Шейх и невеста напрокат - Сьюзен Мэллери

— Катеб может сохранить ему жизнь, ведь так? — спросила она Юсру.

— Если Фуад попросит пощады, — голос прозвучал неуверенно, — но он полон решимости.

— Пока Катеб его не тронул. Но ведь он только ранит Фуада. Я просто в этом уверена. Он не хочет его убивать.

— С чего ты взяла?

— Знаю.

Схватка продолжалась. Пусть Виктория и не получала удовольствия от созерцания направленного в сторону Катеба палаша, она видела, что он дрался куда лучше, чем Фуад. У мальчишки просто не было шансов. Виктория даже смогла оценить футболку Катеба без рукавов, похожую на кимоно, оголявшую его впечатляющие мускулы на руках. Позже она попросит его продефилировать в ней, словно по подиуму. А потом она ее сорвет…

Нет. Этого никогда не случится. После схватки она уедет. Она просто не могла здесь остаться. Его предложение звучало соблазнительно, но она не станет загонять себя в ловушку, в которой желания сердца осуществятся только частично Сначала все будет замечательно, а потом ее сердце завянет и остановится. Ведь…

Фуад уронил палаш. Зрители повскакивали с мест. Юсра ликовала от восторга, но Виктория знала: что-то тут было совсем не так. Она нутром это чувствовала и прокричала Катебу, чтобы он был осторожен.

Вряд ли он мог расслышать ее голос среди тысячи других.

Катеб повел себя благородно и опустил свой палаш, позволяя Фуаду поднять упавшее оружие. Пацан наклонился, но вместо того, чтобы поднять палаш, вытащил из сапога нож и вонзил его в ногу Катеба.

— А это разрешено?! — пронзительно прокричала Виктория.

— Нет. Но и переживать тут не о чем. Всего лишь маленький порез. Крови почти не будет.

— Дело не в этом! — ответила Виктория, не понимая, откуда ей это точно известно. В голове крутилась одна единственная мысль: «Это хорошо не закончится, Фуад все спланировал».

— Опасен не порез, а то, что на лезвии ножа.

Катеб, уронив палаш, упал на колени еще до того, как Виктория выбежала на поле битвы через полураскрытую дверь. Фуад схватил палаш и поднял его над головой, явно приготовившись лишить противника жизни.

— Нет! — прокричала она на бегу. — Остановись! Ты не можешь… Я жертва.

Фуад уставился на Викторию. В глазах плескалось бешенство, лицо побледнело.

— Убирайся отсюда, женщина! Тебе здесь нечего делать.

Виктория слышала, как другие люди суетились за ее спиной. Она чуть не споткнулась на чертовых каблуках, но удержала равновесие и встала между Фуадом и Катебом.

— Я жертва, — проорала она Фуаду в лицо. — Это меня… меня ты должен убить. Таков закон. — Виктория повернулась и увидела склонившихся над Катебом мужчин. — Думаю на лезвии ножа что-то было. Наверно, это яд, — сказала Виктория. — Скорее всего он быстродействующий, поэтому можно опоздать.

Заид, тяжело дыша, поспешил к ним. Он нагнулся, взял нож и, понюхав лезвие, посмотрел на Фуада.

— Нечестная месть бессмысленна, малыш.

— Мертвый он и в Африке мертвый, — сердито произнес Фуад.

Виктория влепила ему пощечину.

— Ты совсем с ума спятил?! Позор твоего отца продолжается в тебе.

На лице Фуада читалось потрясение.

— Хочешь умереть вместо него? Я это устрою.

— Прекрасно! — прокричала Виктория в ответ. — Давай! Убей меня! Проколи меня насквозь! И что дальше? Твой отец так и останется в могиле. Его убил мальчик, которого он взял в заложники. Мальчик намного моложе тебя, Фуад. Ты когда-нибудь об этом задумывался? Катеб был всего лишь ребенком. Неужели ты считаешь, что он хотел причинить вред твоему отцу? У него просто не было выбора, а у тебя он есть. У тебя хотя бы была возможность честно сражаться. А это больше, чем твой отец дал Катебу. И больше, чем дал Катебу ты.

— Заткнись! — потребовал Фуад. — Немедленно замолчи!

— Чтобы ты меня убил? Большой и сильный Фуад убивает девчонок. Выше подбородок, боец, тебе есть чем гордиться!

За спиной что-то происходило, но Виктория не смела взглянуть. Ей только оставалось надеяться, что они сумеют спасти Катеба.

Фуад полоснул палашом ее руку. Острие прорезало кожу и оттолкнуло Викторию на несколько футов назад. По руке потекла кровь, рана болела сильнее, чем Виктория себе представляла.

— Хочешь со мной сразиться? — глумливо произнес Фауд. — Ну что ж, победи меня, жертва. Если тебе так не терпится умереть, то сегодня это случится.

Страх был неподдельным, как и ненависть в глазах мальчишки. Виктория не хотела этого делать. Она не хотела, чтобы этот день стал для нее последним. Но у нее не осталось выбора.

— Бери палаш, — приказал Фуад.

— Издеваешься? Ты вообще в курсе, сколько он весит? Не собираюсь я его поднимать. Да и если бы подняла, мы оба знаем, что я понятия не имею, что делать с этой штуковиной.

Виктория глубоко вдохнула.

— Хорошо, Фуад. Просто сделай это и с концами. Я здесь. Не знаю, как будет проще. Наверно, сразу в сердце, я думаю. Только не промахнись. Я не любитель страданий. Завоплю так, что мало не покажется, а мне хочется уйти из жизни достойно. Так что, пожалуйста, с первого раза.

Фуад моргнул.

— Я не стану убивать безоружную женщину.

— Почему? Ты же отравил Катеба. Какая тебе разница?

Он опустил палаш.

— Почему ты это делаешь? Это мужская работа.

— Умирать? Я считаю, что у смерти нет половой принадлежности. Все умирают.

Фуад вперился в нее взглядом.

— Но почему ты это делаешь? — повторил он свой вопрос. — Почему ты жертвуешь жизнью?

— Потому что я слишком его люблю, чтобы дать ему умереть. Катеб для меня целый мир. Он единственный мужчина, которого я когда-либо любила. — Виктория с трудом сдержала слезы. — Тебе нравится меня мучить? Тебе от этого хорошо?

— Я не могу убить женщину.

— Почему нет? Ведь еще пару минут назад ты бы с радостью проколол мою грудь. — Виктория подошла поближе. — Мне очень жаль, что с твоим отцом это случилось. Я потеряла маму и много из-за этого пережила. Мой отец обычный неудачник. Он азартный игрок, и когда я росла, его вечно не было рядом. Но моя мама его любила, хоть я и не понимала за что. Правда теперь поняла. Катеб не идеален, тем не менее он хороший человек. Он старается поступать правильно. Он сделает свой народ великим. Я в это верю. Однако мне все равно больно за твоего отца.

Фауда затрясло. Палаш выпал у него из рук, и мальчишка упал на землю.

— Ты первая, кто мне это сказал, — прошептал он и разрыдался. Виктория подошла к нему и заключила в свои объятия.

Его всхлипы проникали в самую душу. Несмотря на его высоту и силу, он все еще оставался маленьким мальчиком, много лет назад потерявшим своего отца.