Операция "Немезида" - Константин Утолин

Кстати, вот тебе и близкая аналогия к тому, почему те или иные нелюди работают в определенных частях спектра магических энергий — в тех, в которых их Источники дают им возможность наилучшим образом различать энергетические «оттенки» или, говоря по-научному, более тонко дифференцировать спектр энергий.

Ведь маг, кроме величины имеющейся у него силы, отличается еще двумя параметрами — отсутствием «ситуационного дальтонизма» на разных участках спектра событийной Реальности и тонкостью различения «оттенков» на каждом из доступных ему для «видения» участков спектра. Грубо говоря, кто-то различает только красный и фиолетовый, а кто-то еще и желтый с зеленым цвета видит. А среди них тот «круче», кто различает больше оттенков в не доступных другим частях спектра. Используя опять же очень грубую аналогию, можно сказать, что разные Ветви Реальности имеют максимумы в пересечениях своих распределений вероятности на разных участках. И там, где они пересекаются максимально, — там в «стене», то есть в потенциальном вероятностном барьере между мирами, просто открытая «калитка», а на «хвостах» зоны пересечения проходы и увидеть тяжелее всего, поскольку оттенки «дверей» и «стен» все больше сливаются, да и сами —<двери» все тяжелее и тяжелее! И поэтому там, где видящий только в фиолетовой и красной частях и обладающий даже огромной энергией вынужден, так скажем, «сталкивать бронированную плиту», закрывающую в этих диапазонах «проход» в другую потенциально возможную «здесь и сейчас» Ветвь Реальности, даже более слабый энергетически, зато видящий в «красной части» маг свободно проходит в нее через вообще «занавешенный лишь легкой шторой» проем в этой части спектра. Или другая аналогия, даже, возможно, более правильная: на одних участках спектра «потенциальный барьер» между различными Реализациями Мира выше, а на других ниже. А на некоторых и вообще бесконечно высокий! И если маг видит только в тех частях «спектра», где этот барьер очень высок, то ему, для того чтобы его преодолеть, надо обладать очень большим запасом энергии. А маг даже энергетически более слабый, зато видящий в той части «спектра», где «барьер Реальностей» намного ниже, способен просто перешагнуть через него! Грубо говоря, для каждого магического воздействия есть оптимальная для его реализации часть «спектра» пересечений различных кривых распределения вероятностей. Или, если совсем уж грубо, то каждой Ветви Реальности и каждой магии присуши свои «базовые цвета».

Для существования магии необходимо, чтобы «среда существования» нашего мира (вакуум, многомерный континуум или неважно как это назвать) обладала определенными свойствами, собственно, и допускающими саму возможность магического оперирования реальностью. Ну типа того, как для возникновения и распространения волны нужна среда, в которой эта волна и может зародиться. Или как для возникновения огня или плазмы необходимо наличие такого вещества, которое может гореть или ионизироваться. Кстати говоря, то, что не горит при одной температуре (энергии воздействия), может гореть при другой. Это к вопросу о том, какой еще аналогией можно описать силу мага. Его искусство заключается в умении для каждого типа или вида магической операции подобрать своего рода катализатор или запал, позволяющие «зажечь» нужную реакцию при более низкой энергии первичного воздействия. Ну а эти катализаторы, понижающие порог необходимого энергетического вливания, свои для каждого типа магических действий. И, если вернуться к модели «дальтонизма», они могут быть «окрашены» в разные «цвета», соответствующие тому или иному виду магии. Поэтому то, что видит один маг, не видит другой. Такая вот ситуевина, Ваня!

— Неужели мы такие придурки по сравнению с ними? — даже расстроился Иван. Он все же разговаривал с магами, дружил, ел за одним столом, а оказывается — был в их глазах умственным дальтоником!

— Я преувеличил немного, чтобы ты понял, — не дрогнул Богородько. — Но принцип такой. Или, если хочешь, мы в кандалах, а они свободны. Нуда ладно… Вернемся к теории. Итак, продолжаю: параллельно с исследованиями новейших физических теорий и математических конструкций наши спецы занимались также расшифровками описаний методов магии, приведенными в иносказательных формах в древних манускриптах. Они смогли усмотреть схожесть используемых там принципов с некоторыми современными теориями. Ну а дальше дело пошло легче. В общем, используя работы Эверетта, а также целого ряда российских и американских ученых, наши спецы смогли разработать технологию развития навыков магического оперирования, а уже на ее основе создали тесты, позволяющие выявлять среди людей тех, кто предрасположен к подобным навыкам и способен накапливать в себе необходимые типы энергии. Так и возникла в нашем Братстве школа магов-людей. Но я не рассказал еще тебе, что такое толерантность к магии, как она себя проявляет… И сейчас скажу лишь, что устойчивость к магии связана с достижением некоей Основной Реальности, или, как ее называют наши мозгоклюи, Фарватера Реальности, представляющей собой пересечение максимумов распределений вероятностей реализации всех вообще потенциально возможных, разрешенных Творцом к реализации Ветвей Реальности. Концентрация всех «цветов» Реальности, если так можно выразиться. А больше пока ничего и не скажу, — вдруг буркнул Богородько. — Почему? — подскочил Иван. — Не перегружайся информацией. Жуй не спеша, курсант! По крайней мере, когда время есть. А оно у тебя еще есть! А у меня — нет, пора личный состав проверить.

Инструктор, похлопав Ивана по плечу, ушел.

Воронин поразмышлял еще немного о Вселенных и о том, какими могли бы быть тесты на магические способности. Однако команда «Приготовиться!» застала его в сладкой дреме. Воронин подскочил, потянулся и решил обязательно сходить при удобном случае в библиотеку.

3

Выгрузка из самолета, как всегда, производилась бегом. Сели на каком-то грунтовом аэродроме. Высыпавшихся из самолета курсантов тут же разбили на группы, назначили старших. Обычно Иван оказывался вот таким временным сержантом, но не теперь — все-таки только что из стационара. Потом был бег через поле к утрамбованной площадке, где ждали четыре «Ми-8».

«И правда у Богородько каждый человек на счету!» — удивился Воронин, когда обнаружил, что две остальные колонны за их группой не последовали.

Инструктор подталкивал курсантов в спины, направляя их издалека к тому или иному вертолету. Потом, уже под рев винтов, обежал машины, еще различно тыкая пальцем в старших.

В вертолете курсантов оказалось семеро плюс сумки со снаряжением. Кротов, против обыкновения назначенный в этот раз старшим, о чем-то переговаривался через наушники с Центром или Богородько, но Иван по губам ничего прочесть не смог. Наконец машина пошла вниз у какого-то поселка.

— Что здесь? — спросил один из курсантов.

— Просто поселок, озеро. В общем, генеральский день рождения, приглашены высокие чины. Баня, охота, рыбалка, а мы — охраняем, — ухмыльнулся Кротов. — Встаем в оцепление, наш участок — за озером.

— Далеко, — заметил Иван. — А есть смысл все озеро-то охранять?

— Как я подозреваю, это встреча иерархов всей Восточной Сибири и Дальнего Востока России, — Посерьезнел Кротов. — Им виднее, насколько важно озеро… А ну как туда аквалангисты какие-нибудь полезут? Мало ли психов всюду шатается, кладоискатели и прочие… Археологи, мать их. Или «ихтиандры» какие из нелюдей.