Клинок убийцы - Сара Маас

Стражники Берика не захотели испытывать судьбу. Они остановились на другом краю, потрясая луками и выкрикивая проклятия. Селена радовалась, что не понимает их языка.

Выбравшись из расщелины, Ансель вторично издала торжествующий вопль и только тогда соизволила обернуться. Увидев Селену, она одобрительно кивнула.

Дальнейший их путь вновь пролегал по дюнам, навстречу заходящему солнцу. Небо и песок были одинакового кроваво-красного цвета.

Они ехали, пока усталость не заставила лошадей сменить галоп на легкую трусцу. Поднявшись на гребень дюны, Ансель остановилась. Селена подъехала к ней. В глазах Ансель и сейчас сверкало неистовство.

– Согласись, это было здорово, – сказала она.

Тяжело дыша, Селена изо всей силы ударила ее в челюсть. Ансель вылетела из седла и закувыркалась по песку.

К удивлению Селены, Ансель засмеялась. Она смеялась все громче, держась за скулу.

Селена предлагала выждать, пока лошади отдохнут, а затем ехать дальше. По ее расчетам, они еще до полуночи могли бы вернуться в крепость. Но Ансель заупрямилась, настаивая на ночлеге. Причин она не объяснила. Селена не была настроена спорить и сдалась. Они разожгли костер, поужинали все тем же хлебом с финиками и улеглись, расстелив плащи. Вскоре от костра остались лишь оранжевые угли. Рядом дремали стреноженные лошади. Селена и Ансель глядели в звездное небо.

После жаркого дня Селена наслаждалась вечерней прохладой. Ветер забирал усталость из ее рук и ног. Она всегда любила смотреть на звездное небо, но в Рафтхоле этому мешали городские огни и зеленое мерцание громады стеклянного замка. Звезды над пустыней были не только ярче, но и крупнее. Они перемигивались, вместе с нею слушая шелест и вздохи ветра над дюнами.

– А я совсем не знаю названия созвездий, – вдруг сказала Ансель. – Наверное, у нас они называются по-другому. Не так, как у вас.

Селена довольно быстро сообразила, что, говоря «у нас», Ансель подразумевала не Молчаливых ассасинов, а жителей Западного края.

– Видишь россыпь звезд в левой части неба? – спросила Селена. – Это Дракон. Вот его голова, потом идут лапы и хвост.

– Никакого дракона я не вижу, – усмехнулась Ансель.

– А рядом – другое созвездие. Лебедь. Смотри, какие у него крылья. А как красиво изгибается шея.

– Ты и те звезды знаешь? – поинтересовалась Ансель, тыкая пальцем в другой край неба.

– Конечно. Это Олень. Его еще называют Повелителем Севера.

– Что за смешной титул? А почему тогда Дракон с Лебедем не повелители?

Селену удивили по-детски глупые рассуждения Ансель, но очертания знакомых созвездий заставили вспомнить о доме, и вместо насмешек она сказала:

– Повелителем его называют потому, что Оленя можно увидеть на небе в любое время года. Что летом, что зимой – он всегда сияет.

– Это почему? – удивилась Ансель.

Селена ответила не сразу.

– Он помогает жителям Террасена найти дорогу домой. Где бы они ни находились, достаточно взглянуть на небо, и они знают, что Террасен всегда с ними.

– А ты сама хочешь вернуться в свой Террасен?

Селена насторожилась. Она вообще не говорила Ансель, что родом из Террасена.

– С чего ты взяла, что я оттуда?

– Ты говоришь про Террасен с таким же чувством, как мой отец говорил про нашу землю.

Селена уже собиралась возразить, однако ее вдруг зацепило слово «говорил». По прежним рассказам Ансель, получалось, что ее отец жив.

Ансель продолжала глядеть на звезды.

– Когда я пришла в крепость, я наврала Учителю, – прошептала она, словно боясь, что пустыня подслушает ее слова. – Отец не отправлял меня на учебу к Молчаливым ассасинам. И нет никакого нашего дома в Вересковом Утесе. Вот уже пять лет, как нет.

В голове Селены забурлили десятки вопросов, но она промолчала, ожидая продолжения рассказа.

– Мне было двенадцать, когда некто Лок – богатый и воинственный мерзавец – захватил часть земель вокруг Верескового Утеса. Он объявил себя верховным правителем Низин и потребовал, чтобы мы признали его власть. Мой отец отказался. Он сказал: «По ту сторону гор уже есть один тиран. Второго нам тут не надо».

Селена сжалась. Она представляла, каким будет конец рассказа.

– Через две недели Лок вторгся и в наши владения. Его люди захватывали деревни, угоняли скот, жгли дома. Настал черед и Верескового Утеса… – Ансель шумно вздохнула. – В наш дом Лок и его головорезы вломились под вечер. Я первой их увидела, я была на кухне и спряталась в стенном шкафу. Лок дальше не пошел, а его люди побежали наверх и притащили отца и сестру… Я глядела в щелочку, боясь хотя бы шорохом выдать свое присутствие. Локу доложили, что младшей девчонки нигде нет. Он ответил, что ему хватит и старшей вместе с ее папашей. А потом…

Ансель боролась с подступающими слезами, однако продолжила:

– Лок сказал отцу: «Сейчас мы перережем глотку твоей доченьке. Смотри, как она будет биться и кричать». Отец упал на колени, умолял пощадить мою сестру, которая ничем не провинилась перед Локом. Он даже называл эту мразь верховным правителем, но тщетно… Вначале они убили сестру, а затем и отца. Нескольким нашим слугам удалось сбежать, но тех, кого поймали, тоже убили. Я не знаю, почему Лок не приказал сжечь наш дом. Наверное, приглянулся кому-то из его подручных. Когда они ушли, я вылезла из шкафа, взяла отцовский меч… они убили отца его же мечом… и бросилась бежать. Я не знала, куда бегу. Я просто бежала всю ночь и весь следующий день. Потом у меня кончились силы. Увидев огонь костра, я побрела туда. У костра сидела ведьма – одна из Железнозубых. Мне было все равно, убьет она меня или пощадит. Но ведьма сказала, что час моей смерти еще не настал. Она велела мне идти на юг, в Красную пустыню, к Молчаливым ассасинам. Там я найду свою судьбу. Ведьма накормила меня, перевязала мои окровавленные ноги и дала золотых монет. На них я потом заказала себе доспехи…

Ансель рукавом вытерла глаза и вздохнула:

– С тех пор я живу в крепости. Я многому научилась и еще многому должна научиться, чтобы стать по-настоящему сильной. Тогда я вернусь в Вересковый Утес и потребую назад то, что мне принадлежит. Я вломлюсь в жилище этого самозваного верховного правителя Лока и отомщу ему за все, что он сделал с отцом и сестрой. Я отсеку ему голову отцовским мечом.

Рука Ансель сжала эфес меча.

– А потом я насажу его мерзкую голову на этот меч и пронесу по улицам Верескового Утеса.

Слезы мешали Селене дышать. Она молча глотала их. Потеря, пережитая Ансель, была сравнима с ее собственной. Для таких потерь нет слов утешения.

Ансель повернулась к ней и вдруг провела рукой по скуле Селены, где еще оставались следы побоев.

– Почему мужчинам все их зверства сходят с рук?