Жертва Гименея - Маргарита Южина

– Мама от нас ушла, когда мне было три годика, отец уже тогда лечил людей, им, как и сейчас, платили копейки, а маме нужна была роскошная жизнь. Она нашла себе молодого ресторатора и сбежала. Она была жутко красивая! Длинные светлые волосы, тонкая талия, брови дугой, прекрасные глаза… отец всегда любил красивых женщин, и не просто любил, но буквально терял от них разум. Так было и с моей мамой. Они поженились, родилась я, но достойно содержать такое сокровище он не смог. Так, во всяком случае, она сама считала. И ушла.

– А он потом нашел вам новую маму? – тихонько спросила Аллочка. – Такую же красавицу?

– Вы знаете, нет! – повернулась к ней Арина. – Он же не был чертовски красив и дьявольски привлекателен и понимал это. Как он говорил – прекрасную женщину должен иметь либо мужчина красивый, либо состоятельный.

– Либо просто мужчина, – выдала перл Аллочка.

– Я с вами согласна, но вот он был другого мнения. К тому же, мама подорвала в нем уверенность в себе. Так он и прожил со мной всю молодость. Ушел с головой в работу, получал небольшую зарплату и не стыдился этого. Не перед кем было стыдиться, никто его не упрекал, что он не может достать импортный гарнитур и не в состоянии выбить машину, что у него малогабаритная квартира; в его одиночестве был даже какой-то плюс. А потом я повзрослела, у меня появилась своя семья и… отец стал переживать, просто невозможно. Он вдруг почувствовал себя ненужным, лишним. Стал чаще поговаривать, что жизнь не сложилась, он и вовсе зря небо коптит.

– А разве у него не было друзей? – спросила Гутя.

– Конечно, у него были друзья, но у тех были свои семьи. Свои заботы, своя работа, достижения! А отец… В общем, папа угасал. Он перешел из хорошей клиники в обычный Медцентр. Там, конечно, огромный фронт работ, интересная тема, но заработки! Да ему было все равно. Он вообще больше не следил за собой, мне приходилось буквально силой заставлять его надеть чистую рубашку, поменять свитер. И вдруг… это произошло в прошлом году. Отец в одночасье превратился в совершенно другого человека. Он прибежал в выходные ко мне домой и в приказном порядке потребовал купить ему новый костюм! Сказать, что я была удивлена – ничего не сказать. Да что там я, мой муж в ту же минуту вскочил с дивана и бросился за машиной, чтобы мы смогли бы спокойно проехаться по магазинам.

– Это тогда он познакомился с Элен? – уточнила Гутя.

– Да какая там Элен, – махнула рукой Арина. – Тогда она была просто Валюшка Сорокина, медсестричка из неблагополучной семьи. Но папа влюбился в нее сразу, как только увидел. Казалось, в нем проснулся прежний молодой парень, который так и не сумел стать счастливым в свои года. Он буквально расцветал на глазах. Бегал на какие-то дискотеки, торчал возле витрины с женским бельем, отстаивал очереди в модные парикмахерские, просто уму непостижимо!

– И как вы ко всему этому относились? – взглянул в зеркальце Фома.

– Да никак! – фыркнула Арина. – Просто удивлялась и помогала, чем могла – денег, там, подкинуть, купить какую-нибудь стильную вещь. Посоветовать что-нибудь по-женски… Поймите! Я же не думала, что это у него настолько серьезно! Нет, даже не так… Я не думала, что эта кукольная Валюшка обратит на отца хоть какое-то внимание. Ну что он – да, хороший врач, уважаемый человек, и все! А она-то со своей внешностью сразу бросалась в глаза любому. Девочка запросто могла устроить свою судьбу с кем-нибудь из богатых больных.

– Ой, ну откуда у Николайского такие больные? – горько вздохнул Фома. – Да, там прекрасная хирургия, я сам это хорошо знаю, великолепные доктора, но! Там же такой младший медперсонал! Денег-то платят – мизер! И кто туда пойдет? Дипломированные медики, что ли? Вот и идет тот, кто никуда больше пристроиться не может. После операции самое главное – уход! А кто будет возле тебя там трястись? Вот и думайте – ляжет в такую больницу богатый больной, если у тебя в одной палате по двенадцать человек, и на всех лежачих – одна баба Маня, да и та трезвой бывает только перед получкой!

– Может, и так. Но девушка с красивой внешностью может составить себе партию, если уж она решила жить за счет мужа. И мой отец в эту партию никак не вписывался, это было ясно всем. Поэтому я была спокойна. Просто радовалась, что у отца случился этот счастливый жизненный период, – вздохнула Арина и уже более печальным тоном продолжала: – А потом у отца стали появляться деньги. Он уже работал в трансплантологии, но и там с деньгами было не густо. А тут вдруг… я у него как-то поинтересовалась: «Пап, откуда? Ты стал брать взятки?»

– Конечно! Да уж давно пора, если не доплачивают! – не выдержала Аллочка. – В конце концов, у нас еще не отменял просто благодарность.

Арина хмыкнула:

– Взятку не каждый может дать, а помощь нужна всем. Там же больные. А благодарность… Как-то замечательный доктор Рошаль сказал: «Если мой сотрудник возьмет взятку – уволю. А если он сделал прекрасную операцию, ребенок ушел домой и счастливые родители подарили врачу в благодарность машину через месяц после этой самой операции – слова не скажу». Ну, это не дословно, но смысл такой. То есть благодарность… ее же видно!

– Да ладно, я все равно ничего в этом не понимаю, – отмахнулась Аллочка. – Что вам отец-то ответил?

– Ничего, просто перевел разговор на другую тему. И потом, я же говорила – он сильно изменился. Особенно когда в его жизнь вошла Валя. Только теперь она стала – Элен. Да, он весь светился рядом с ней, он смотрел ей в глаза, он таял, если она брала его за руку, но когда ее рядом не было, он выглядел больным псом. Плечи его опускались, глаза постоянно смотрели в пол, а смеяться он и вовсе переставал. И я, и его друзья пытались хоть как-то растормошить его, что ли, куда-то звали, приглашали, внезапно сами приходили в гости, но папа упорно отстранялся. А это ведь горько видеть, что друг от тебя отдаляется. Сознательно. Но зато у отца появился хороший загородный дом, он переехал туда вместе с Элен и стал копить на мебель, на садового дизайнера, на дорогую одежду, на хорошие машины. Со мной и вовсе перестал встречаться, Элен это не нравилось. Ну а я… у меня подрастали дети, свои заботы, работа… я только звонила ему по-прежнему, болтала ни о чем, и все. А потом… потом случилось то, что случилось. И как-то свалилось все сразу… Сначала я узнала, что отец тяжело болен. Сказали его коллеги из его больницы. Я волновалась, хотела даже, чтобы отец ушел с работы, потому что ему требовался серьезный уход, хорошее лечение. Его же можно было вылечить! Только пришлось бы продать все – и дом, и машины. А Элен, конечно же, этого не одобряла. Да отец и сам бы на это не пошел. Он не мог оставить свою «девочку» в старенькой хрущевке. Ко всему прочему, стали вылезать грешки по работе. Я не особо вникала в его махинации, но… только знаю, что они были. И о них стало кое-кому известно. И вот тогда… тогда папы не стало. Некоторые думают, что он застрелился, но всем сказали, что он умер от рака.

– Погодите, почему «некоторые думают»? – уцепилась за слово Варька. – А вы что же, так не думаете?

Арина пожала плечами. Помолчала и проговорила: