Аграфена и тайна Королевского госпиталя - Евгений Гаглоев

– Украсть их, – догадалась Сцилла. Она выхватила из его руки рецепт и спрятала его в карман платья. – Ну, сейчас ты у меня получишь!

Она замахнулась шваброй, и Игуан зажмурился от страха.

– Кому нужен этот нитроглицерин? – задала ему вопрос Аграфена. – На кого ты работаешь? И на кого работает эта спесивая Эсселитка?

– Понятия не имею, – развел руками Игуан.

– Опять врешь?! – Сцилла снова размахнулась. Мамаша Готье и Бореана тоже вскинули свои швабры наизготовку.

– Нет! – завопил Игуан. – Я действительно их никогда не видел! Может, этот котище что-нибудь знает? – Он пихнул локтем брата Шестихвоста, лежащего рядом. – Он с Бией общался куда дольше меня! Она явно делилась с ним какими-то своими грязными секретиками.

– А ну отвечай, – приказала Шестихвосту мамаша Готье.

– Я не стукач и никого не предам, – заявил кот, задрав нос.

– Сейчас я тебя так отметелю, что позабудешь о всех своих дурацких принципах, – пригрозил ему Акаций.

Брат Шестихвост лишь ухмыльнулся в ответ.

– Испугал. На ваши угрозы плюю и сморкаю. Тоже мне…

– Знаю, – произнесла вдруг Аграфена. – Знаю, что заставит его заговорить…

– И что же? – спросил Триш.

Шестихвост с любопытством на нее покосился.

– То, ради чего любой кот сделает все что угодно!

С этими словами Аграфена убежала в дом. Вернулась она пару минут спустя, держа в руке бутылочку из темного стекла.

– Валерьянка?! – возмутился Акаций. – Значит, для меня вы ее пожалели, а этого оборванца решили угостить?! Еще немного, и я с вами разговаривать перестану!

– Какое это будет блаженство, – закатил глаза Триш.

Аграфена показала бутылочку брату Шестихвосту.

– А теперь заговоришь? – спросила она.

– За валерьянку я готов предать кого угодно, – радостно кивнул кот. – Что именно вас интересует? Спрашивайте поскорей.

– Я обиделся! – во всеуслышание заявил Акаций. Он вошел в дом и громко хлопнул дверью. – Буду в кухне. Плевать вам в ужин!

– Кому предназначался весь этот нитроглицерин? – подступил к Шестихвосту Пима.

– Бия сотрудничала с какими-то людишками, но я никак не мог их запомнить, – ответил кот. – Разве можно запомнить все эти дурацкие имена, которые вы друг другу даете? У нас, котов, все куда проще…

– Не увиливай от темы! – сказала Аграфена.

– Мы просто брали бутыли с нитроглицерином у Игуана, а затем оставляли их в одном укромном месте. Позже Бия приносила в аптеку деньги за товар.

– Я же говорю! – обрадовался Игуан. – Вы не того поймали! Это Бия водит с ними близкое знакомство! И ее даже призраки Королевского госпиталя не пугают!

– А они здесь при чем? – не поняла Сцилла.

– Мы оставляли бутылки с нитроглицерином в госпитале, – пояснил брат Шестихвост. – Хорошее место для передачи зелья. Там никто не ходит, а значит, никто не наткнется на взрывчатку. Горожане боятся этого места как огня.

– И ты не знаешь, кто потом забирал эти бутылки? – прищурилась Аграфена.

– Понятия не имею! – кивнул кот. – Я работал с Бией лишь по старой дружбе. Мы знакомы с ней еще с тех пор, как она бросила учебу и сбежала из монастыря Эсселитов. А с кем уж она тут связалась – не мое дело. Главное то, что нам хорошо за это платили. Я всегда был сыт!

– Но зачем им понадобился нитроглицерин? – недоумевал Пима. – Причем в таких количествах.

– Я вспомнил! – Триш ударил себя по лбу. – Помнишь, о чем Бия говорила этому старикану в том переулке? Она сказала, что взрывы в каких-то рудниках сами собой не происходят!

– Верно! Что она имела в виду, Игуан?

– Я не вдавался в подробности! Да и к чему? Они платили, и меня все устраивало. Но если размышлять логически… Для чего нужен нитроглицерин? Для каких-то взрывных работ, наверное, – пожал плечами Игуан. – Раньше, когда в окрестностях города работало несколько золотоносных рудников, шахтеры частенько использовали нитроглицерин. С его помощью пробивали новые тоннели под землей. Но сейчас золото давно иссякло…

– А монстр в лесу?! Он как с этим связан?! – грозно спросил Триш.

– Да не знаю я, – взвыл Игуан. – Но точно связан… Все это началось примерно в одно время. Монстр появился практически одновременно с появлением Бии в городе.

– А что тебе об этом известно? – спросила Аграфена брата Шестихвоста.

Кот не хотел отвечать, пришлось снова помахать у него перед носом заветной бутылочкой.

– В ночь нашего приезда в этот городишко Бия встречалась в лесу с какими-то Эсселитами, – нехотя сообщил он. – Несколько магов, объединив усилия, призвали жуткую грозу. Им требовался один направленный удар молнии, в строго определенное место. У колдунов все получилось, молния расколола утес, на котором стоит Королевский госпиталь. День спустя в лесу появился монстр, и начали пропадать люди.

– Ничего нового он нам не сообщил, – взглянул Триш на Аграфену.

– Где именно в госпитале вы оставляли нитроглицерин? – спросила девочка.

– В зале на втором этаже, рядом с трещиной в стене, – последовал ответ.

Аграфена посмотрела на своих друзей.

– Придется нам наведаться к проклятому госпиталю, – сказала она. – Все пути ведут туда.

– Что? – перепугался Триш. – Но там же призраки! Сама слышала!

– Другого выхода у нас нет. Ну и что, что призраки? Ты что, привидений никогда не видел, что ли?

– Видел! Потому и не хочу больше с ними встречаться.

– Возможно, нам придется расспросить их о том, что они видели.

– Ты решила допросить призраков?! – округлил глаза Пима. – Совсем рехнулась?

– А что? Они такие же свидетели, как и живые люди.

– Но их с помощью валерьянки не разговорить! Потребуется что-то получше.

– Меня все больше пугает эта затея! – выдохнул Триш.

– Если хочешь, всегда можешь остаться здесь, – предложила ему Аграфена.

– Вот уж дудки! Вы без меня снова во что-нибудь влипнете, а мне потом за вас волноваться и переживать придется.

– Думаешь, вместе с тобой мы не влипнем? – невесело усмехнулся Пима.

– Рискованная это затея, – покачала головой Бореана.

– А что еще нам остается? – спросила в ответ девочка.

В этот момент брат Шестихвост, воспользовавшись тем, что все отвлеклись, вскочил с земли и выхватил из рук Аграфены бутылочку с валерьянкой. Затем кот взлетел на забор и был таков. В темноте послышался лишь его быстро удаляющийся хохот.

– Вот гаденыш! – в сердцах крикнула мамаша Готье. – Скрылся!