О чем шепчет море - Мария Морозова

каменный саркофаг. Его крышку сбросили в сторону, отчего та разбилась на три крупных обломка. Сам саркофаг оказался пуст.

– Ничего себе, – пробормотала я, разглядывая затейливую паутину символов, снятую в не слишком ярком свете фонаря. – Гор, ты понимаешь, что здесь написано?

– Местами, – признался тот. – Когда я учился в университете, как-то писал работу, где сравнивал старую школу некромантии и новую систему. Так что некоторые вещи узнаю. Но надо бы освежить знания. Тем более, у меня осталась пара книг.

– Да? – хмыкнул инквизитор. – А чего раньше не сказал?

Я улыбнулась. Видимо, в процессе изучения рисунков мужчины перешли на «ты».

– Эм… – бывший замялся. – Да я единственный, у кого такие книги вообще есть в Морангене. Решил, что ты можешь притянуть меня к тому ритуалу на кладбище.

– Какому ритуалу? – насторожилась я.

– Было тут… На южном погосте кто-то провел старый ритуал, принеся в жертву пять черных кур.

– Пять черных кур? – я искренне удивилась. – Надо же… Несколько дней назад я заговаривала ферму, потому что кто-то вломился в их курятник. Ферма Андервудов, знаешь?

– Знаю, – немного мечтательно улыбнулся Гордон. – Самые жирные куры на всем побережье.

– Розали думала, что это был хорек, я предположила нечисть, но теперь... Ведь оттуда стащили именно пять кур. И все они были черными.

– Значит, лич и там отметился, – пробормотал Эвард задумчиво.

– Все-таки лич? – спросила я без особой надежды.

– Увы, – развел руками Гор. – У меня нет других вариантов. Гробница расписана изнутри очень сложными заклинаниями. Мне удалось распознать только запирающий контур и энергетический. Но и этого хватило, чтобы сделать вывод о том, что маги, которые могильник строили, очень не хотели выпускать его обитателя наружу. Такая клетка вряд ли понадобилась бы для обычной нежити.

– Мать-природа… – прошептала я, опускаясь в кресло.

Мне все еще не верилось. Лич… Могущественная сказочная тварь, которая вдруг оказалась вполне реальной. И сейчас она где-то рядом, возможно, выискивает очередную жертву. Кто-нибудь вообще знает, что нужно делать в таких случаях?

– Если вы правы, это не могло пройти незаметно, – нахмурившись, я стала рассуждать. – Должен был случиться сильный всплеск темной энергии, отголоски которой остались внутри могильника. Но я не чувствовала ничего такого... – Я вдруг подумала немного и сама себя опровергла, решив быть четной до конца. – Хотя нет, это совсем не странно. Во-первых, могильник слишком далеко, а во-вторых, грозы. Самый обычный дождь прекрасно смывает все энергетические следы. А уж если разыграется гроза… Но я все же встречалась с ним. Тогда, после приема в мэрии. И в лесу… – Я поднялась с кресла и присела перед Палтусом. – Это ведь он на тебя напал, да?

– У-р-р, – согласился кот.

Ну да, все правильно. Кажется, личу нужна энергия. Он убивает людей, пьет из них кровь и силу (вот почему нам с Айноной показался странным тот покойник). А однажды попытался напасть на шайра, как на единственную нечисть в округе, у которой можно разжиться магией. Вот только то ли силы не рассчитал, то ли мой котик слишком активно сопротивлялся, но из леса лич ушел ни с чем. И снова начал искать жертв в городе…

– Цейра, – Гордон вдруг сунул мне в руки несколько снимков. – Посмотри вот это. Мне кажется, или здесь ведьминские руны?

Я глянула на снимки. На них был запечатлен саркофаг. Вернее, постамент, на котором тот стоял: прямоугольная глыба из темно-серого гранита, отполированного до гладкости. Сначала общий план, потом несколько отдельных снимков покрупнее. И там действительно были руны, очень похожие на наши.

– Знаешь, а ты прав, – растерянно заметила я. – Весь саркофаг исписан только ведьминскими рунами. Видимо, чтобы не было конфликта с заклинательными схемами на стенах.

– Значит, лича хоронили не только маги, но и ведьма, – проговорил Гордон. – И откуда они тут взялись вообще? В те времена полуостров был глухим, унылым и безлюдным местом.

– Ведьма… – вдруг нахмурился Эвард и посмотрела на меня. – Помнишь, ты рассказывала, что по легенде полуостров назвали в честь ведьмы-отшельницы Моран?

– Помню, – медленно кивнула. – Думаешь, это не просто легенда, а Моран действительно жила здесь, и руны на саркофаге могут быть ее рук делом?

– Вполне. Что, если она не просто жила на полуострове, а была своего рода стражем саркофага? Цейра, ты понимаешь, что там написано?

– Мне нужно время, – улыбнулась я немного виновато. – За полторы тысячи лет наши руны поменялись тоже. К тому же, у каждой ведьмы может быть собственная система записи, иногда и шифр.

– Тогда разбирайся с саркофагом, – заявил Гордон. – А я буду заниматься остальными рунами.

– Занимайся, – кивнул Эвард. – Всю текучку можешь отдать Шалтер и Хартману.

– Цейра, а у вас случайно нет какого-нибудь справочника вроде «Сто великих ведьм»? – поинтересовался у меня Гор. – Если эта Моран действительно заклинала лича, она должна была быть очень сильной и опытной.

Я задумалась. Конечно, справочника у нас не было. Но самых известных ведьм мы не забывали, рассказывая ученицам о том, чем они были знамениты. Например, Латрея Среброволосая – прослывшая прекраснейшей, за благосклонность которой боролись даже короли. Или Риона Каррестоун – женщина, возглавившая сопротивление ведьм, когда начались гонения. А Моран… Гор прав, она наверняка была сильной. Но полторы тысячи лет… Это случилось слишком давно. Наверное, именно поэтому мне ничего о ней неизвестно.

– Надо бы спросить у мамы, – решила я и поднялась, чтобы отправиться в мастерскую.

Там в специальном футляре лежало переговорное зеркало. На самом деле это было не совсем зеркало, а просто большая пластина отполированного до гладкости металла, покрытого густой сетью магических рун. Немного громоздкая, зато очень полезная конструкция для дальних переговоров. Маги-артефакторы изо всех сил старались, чтобы сделать эти артефакты компактными и способными поместится в женскую сумку. Но пока у меня был только такой: футляр, подставка и пластина размером с книгу.

Я набрала комбинацию рун, связанную с зеркалом в доме родителей. Мне повезло, и через несколько секунд металл засветился, а потом на нем появилось изображение мамы.

– Здравствуй, дочь, – улыбнулась она.

– Привет, – я не смогла не улыбнуться в ответ.

Мы с мамой были настолько похожи, что нас легко принимали за сестер.