Движение к цели - Дмитрий Ромов

заниматься и становиться лучше. Ну, и сильнее, конечно.

— А ты, я смотрю, мастак языком чесать, — качает головой Скачков.

— Ну, так, — улыбаюсь я. — Для первого секретаря доклад писал. Для комсомольского, не для партийного, правда.

— Трепло, — уже без всякой злобы говорит он. — Ладно, Терентьева твоего возьму. Я вообще-то сам детдомовский. Оттуда сразу в училище поступил, так что жизнь казённую неплохо знаю, и просто так слезу у меня не вышибешь, понял? А с отрядом твоим…

Он замолкает.

— Да он не мой, а ваш, по сути-то. Куда захотите туда и направите мозги ребятам.

— А тебе значит нет? — приподнимает он бровь.

— А я вам помогу. А за деньги не сердитесь. Правда. Ничего такого. И ребятам лучше не говорите про них.

Он собирается что-то возразить, но в этот момент в зале появляется Трыня.

— Здравствуйте, — говорит он. — Я на самбо пришёл.

— Это и есть твой Терентьев? — спрашивает Скачков.

— Так точно, — киваю я. — Здорово, Андрюха.

— Форма есть?

— Да, только что купил, — отвечает Трыня.

— На какие шиши? Ты из интерната?

— Да… — смущается он. — Егор помог…

— Да, мы там… В общем, решили вопрос, — неохотно говорю я.

— Ясно всё с вами. Ладно. Иди переодевайся. Послезавтра в шесть часов к вам приду. Школа какая?

После тренировки я решаю заглянуть к Платонычу. Жизнь такая пошла, что времени совсем нет. Как бы хорошо было наслаждаться заканчивающимся детством, валяться на диване, читать Фенимора Купера, тренькать на гитаре, заигрывать с барышнями и наслаждаться безделием, изредка прерываясь на выполнение домашних заданий. Ан нет, всё не так, как могло бы быть.

— А, Егор, хорошо, что пришёл. Мы тут как раз с Игорем Исаковичем чаи гоняем.

Я захожу в гостиную.

— Здравствуйте, Игорь Исакович.

Игорёша, скользнув по мне взглядом, произносит несколько нечленораздельных звуков и утыкается в тарелку, на которой лежит кусок торта.

— Сегодня с виделся с Любой, — сообщает Большак, — она тебе привет передаёт и гостинцы. Не забудь захватить, когда пойдёшь. Присаживайся, я тебе чашку и тарелку принесу.

— Как поживаете? — задаю я Игорёше вопрос.

Мне даже интересно, скажет он что-нибудь или снова отделается невнятным мурлыканьем.

— Спасибо, хорошо, — говорит он на удивление внятно, но в мою сторону по-прежнему не смотрит.

Платоныч приносит из кухни посуду и вилку.

— Чай у меня нынче замечательный, — заявляет он. — Со смородиной и вишней. Просто чудо.

— Игорь Исакович подарил? — интересуюсь я.

— Нет, — поджимает губы Игорёша. — Не я.

— Это мне на работе сотрудница одна презентовала.

— О, — улыбаюсь я. — Поклонница оказала знаки внимания?

Большак смеётся:

— Эта поклонница мне в бабушки годится.

Игорёша покашливает:

— Юрий Платонович, ну я пожалуй пойду. В другой раз как-нибудь договорим.

— Игорь, ты что, я тебя еле зазвал. Нет-нет, давай, пожалуйста, сейчас. Тебя Егор смущает? Так это напрасно. Ты ведь и сам мог убедиться в его надёжности. И я ему доверяю, как себе.

— Понятно, — надувает он губы и снова утыкается в тарелку, будто хочет найти там жемчужину. Или таракана. Судя по лицу, скорее второе.

— Думаю, не стоит нам давить на Игоря Исаковича, — вступаю я. — Осторожность, по большому счёту, одно из важнейших наших умений. Так что пойду я, а вы спокойно беседуйте. Извините, что без звонка, как снег на голову. Больше не повторится.

— Ну, ты хотя бы торта кусочек съешь.

— Игорь Исакович принёс? — с улыбкой спрашиваю я, хотя ответ мне конечно же известен.

Игорёша молчит, а лицо его становится ещё более кислым.

— Извини, — говорит тихонько Большак, когда мы стоим в прихожей — этот Березин тот ещё фрукт.

Это про Игорёшу.

— Да ладно, не проблема. Вы только не давайте ему увиливать. Он будет бояться, но это ничего. Пусть на ваши площадки заводит новых партнёров, как мы и говорили, да, дядя Юра?

Ну вот, можно и с Купером пообщаться, с Фенимором, раз обработка Игорёши без меня проходит. Я прихожу домой и только собираюсь завалиться на диван, как раздаётся телефонный звонок.

— Брагин, — слышу я знакомый голос, вызывающий не слишком приятные эмоции.

— Да, товарищ капитан, вы не ошиблись. Я, знаете, представляю вас стариком с неводом, а себя золотой рыбкой. И хочется спросить, мол, так и так, старче, чего надобно? Киргиз, надеюсь, не сбежал у вас?

— Ты думаешь, Киргиза мне спихнул и на этом всё что ли? Не забыл, чего мне надо от тебя?

— Ну ладно-ладно, по незащищённой линии говорим как-никак. Есть у меня кое-какие идеи. Могу поделиться, если желаете. Пойду через часик с собакой гулять, подтягивайтесь, потолкуем. Только милицейской машины и мундира не надо. Соблюдайте конспирацию.

Он крякает и на какое-то время замолкает, обдумывая моё предложение.

— Хорошо. Давай у «Космоса» ровно через два часа.

— Нет, вы лучше к моему дому подходите и мы там по дворам покружимся немного, чтобы никому на глаза не попадаться.

Он соглашается. Я выхожу в назначенное время. Артюшкин уже здесь. Одет в пальто и кроличью шапку. Но, честно говоря, по нему и без формы видно, что он мент. До мозга костей.

Здороваемся. Радж смотрит на него с подозрением и не спускает глаз, каждую секунду ожидая какую-нибудь пакость. Собаку не обманешь, она суть человеческую видит.

— Ну что, прогуляемся? — спрашивает табачный капитан.

— Пойдёмте.

Мы проходим через двор и идём в сторону, где людей почти не бывает.

— Ну, рассказывай свои идеи, — говорит Артюшкин.

— Идея в общем-то одна и довольно простая. До меня дошла информация, что Каховский и Рыжий, собираются грабить своих клиентов, выигравших на тотализаторе.

— Погоди… Сейчас не понял. На каком тотализаторе?

— Они организовали приём ставок на спортивные соревнования, — пожимаю я плечами.

— И давно?

— Нет, недавно. Недели две как.

— И ты мне только сейчас об этом говоришь?

— Но это же не ваша епархия.

— Это не тебе решать. Тут всё моя епархия. Рассказывай давай.

— Да там уже другие роют.

— Какие ещё другие?

— ГБ и БХСС. Вас только не хватает.

— Б*я! Брагин! Твою мать! Ты первым делом мне должен докладывать. Ты на кого ещё работаешь?

Раджа предостерегающе гавкает, давая понять табачному капитану, чтобы он знал своё место.

— Ни на кого, Анатолий Семёнович. Вы всё уяснить не можете. Я и на вас не работаю, а добровольно сотрудничаю. И перестаньте собачку нервировать да внимание привлекать, ведите себя незаметно и слушайте лучше. Пока никаких грабежей не было, но, полагаю, скоро начнутся. Завтра олимпиада стартует, много соревнований, азарт и всё такое. Ставки сейчас даже не на самые интересные игры прут.

Он молчит и зло сверкает глазами.

— Я могу сделать так, что мой человек выиграет по-крупному.