Рози и Зверь по-соседству - Кейли Болдуин

class="p1">Беннетт: Я думал, ваши отношения фальшивка?!?

Рози: Отношения могут быть фальшивыми, но вот поцелуи были оооочень настоящими.

Джулс: Заблокировано.

Я долго не могла заснуть и была в ужасе, когда ледяная вода капнула мне на лицо и разбудила. Я вздрогнула, запутавшись в тяжелом одеяле, и случайно пнула табуретку, которую использовала, чтобы дорисовать сцену над поверхностью воды под потолком. Только когда я услышала, что Дилан наконец вернулся домой, смогла расслабиться.

Простыни и одеяла были мокрыми.

Я щелкнула выключателем лампы, но она не зажглась. Уф. Света не было. Я включила фонарик на телефоне и осветила комнату. Вся спальня была затоплена — по полу растекалась зеркальная лужа воды. Видимо, я спала слишком крепко, чтобы услышать, как это произошло.

Сквозь вой ветра послышался тревожный писк. Лиззи царапалась у двери, издавая жалобные трели. Бедняжка. Если ее одеяло с подогревом не работало, она, должно быть, замерзла.

Снаружи бушевала буря, и с очередным порывом ветра на мою кровать потекла еще одна струя воды.

Я взвизгнула, когда очередная порция ледяной воды попала мне на кожу.

— Рози? Что случилось? — раздался приглушенный голос Дилана из-за стены.

В следующий миг с громким всплеском обрушился кусок потолка, и поток ледяной мутной воды обрушился прямо на меня, как водопад. Я даже не поняла, какой именно звук сорвался с моих губ, но его хватило, чтобы Дилан вышиб дверь и вбежал в мою спальню.

Я стояла на кровати, мокрая насквозь, пижама прилипла ко мне ледяной второй кожей.

Его глаза расширились от шока, когда он оглядел комнату и потом меня.

— У меня протечка, — пробормотала я, дрожа от холода.

Дилан шагнул в залитую водой комнату, не раздумывая, и поднял меня на руки.

— Ты ледяная, — его голос был полон беспокойства.

Когда он развернулся, я заметила, что мой новый рисунок, краска на котором еще не успела высохнуть, размылась и потекла по стене, безнадежно испорченная. Дилан быстрыми шагами вышел из комнаты.

— Лиззи, — с тревогой прошептала я.

Он тут же остановился, вернулся, открыл дверь, и моя бедная кошка, дрожащая и испуганная, выбежала за нами.

Мы вошли в его квартиру, и Дилан сразу направился в спальню. Он аккуратно опустил меня на кровать, открыл ящики и достал огромный свитер и мягкие спортивные штаны.

— Тебе нужно согреться. У тебя губы синие, — сказал он, протягивая мне одежду.

Я пошла в ванную, освещая путь фонариком телефона, и переоделась. Как бы я хотела горячий душ, но электрический бойлер, очевидно, не работал без света.

Когда я вернулась, Дилан уже сидел на кровати, укутывая Лиззи в один из моих флисовых пледов. Она была завернута, как маленький котенок, и довольно урчала, уткнувшись в его грудь.

— Кто здесь теперь заботливый? — попыталась пошутить я, все еще дрожа.

Он бросил на меня сухой взгляд.

— То, что происходит во время бури в Винтерхейвене, остается в Винтерхейвене.

Я неожиданно хихикнула, но тут же вновь содрогнулась от холода.

— Иди сюда, — он похлопал по кровати рядом с собой. — Я отодвинул кровать от стены. Надеюсь, больше нас ничего не зальет.

У меня перехватило дыхание от этого «нас». И окончательно закружилась голова, когда он поднял одеяло, приглашая меня лечь рядом.

Я забралась в постель, а он лег рядом, прижимая к себе все еще завернутую в плед Лиззи. Ее глаза были полузакрыты, а громкое мурчание подтверждало, что она в полном восторге.

Я не ревновала свою кошку.

Я выключила фонарик на телефоне, погрузив комнату в темноту. Может, в темноте это все будет менее неловко.

Я повернулась к Дилану, и в тот момент, когда он пошевелился, его нога случайно коснулась моей.

Он вздрогнул и выругался.

— У тебя ледяные ноги.

— Почувствовал ты бы мои руки, — пробормотала я и, как ребенок, ткнулась ледяными пальцами ему в шею.

Он втянул воздух, но вместо того, чтобы отпрянуть, перехватил мои руки и прижал к своему боку. К обнаженному боку.

Касание кожи к коже.

Вот это тебе, Лиззи.

Его тело было таким теплым. Кому нужны горячая вода и электричество, когда рядом с тобой — человеческая печка?

Лиззи устроилась между нами еще плотнее, ее мурчание напоминало гул двигателей.

В голосе Дилана звучала улыбка:

— Она всегда так шумит?

— Когда ей тепло и спокойно, — пробормотала я, все еще дрожа. Кажется, я лежала в этом холодном месиве дольше, чем осознавала. Мне до сих пор было жутко холодно.

— Подсунь ноги к моим, — предложил он.

— Они ледяные, — возразила я, хотя уже делала то, что он сказал.

Только сейчас заметила, что он был в одних шортах, и мои замерзшие ступни коснулись его теплой кожи.

— Я всегда на льду. Привык, — он притянул меня ближе, предварительно предупредив.

Как будто в какой-то реальности я могла бы возражать против того, чтобы оказаться ближе к его обнаженной груди.

Лиззи переместилась и свернулась калачиком между нашими животами, а я зарылась носом в теплую впадину между его шеей и ключицей. Ледяной кончик моего носа начал медленно оттаивать.

— Знаешь, это было довольно сложной схемой, чтобы просто вернуть себе постель, — пошутил он, его голос звучал приглушенно над моим ухом.

— Спорим, ты такого не ожидал, — пробормотала я, не отрываясь от его шеи.

Я чувствовала, как он тихо рассмеялся, и этот смех отдавался легкой вибрацией в моем теле. Его кожа была такой мягкой, и мне хотелось исследовать это ощущение дальше.

— Рози, с тех пор, как я встретил тебя, я вообще ничего не могу предугадать, — прошептал он, опуская подбородок мне на макушку, еще плотнее прижимая к себе.

Я согревалась, дрожь постепенно стихала, и я расслабилась, позволяя себе полностью довериться его теплу. Наверное, более благородный человек настоял бы, что нельзя использовать Дилана как грелку.

Но, как и Лиззи, я не собиралась покидать это место в ближайшее время.

Глаза тяжело закрывались, и под мурчание Лиззи и ровное дыхание Дилана я провалилась в сон.

Глава 30

Дилан

Я слушал ровное дыхание Рози, пока сам лежал без сна рядом с ней. Застывать в обнимку с кем-то во сне — это особая близость. Это доверие, уязвимость, готовность быть рядом. Все то, что я ощущал с избытком, когда Рози подвинулась еще ближе ко мне, закинула руку на мой живот.

Я затаил дыхание.

И все же, сон был последним, о чем я мог думать. Не только потому, что мне не хотелось упустить ни секунды этого момента, но и потому, что я был