Одна на всех - Владимир Колычев

А вдруг ее и в самом деле тянет? Не просто же так она заговорила о детях?

— Детьми нужно заниматься, — повторила Наташа и добавила: — А не воевать.

— Лучше семеро по лавкам, чем одна война, — легко согласился он.

— Жаль, что Магриб так не думает.

— Ему сейчас не до нас.

— Родион хочет с ним поговорить. Может, Магриб оставит нас в покое.

— А если нет?

— Если вдруг Родион тебя о чем-то попросит… — Наташа осадила себя, не решаясь продолжать.

— О чем?

— Может, он уже с тобой говорил.

— Может, и говорил.

— Не соглашайся.

— Почему?

— Родион хороший, но не очень надежный.

— Очень хороший, но не очень надежный?

— Я не говорила, что он очень хороший. Просто хороший.

— И просто ненадежный.

— Он бизнесмен. Крутится, вертится.

— Чтобы винтик крутился, его смазывать надо.

— Вот я и говорю, что винтик скользкий. — Наташа грустно улыбнулась.

— Если ты ему не доверяешь, зачем тогда с ним? — спросил Егор.

— А с кем еще мне быть? — Она прямо посмотрела ему в глаза.

— Ну, я не знаю, насколько ты мне доверяешь.

— Тебе доверяю.

— Мы бы могли уехать вместе. — Щеки у Егора вдруг стали горячими.

— Куда?

— Не знаю. В деревне у меня мама, сестра, брат. А с Магрибом я обязательно разберусь.

Егор уже понимал, что ради Наташи он готов на все.

— Если ты с ним разберешься, зачем куда-то уезжать?

— Сколько тут, в Москве таких негодяев! А ты девушка необыкновенная.

— Странно. Никогда этого в себе не замечала. — Наташа взглядом поблагодарила его за комплимент.

— Значит, плохо смотрела.

— А ты хорошо смотришь?

— Зачем хорошо смотреть? Если женщина по-настоящему красивая, глянул, и сразу все стало ясно.

— Что ясно? — Наташа будто тянулась к нему взглядом.

Но только им одним. Тело ее так и оставалось в застывшем положении.

— Да то и ясно.

— Кому ясно?

— Мне ясно.

Егор не понял, как приблизился к ней и поцеловал ее в губы. Она откликнулась, даже обняла его рукой за шею, но тут же оттолкнулась.

— Больше так не делай! — сказала Наташа, повернулась к нему спиной и направилась к выходу, вытягивая назад руку.

Так корабль выбрасывает якорь, который должен зацепиться за камень и остановить дрейф. Но Егор не решился стать скалой, которая могла бы удержать ее. А когда очнулся, было уже поздно. Наташа закрылась в своей спальне. Ломиться к ней Егор не стал. Он же не Магриб.

Бизнес — сам по себе сила. Деньги дают власть, влияние, но только в пределах разумного. На безрассудство Родион Каплин не решился. А ведь мог нанять киллера, заказать Магриба.

Офис у него конкретный — блеск, размах. Кабинет как раз такой, какой хотел бы иметь Магриб. Яркий свет, высокие окна, вид с высоты птичьего полета.

Каплин выглядел в нем жалкой букашкой. На Магриба он смотрел вроде бы с вызовом, но не было в его взгляде той силы, которая сдвигает горы. Совсем не страшно.

— Зачем ты пришел? — спросил Родион.

Он стоял за своим столом и держался за спинку кресла с таким видом, как будто оно рвалось услужить гостю и его нужно было во что бы то ни стало удержать на месте.

— Я живу в свободной стране, куда хочу, туда и прихожу.

— А вдруг Наташа заявила в милицию?

Магриб ухмыльнулся, глядя на этого недоноска. Он видел его насквозь и понимал, что девчонка никуда не обращалась.

— Не заявила.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что Наташа жила у меня дома. Ее там никто не держал. Она могла уйти, когда и куда угодно.

— Нет, не могла.

— Она у тебя?

— Неважно.

— Значит, у тебя.

— Магриб, ты играешь с огнем! — разозлился Каплин.

— Ты не огонь, а фонарик, — заявил Магриб. — Светишь, но не жжешь.

— Времена меняются.

— Времена — да, а люди — нет.

— Посмотрим.

— А ты чего так распетушился-то? — поинтересовался Магриб. — Силу почувствовал?

Уж не заручился ли он поддержкой прапорщика Фролова, который реально мог устроить Магрибу веселую жизнь?

— Я же говорю, времена меняются.

— Ну, если ты такой страшный, то, может, я и не стану требовать Наташу обратно.

— Можешь потребовать, все равно не получишь. — От волнения у Каплина дернулась щека.

— А давай забьемся, что получу! — Магриб навалился на него всей тяжестью своего взгляда.

Каплин не выдержал, отвел глаза.

— Баба она редкая. Мне будет ее не хватать. — Магриб нисколько не лукавил. Наташа не выходила у него из головы, яркие воспоминания будоражили воображение. Но ведь он мог ее вернуть. Договор с Каплиным расторгнуть будет нетрудно. — Но я готов пожертвовать ею.

— Чего ты хочешь?

Магриб кивнул. Каплин — деловой человек. Он хотел знать цену вопроса. Но согласится ли отдать за Наташу душу? Да, без сомнения. Особенно в том случае, если душа чужая.

Егор стоял у окна и время от времени поглядывал на часы. Роза давно уже должна была вернуться, а ее все нет.

— Переживаешь? — спросила Наташа и поймала себя на желании подойти к нему, положить руку на его плечо.

В нем столько энергии, настоящей мужской силы! Однако это животное обаяние. Именно поэтому Наташа видела в нем самца, а в себе — самку. Но ведь она человек. Ей совсем не трудно сдерживать свои порывы и инстинкты. Здравый смысл крепко держал ее за руку. Она знала, что устоит перед искушением, даже если ей и захочется вдруг потерять над собой контроль.

— Нельзя ей задерживаться, — заявил Егор.

Нет, вовсе не было в нем ничего такого необычного. Да, сильный, обаяние в нем такое же кондовое, как папиросный табак. А она вроде бы не курит. Сила его ей не больно-то и нужна.

— Ревнуешь?

— Боюсь. Вдруг ее Магриб перехватил?

— Ему нужна я. Он может обменять ее на меня.

— Как это обменять?

— Ты можешь меня продать?

— Вопрос можно поставить и так, — произнес Егор и в раздумье кивнул.

— Можешь или нет? — потребовала она.