Варщик - Артем Кочеровский

– Почему это случилось? Я ведь не хотел…

– Не знаю. – Питон сидел на стуле и водил зубочисткой по зубам. Выглядел загадочным. – Ты что-то почувствовал?

– Сложно сказать. Как будто материя передала часть силы в руки. Они сорвались с места, будто не принадлежали мне. Хотя мысленно я их направлял.

– А ты знаешь, что усиленные удары открываются одарённым только на стадии раскрытия?

– Нет.

– Кто ты такой, малой?

– О чём ты? – Я скривился в кислой улыбке.

– Про усиленные удары знают даже карапузы, которые под стол пешком ходят. – Питон пристально смотрел мне в глаза. – А ты не знаешь, но умеешь пользоваться?

– Случайно получилось.

– Кумар сказал, что ты от нас что-то скрываешь.

– И ты с ним согласен?

– Да, – Питон кивнул. – Но мне похрен. Просто знай: если вздумаешь с нами шутить, я вырву твое сердце и заставлю сожрать.

С Питоном мы разговаривали долго. Удивительно, но больше он не заикнулся про то, что я что-то скрываю. Возможно, ему было похрен, а возможно, я заслужил уважение. Пит по-прежнему подшучивал надо мной, обзывал малым и частенько предлагал дожевать за ним зубочистку, но больше не смотрел на меня как на ребёнка.

Секрет у меня был. Жаль, я не знал какой. Я совершил путешествие из другого мира, это да. Но причём тут опережение в развитии? Почему я использовал усиленные удары, в то время когда другие одарённые открывали их только на стадии раскрытия? Единственный вывод, который я сделал из случившегося, подтвердил мои же догадки. Моя материя работала активнее, чем материи других одарённых.

Спарринг наделал много шума на базе битников. Поползли слухи. Помощник повара, который принёс в лабораторию ужин, смотрел на меня так, будто я угрожал пистолетом его детям. Несмотря на общий переполох, Пит вёл себя спокойно. И даже чересчур спокойно. Ранее я спрашивал у него про стадии развития материи, но тот избегал разговора. А этой ночью разоткровенничался. Поделился знаниями.

Почти все одарённые заканчивали развитие на стадии раскрытия, она шла за стадией формирования. Особенность стадии раскрытия – возможность выброса внутренней энергии. На стадии формирования материя работала только с телом, помогала изнутри, а на стадии раскрытия позволяла вмешиваться в зательную жизнь, так сказать… Выходила за рамки ограничительной оболочки и влияла на мир вокруг тела.

За стадией раскрытия шла стадия познания. Питон не мастак говорить и изъясняться, поэтому описал стадию, как умел:

– Крутеешь, будто самое крутое яйцо. Сила становится частью тебя. Вы с ней как бы… сродняетесь, что ли. Короче, на стадии познания человек познаёт структуру одарённого и становится во много раз круче. И сама структура, она… как бы это сказать… становится крепче. Точно. Одарённому на стадии раскрытия придётся охренительно постараться, чтобы нанести ущерб одарённому на стадии познания.

– Хотелось бы подробнее, – я наклонился к Питону. – Что значит сродняетесь со структурой?

– Ой, всё, малой! Выруби зануду! Перейдёшь на стадию познания – узнаешь! Или спроси у кого-нибудь другого!

– Хорошо-хорошо, – я ослабил напор. Питон не тупой. Но он слишком быстро уставал от разговоров с терминологией. За месяц я порядком его узнал и понял, что вытягивать из него информацию нужно аккуратно, иначе он психанёт и свалит. – Но на стадию познания одарённые переходят редко?

– Очень редко. В городе всего два таких одарённых – Хан и Гамар.

– Кто они?

– Хан – босс могильщиков, Гамар – он… Странный он.

– В смысле?

– Всё, хорош! Как пиявка присосался! Пошли спать! – Питон поднялся. – Завтра покажу тебе первый подземный уровень. Мы пускаем туда одарённых только на стадии раскрытия, но ты, блин, уникум. Ни то ни сё. Ни оставить с пацанами, потому что одарённому на стадии раскрытия опасно тренироваться с одарёнными на стадии формирования, ни пустить на первый уровень, потому что правила братства не позволяют. Поговорю с Битой. Думаю, он согласится, что тебя нужно запускать дальше, раз у тебя получается…

Первый подземный уровень отличался от остальных. Одарённые на стадии раскрытия не только тренировались там, но и жили. По левой стене коридора располагались комнаты, по правой – тренировочные и вспомогательные залы. Такие же, как на втором подземном уровне, только получше. Словно мы поднялись на этаж с президентскими номерами.

К слову, жилых комнат на первом уровне было аж десять. Выйдя из лифта, Питон сказал, что помнит время, когда все они были заняты.

Пару лет назад битники переживали лучшие годы. У них была армия из десяти одарённых, деньги и власть. Но времена меняются… Сегодня ты на коне, держишь ситуацию под контролем, а завтра центровые жмут тебя по ценам на гербуху, и появляется отбитый Рога, который создаёт братство варваров и совершает полоумные набеги, разрывая твоих людей на куски.

– Бита сказал, ты можешь остаться, – Питон показал на двери комнат. – Я живу в первой. Выбирай любую с третьей по десятую.

Про вторую комнату я не спрашивал. Слышал, что раньше там жил Патрик. Парни из подготовительной команды рассказали про их близкую дружбу с Питоном.

Многие предполагали, что Питон не оправится от смерти Патрика, а братство развалится, потеряв последнего солдата. Кое-как Питон держался. Но при упоминании варваров закипал и свирепел. В такие секунды я понимал: единственно, что движет Питоном – жажда мести. Как только Бита отпустит поводок и скажет «фас!», Питон ломанётся к варварам, даже если это будет стоить ему жизни. Главное, чтобы Питон не сорвался раньше…

Один за другим одарённые гибли, а комнаты на первом уровне пустели. Питон и Патрик продержались дольше всех, но, в конце концов, и Патрик ушёл. Питон остался один.

Для меня перебраться с восьмого этажа в подземелье означало улучшить условия и получить новые возможности для развития. Для Питона моё переселение – много больше… В последнее время здесь было слишком безлюдно…

Большую часть дня я по-прежнему уделял варке. Почти всю работу делали машины, а я наблюдал и контролировал. Третью неделю технологическая цепочка работала прекрасно. Без единого сбоя. Ингредиенты поступали в ёмкость, некоторые проходили через сито, завышенная фракция дробилась, затем включалась мешалка и превращала разномастное пятно трав и жижи в однородное месиво. Сушка, прессовка, рассеивание, упаковка. По-хорошему, я мог подобрать пропорции и на час покинуть лабораторию. Оборудование работало без сбоев. Но цена возможной ошибки слишком высока. Это не только кредиты, но и судьба братства.

По вечерам я занимался. Влюбился в зал для практики усиленных ударов. Хотя кроме него были и другие. Акробатический комплекс, комната для восстановления физики, комната для восстановления материи, тир и «тёмная полоса». В последнюю комнату Питон советовал пока не соваться.