Моей надежды серебро - Лесса Каури

Меня неприятно царапнуло это «мои амимары». Пожалуй, Правителю я простила бы такое обращение, хотя он и не являлся королем – единственным, кто мог законно называть представителей природного клана Кроттона «своими», был умерший Снагераль!

– Следует нейтрализовать причину, а не гоняться за следствиями! – воскликнул даэр Тамраэль. – Что делается в этом направлении? Вы исследуете Заместителей?

– Конечно, но остаточный фон слишком слаб и не дает возможности определить магический почерк заклинателя! Дайте мне время…

– У меня ощущение, что мы гоняемся за призраком! – Правитель раздраженно зашагал дальше. – Время уходит, а мы только и делаем, что «нейтрализуем Заместителей»!

– Их с каждым разом становится все меньше, – заметил архимагистр. – Это дает надежду!

«Конечно, меньше! – подумала я. – Ведь Курта Торхайма больше нельзя использовать… А кого можно?»

Собственная мысль не внушила оптимизма.

– Посмотрим, – буркнул Лигос и махнул ладонью. – Вы свободны, Тэльвайсс.

Архимагистр с достоинством поклонился – на дневном свету, упавшем от окна, сверкнула лысина – и вышел. А даэр Тамраэль неожиданно сел на ступеньку трона и закрыл лицо руками.

Я пролезла в форточку, бесшумно подойдя, села рядом и изящно обернула хвостом передние лапы.

Правитель отнял ладони от лица и с изумлением уставился на меня. На краткое мгновение я увидела в нем мальчишку, который когда-то с обожанием смотрел на своего короля, ловил каждое его слово, бросался выполнять указание по одному лишь движению его брови. Лигос даэр Тамраэль, потомок обедневшего темного клана, последнего из последних, был воспитан Снагералем, как родной сын, и отвечал любовью, которую нельзя было назвать сыновьей лишь из-за отсутствия кровного родства.

Осторожно протянув руку, эльф погладил меня по голове.

– Ты же Шарен Мяк Шарен, любимая амимара Властителя Скарры, принявшая чужое обличье, я прав? – поинтересовался он.

Любимая амимара? Я удивленно муркнула. Толкнула Правителя под руку, вынуждая погладить еще.

– В странную игру мы оказались втянуты, – задумчиво произнес он, почесывая меня за ухом, – ты и я. Я – даже в самых страшных снах не видящий себя Правителем Кроттона, и ты – вынужденная покинуть своих подопечных, не исполнив контракт!

Прижав уши, я зашипела и ударила его лапой. Без когтей, но пусть знает свое место Правитель, когда говорит с амимарой! Мы всегда исполняем наши контракты!

– Прости! – покаялся даэр Тамраэль. – Устал, как собака, сам не знаю, что говорю. Вроде бы все неплохо, и Тэльвайсс прав – нападений стало меньше, операция по перемещению Хранилищ в этом мире завершена… Но почему тогда у меня ощущение, будто я медленно, но верно погружаюсь в трясину?

Взбежав по ступенькам, я демонстративно почесала зубы о ножку трона, изображавшую голову летучей мыши.

Лигос понял меня.

– Ты права! Мир без законного правителя всегда в опасности. Трон притягивает всякую гнусь, как мед – шершней. И Хранителя трона рано или поздно ждет печальный финал!

Он поднялся выше, сел у изножья трона и прижался к нему виском, будто надеялся подчерпнуть от него сил.

– Я не желал такой судьбы, Претемные тому свидетели! Но ОН просил меня не бросать народ, для которого так много сделал! И я не мог отказать!

Спустившись с подиума и приняв человеческое обличье, я поклонилась, выказывая уважение тому, кто волей судьбы оказался не на своем месте. Более того, на несчастливом месте… но продолжал с честью исполнять свой долг.

– Правитель, у меня мало времени. Могу я увидеть комнату, в которой ЕГО не стало, и задать вам несколько вопросов?

Лигос тяжело поднялся.

– Идем, амистресса.

Даже в минуту слабости он оставался «человеком действия», этот эльф. Такой вот каламбур…

Мы миновали анфиладу гостиных. Чем ближе зала или гостиная располагались к приватным покоям, тем более узкий круг приближенных был вхож туда. Последней оказалась круглая комната с мебелью, укрытой полотнищами, и занавешенным зеркалом. Огромная кровать, стоящая у стены, до сих пор хранила отпечаток тела. Это оказалось так неожиданно и жутко, что я подалась назад, натолкнувшись на остановившегося за моей спиной Лигоса. А затем резко сменила ипостась и, упав на лапы, принялась обходить помещение, приглядываясь и принюхиваясь. Лишь один предмет мебели не был накрыт – ночной столик под толстым слоем пыли. Встав на задние лапы, я разглядела на нем раскрытую книгу (Торговый кодекс Северного морского пути), фиал с засохшей на дне жидкостью, пахнущей даже сквозь притертую пробку (скорее всего, сердечные капли) и сломанную розу с почерневшим от времени бутоном.

Невольно оглянулась на Лигоса. По расширенным зрачкам Правителя поняла – он снова переживает миг, когда умер его король. И скорбит до сих пор…

– Эта роза стояла в вазе, – заговорил даэр Тамраэль, – которую король разбил во время последнего приступа…

Разглядывая побледневшее, несмотря на темный цвет кожи, лицо, я думала, как прав был Снагераль Второй, назначая Лигоса Хранителем трона. Потому что этот эльф был предан ему до конца. И будет.

Я направилась к выходу, но на пороге будто споткнулась, настигнутая запахом. Или дело было в дворцовых сквозняках, или наш приход всколыхнул застоявшийся воздух королевских покоев и пыль, на частицах которой он мог осесть, но моя шерсть машинально поднялась дыбом, а уши прижались к голове. Я едва сдержала низкий вой, рвущийся из горла.

Слабый, явно остаточный аромат, взбаламутивший в душе чернильное облако ненависти.

Маг, прозванный Безымянным, бывал здесь…

* * *

– Не может быть! – воскликнул Правитель Лигос. – В покои допускались только самые близкие люди и доверенные слуги!

– Когда король умер, наверняка началась суматоха, – возразила я.

– Лиггоны никого не пустили бы! Ты плохо знакома с обычаями нашего мира! Снагераль был побратимом каждому из своих гвардейцев! Кровником!

Я пожала плечами. Лиггоны – солдаты королевской гвардии, облаченные в вороненые доспехи с трилистником на груди – и сейчас стояли на карауле за дверями покоев Правителя, куда он пригласил меня, чтобы побеседовать и подкрепиться. Я ждала молоко, а Лигос явно мечтал «приложиться к бутылке». Многовато он пил. Но разве в сложившейся ситуации можно было его осуждать?

– К сожалению, даже приблизительно не установлю время посещения, но это могло случиться и после, – заметила я. – Просто примите к сведению, Правитель – негодяй был здесь!

Лигос сник. Определить его точный возраст, как и у всякого эльфа, казалось невозможным, но сейчас он выглядел куда старше Правителя, впервые увиденного мной в покоях Белого Скарры во Дворце-На-Семи-Холмах.

– Почему у короля не было наследников? – тихо спросила я. – Почему Снагераль так и не женился?