Тропой испытаний - Луис Ламур

Я чуть не выронил револьвер. Но все же не выпустил его из руки, даже ухитрился засунуть за пояс… Проход резко свернул вправо, мы снова мчались на север. Горы исполняли какой-то дикий танец перед моими глазами, в голове появилась странная легкость и беспечность. Я двумя руками схватился за рожок седла, но после очередного поворота вдруг почувствовал, что падаю…

Больно ударившись об землю и прокатившись кубарем, я вскочил на ноги, сделал рывок и снова упал. Немного полежал, собираясь с силами, затем пополз в глубь лавы, стараясь держать голову как можно ниже. Дважды вскакивал для коротких перебежек, устремляясь в глубь устрашающе выглядевшего массива застывшей лавы. Отовсюду торчали зазубренные края, но я полз и полз — надо выиграть расстояние. Вот наконец какая-то щель, по обеим сторонам от нее, как стражи, высились огромные валуны. Я замер, тяжело дыша… вслушиваясь в каждый шорох.

Мои лошади куда-то ускакали, и враги пустились за ними вдогонку. Через считанные минуты они поймут, что седок свалился, и вернутся искать меня здесь.

Я осторожно пролез через отверстие. Тут и там потоки лавы раздваивались, огибая препятствия, тут и там они сформировали причудливые наросты десять-двенадцать футов высотой. Наконец-то мне попался островок травы, на него я и упал, переводя дух.

Сколько мне удалось выиграть? Футов сто двадцать? До моего слуха донесся сердитый голос, ругательство, топот копыт. Лошадь остановилась где-то совсем рядом. Я лежал совершенно неподвижно, стараясь не производить ни малейшего звука. Может, даже не дышать.

Высоко над головой распростерлось синее-синее небо с редкими комочками пушистых облачков. К югу от меня высилась вершина горы Капулин, а за ней — величавая — Сьерра-Гранде…

— Должен быть где-то здесь, — донесся до меня чей-то голос.

Затем другой:

— Я попал в него. Это точно!

Как бы в ответ на его слова мое плечо больно заныло. Сразу вспомнился тот сильный удар. Значит, меня подстрелили. Медленно-медленно я сунул руку под рубашку — кровь… Вот черт!

Надо уползать отсюда. Они заглянут через край лавы и сразу увидят меня. Я отчаянно попытался вспомнить, насколько широк этот застывший поток. Наверное, не больше мили. При всем их страстном желании прикончить меня, им вряд ли захочется продолжать поиски до бесконечности. Они знают, что я ранен, но также знают, что я вооружен и неплохо умею стрелять.

Перевернувшись на живот, я пополз. Меня остановил голос:

— Как там Корли?

— Плохо. Ему нужен доктор. Он серьезно ранен, да еще проволокла лошадь. С ним остался Эйлиас.

— Ну подожди, Макрейвен, дай мне только до тебя добраться!

— Да он подыхает. Я же попал в него. Сбил с лошади!

— Мы так думали уже два-три раза. Его труднее убить, чем опоссума. Вот уже вроде бы он наш, и каждый раз этот гаденыш куда-то уползает. Клянусь, когда мы достанем его, мертвым или живым, я лично похороню его. Глубоко-глубоко. И завалю могилу камнями. Клянусь!

— Он без лошади и серьезно ранен. Давай прочешем с обеих сторон этот лавовый поток. Рано или поздно ему придется вылезти наружу… если он еще жив. Тут мы его и возьмем.

Я сел, снова сунул руку под рубашку, нащупал пулевое отверстие. Смог даже увидеть его, изогнув шею. Пуля прошла насквозь, оставив жуткие темно-фиолетовые дырки спереди и сзади. Разорвав свой носовой платок, я заткнул обе, с трудом дотянувшись кончиками пальцев до той, которая на спине. Плечо двигалось, значит, кости целы, но крови вытекло много. Я отполз чуть дальше. Плечо теперь болело вовсю, горло и рот пересохли, я с трудом мог хоть на чем-то толком сфокусировать взгляд. Думаю, болевой шок. Сейчас мне нужнее всего какая-нибудь нора. Место, куда можно заползти и где они не найдут меня.

На лицо вдруг упала мимолетная тень. Я огляделся вокруг, затем поднял глаза вверх. Ястреб-канюк!

Теперь им не надо меня искать — ястреб сам укажет им путь.

Надо мной яркое палящее солнце и ждущие ястребы, делающие медленные плавные круги, вокруг меня таинственные безмолвные скалы. Я с закрытыми глазами лежал на спине. Только не двигаться, только не шевелиться, только ждать!

Ждать чего? Смерти? Я — дурак. Сколько людей выжило и поправилось от ран куда хуже, чем моя! Пуля прошила плечо. Что из того? Но я все равно продолжал лежать без движения.

Ранили меня, возможно, и не очень серьезно, хотя потеря крови, отсутствие воды… Лошади тоже исчезли. Зато оба револьвера на месте, и патроны оставались в патронташе. Вокруг только ямы да трещины и зазубренная лава, которая в момент изорвет мои сапоги в лоскуты. И ни одного отрезка, где можно бежать. Тут и там виднелись редкие узкие островки, созданные естественными препятствиями, которые лаве приходилось обтекать. На некоторых из них росла трава, другие представляли собой слой песка. Воду, если она вообще здесь имелась, я мог найти только в пустотах базальта.

По камню чиркнула осторожная нога, и этот звук мгновенно вернул меня к действительности: я вскочил и изо всех сил помчался по узенькой полоске между потоками лавы.

Во время бега плечо безжалостно вопило от боли, кровь продолжала сочиться, ноги плохо слушались, спотыкались, натыкались на камни, делали неверные шаги… Кляня все на свете, я бежал, бежал, пока не свалился без сил.

Какое-то время я лежал неподвижно, прислушиваясь к бешено колотившемуся сердцу, затем встал и снова побежал, пока не уткнулся в зазубренную базальтовую стену. Так, посмотрим… Ага, вон расщелина, по которой можно попробовать взобраться наверх. Вперед… Почти на самой вершине у моей головы с противным треском расплющилась пуля, затем донесся звук выстрела из крупнокалиберной винтовки. Я попытался бежать прямо по лаве, рискуя в любой момент сломать ногу или разбить голову. Из-под ног неожиданно выскочил горный заяц и длинными прыжками поскакал вниз по другой расщелине. Туда за ним, пока меня не достала третья пуля — вторая только что с треском отрикошетила от камня…

Расщелина, по которой ускакал заяц, вела еще к одной полосе между потоками лавы. Когда я спускался по ней, рядом стукнулась та самая третья пуля. На этот раз осколки от камня ужалили меня в щеку, а один, самый большой, больно ударил по голове..

Сначала я решил, что меня снова ранили, но на самом деле осколок всего-навсего рассек кожу. Расщелина кончилась на высоте футов в семь с половиной под землей. Делать нечего, пришлось прыгать вниз, на голые камни.

Какой-то момент я стоял совершенно ошеломленный: в голове шумело, легкие работали как кузнечные меха.

Все, хватит, дальше не побегу, сказал я себе. Я встречу их здесь. Двигаться у меня больше не было сил.

И тем не менее двинулся. Только не бегом, а шагом, вертя головой то направо, то налево, пытаясь найти место, где можно спрятаться и занять выгодную позицию для обороны.

Пусть они меня сначала найдут! Лучше встречать их лицом к лицу, чем убегать как трусливый заяц. Я снова и снова убеждал себя в этом, хотя другая часть моего мозга говорила мне совсем иное — надо не только выжить, но и победить, остановить их. Нельзя дать им обогатиться, покончив со мной. Они убили папу, возможно, и других, но мной подавятся…