Избранный поневоле - Александр Курзанцев

— Похоже, — повеселел вновь Глушаков, — придётся, всё-таки, ломать.

Но тут раздался протяжный гул и створки, дрогнув, стали медленно раскрываться.

Из темноты к нам шагнул мой старый знакомый варано-богомол и на вполне приличном имперском произнёс:

— Не надо ничего ломать, господин уже ждёт вас.

— Ух, ну и образина, — буркнул себе под нос Сергей, всё ещё недовольный, что мы так ничего и не разрушили.

— На себя посмотри, — тут же ответил ему, прекрасно расслышавший фразу, божественный прислужник.

Я посмотрел на Иквуса, но тот только закатил глаза, в немом неодобрении. Затем взглянул на Сергея. Покачал головой.

— Давай вот без этого.

— Ладно, — с кислой миной на лице, махнул рукой тот.

Глушакову явно уже хотелось кому-то накостылять, и варано-богомол был идеальным кандидатом для проверки навыков убийцы магов.

Внутри нас ждал ничем не примечательный коридор, окончившийся входом в большой зал, у дальней стены которого стоял трон, а на нём закутанная в красную мантию с глубоким капюшоном фигура.

— Господин, — склонился перед ней варано-богомол, остановившись, не дойдя десятке метров до трона, — гости из иного мира прибыли.

— Так-так, — скрипуче признёс древний бог, — верховный чародей, аватар-инквизитор и инженер-убийца магов. Весьма интересная компания.

Любой другой, на нашем месте, давно бы уже вскричал возмущённым голосом, что-нибуть навроде: — “Ты следил за нами?!”. Однако мы кричать не спешили, ибо зачем попусту сотрясать воздух, констатируя факты. Ещё слегка напрягало, что наш визави не спешил задавать какие-то вопросы и вообще как-то пытаться брать инициативу в свои руки, скорее он с интересом ожидал, что же скажем мы.

— Ты виновен в смертях многих людей! — веско, заиграв желваками, произнёс Глушаков.

— Люди тоже виновны в смертях многих людей, — спокойно ответил бог, — а также гномов, эльфов и вампиров.

Тут я почувствовал его взгляд на себе, но это меня не смутило. Хватит, отсмущался своё.

— Это было неизбежно, — ответил я, внимательно вглядываясь под капюшон, но тьма там была слишком плотной, и лица мне разглядеть не удалось.

Вообще складывалось впечатление, что там, под плотной тканью ничего нет. Но тут фигура чуть шевельнулась, и на мгновение мантия очертила худое тело. Всё-таки бог был тут во плоти.

— Мы… Я только защищался. Все мои действия были направлены лишь на защиту, а не ради нападения.

— Что ж, — чуть качнул капюшоном бог, — достойная позиция. Но почему вы решили, что мои действия были продиктованы чем-то иным?

— От кого тебе защащаться?! — воскликнул Сергей, — ты же бог!

— Здесь — да, — ответил тот, но даже здесь далеко не всесилен, хотя всё вокруг и было создано мной и моими братьями.

— Ты проводил эксперименты на людях, — произнёс, я, краем глаза посматривая за варано-богомолом.

— Не только, — ответил бог, — я проводил эксперименты на всех видах разумных. Каждый из них обладает особым видом магии, что мне весьма интересно. Я, можно сказать, коллекционер магии. Поэтому да, я её изучал на отдельных индивидах.

— Ты создавал полукровок.

— Гибриды, — да, - вновь качнул он капюшоном, — тоже весьма интересная тема для исследования. Единственный минус, так и не вышло создать гибрид одинаково совместимый с обеими видами, потомство они могут давать лишь от какого-то одного. Правда, получилось сохранить все видовые признаки гибрида в последующем поколении, и с течением времени они превратятся в полноценный устойчивый вид, совместимый с донорским.

— Подобные работы запрещены, — негромко произнёс Иквус.

Он сам, как и я, пристально изучал фигуру в мантии, видимо прощупывая её своими методами.

— Что не мешает людям мечтать о сексуальной связи с представителями других видов. Иногда и вступать, по обоюдному согласию или без такового. И даже мечтать о семейной жизни с ними… Кстати, ваш товарищ — убийца магов, тоже классический пример модификанта, с очень интересной спецификой взаимодействия с магией. Если не ошибаюсь, донором послужила одна весьма редкая зверушка. Я бы, кстати, с удовольствием пообщался с тем, кто это создал, на предмет откуда он взял живого зеркального дракона.

— Могу к нему отправить, — буркнул Глушаков, которому явно не понравилось чувствовать себя бабочкой под взглядом опытного энтомолога.

— Пожалуй откажусь, — в голосе бога, до этого малоэмоциональном, прорезался намёк на смешок, — да и вряд-ли мы сможем встретится, я не верю в загробную жизнь.

— То есть, если вас убить, вы умрёте навсегда? — уточнил я.

— Как личность — да. Это свойство всех живых существ. Вернее физической оболочки — мозга. С магической искрой сложнее. Но это давно даже ваши маги догадались, что сильный дар неохотно растворяется в эфире и стремиться найти себе новую оболочку. В этом плане, магический дар- это неразумный энергетический паразит, который тоже за миллиарды лет смог эволюционировать и составить взаимовыгодный симбиоз с биологической разумной жизнью во вселенной.

Он сидел и, спокойно говорил, словно учитель, объясняющий ученикам новый материал, и от этого всё сложнее психологически было заставить себя его ненавидеть. Просто потому, что он не был, ни маньяком-психопатом, ни классическим злодеем. Люди тоже проводят эксперименты на крысах и мышах, а также на приматах, которые по интеллекту к нам значительно ближе. И большинство это воспринимает как нечто, пусть не очень хорошее, но необходимое, ведь лучше все побочки проверить на мышах и обезьянах, чем на людях, потому, что людская жизнь неизмеримо ценней. Вполне вероятно, что и сидящий перед нами бог свою жизнь считал куда ценней нашей.

Он говорил ещё что-то, но, внезапно, обстановка резко изменилась, из-за спины повеяло опасностью и ударивший по ушам вскрик Глушакова:

— Засада! — заставил буквально нырнуть в спасительный теневой покров.

Обернуться я уже не успевал, но мысль, что чёртов ублюдок почти смог нас заговорить, и мы едва не прошляпили нападение, наполнила злостью на самого себя. Слишком уж доверчивым я оказался, наивный чукотский мальчик, поверил что этот гад действительно ищет конструктивного диалога. А вместо этого он просто заговаривал нам зубы, стараясь притупить бдительность.

Чтож, ему почти удалось сконцентрировать всё внимание на себе, дав возможность засаде ударить в спину.

Обострённые чувства аватара уже подсказали мне, что оба моих товарища вступили в бой, мне же достался главный противник, резко поднявшийся с трона.

Фигура бога уже успела окутаться переливающимся всеми цветами радуги облаком истинной магии стихий. Настолько насыщенным, что даже мой покров вряд-ли бы спас от подобного. Поэтому я тоже выпустил наружу свою силу, сам становясь облаком тьмы, почти не уступающим божественному по плотности.