель… Да и к смерти коменданта Тастар никакого отношения не имеет. А кто-то имеет.

В общем, результат неутешительный. Пусть злодей изобличен, но УЧИ – по-прежнему небезопасное место для Кира.

Повисло долгое молчание. Пленник теней умоляющими глазами смотрел на ректора. Сардара показала ему хрустальный шарик, который все это время держала в левой руке.

– Тут наш разговор. Я думаю, надо отправить его в Совет восемнадцати.

Тастар отчаянно замотал головой.

– …Или, – продолжила она, – ты можешь убраться из УЧИ по собственному желанию. А это я отдам Дархару лично. И всё останется в вашей семье…

Тастар торопливо закивал.

– Вот и славно, что мы друг друга поняли.

Она взмахнула веткой, и тени выпустили свою жертву. Доцент – теперь уже бывший – со стуком свалился на пол, а Сардара, не говоря более ни слова, вышла за дверь. Кир поспешил за нею.

Они вышли на улицу. Было свежо и даже зябко. В черном небе сияла тонкая, недобрая усмешка луны.

– Самонадеянность… – проговорила Сардара. – Нет большей глупости. Не будь он так уверен в своих покровителях, обязательно начал бы врать и юлить. Тогда его слова пришлось бы проверять, за это время его постарались бы убрать куда подальше. Очевидно, что мы так ничего бы не узнали. И только его отказ мог развязать мне руки.

– То есть явиться к нему вот так – было рискованно? – спросил Кир.

– Разве что самую малость. Я ни минуты не сомневалась, что этот напыщенный индюк сделает всё как надо.

Кир молчал, не очень понимая, зачем она это ему рассказывает. Эта история и так уже вышла далеко за рамки того, что было положено знать обычному студенту, даже вовремя подвернувшемуся под руку.

– Нельзя быть слишком уверенным в своей неуязвимости. Это расхолаживает. Стоит лишь решить, что ты и правда всемогущ, жизнь тут же постарается развеять это нелепое заблуждение, – она остановилась и пристально посмотрела ему в глаза. – Лунный камень. Казалось бы, стекляшка, да и только. Никакой от него пользы… А вот теперь кому-нибудь может и пригодиться. Надо будет и мне обзавестись.

Похоже, Кир переменился в лице, потому что она добавила:

– Лунный камень – редкость. Встречается еще реже обсидиана. И не добывает его никто, насколько мне известно, потому что никому не нужен… Но это не значит, что тебе не следует быть осторожным.

* * *

Сардара уже давно села в ступу и черной точкой скрылась в облаках. А Кир всё стоял и смотрел на тонюсенькую полосочку месяца. Осторожность – дело хорошее, только непонятно, чем она может помочь, если не знаешь, откуда ждать очередной напасти.

Впрочем, одну неприятность можно было попытаться предотвратить прямо сейчас. Новолуние – завтра. А проклятие Лешего – это совсем не то, что ему нужно при нынешних обстоятельствах.

Кажется, ночные походы в библиотеку становятся какой-то недоброй традицией. Кир вздохнул – и поплелся к двери под крыльцом.

Он спустился по лестнице и оказался в знакомом уже зале. Махнул веткой – и световой шар поплыл по воздуху. Экзотический библиотекарь, как и в прошлый раз, дремал за стойкой…

Кир негромко кашлянул, в надежде, что Леший обратит на него внимание. Тот открыл глаза.

– Книжку принес?

– Нет, – честно ответил Кир.

– Плохо, – констатировал Леший.

Он зашевелил руками-ветвями, а в глубине глазных провалов словно засветились красноватые угли.

– Так я ее и не брал. Проверьте. На месте стоит.

Проверьте! Да как же он сможет проверить, если врос в этот стол корнями? Надо же было такое сказануть! Кир судорожно вспоминал, что там в книжке малышовой говорилось про леших: обидчивы они или не очень? Но, кажется, об этом автор забыл упомянуть.

Библиотекарь между тем начал подниматься над столом. Со скрипом зашевелились, задвигались толстенные корни, и леший, как осьминог по дну морскому, направился в книжный зал. Вот значит как! Кир даже представить не мог, что корни предназначены для ходьбы. Да еще как предназначены! Леший так шустро перебирал конечностями, что соревноваться в беге с ним, пожалуй, не стоило.