Мятежница - Оксана Гринберга

- В чем вы ошиблись? – мягко спросила я. – Или же в ком?

Судя по его глазам – с расширенными зрачками, я разглядела их при дневном освещении, - он считал, что ошибся во мне.

- Чарльз, скажите мне наконец, что случилось?!

Еще один взгляд, и я, кажется, начала догадываться.

- Как давно вы употребляете лауданум? – спросила у него. – И вот еще, сколько вы его уже употребили… за сегодня?

- Кристен… Кристен-Кристен! - покачал он головой. – Вы же ничего обо мне не знаете! Даже не представляете, что мне довелось пережить. Но теперь еще одна потеря – а ведь я уже начал надеяться!..

- На что, Чарльз?

- На то, что наконец-таки встретил ту, которая станет мне верной спутницей в моей жизни. Вы нравитесь мне, Кристен, очень сильно. Но он не оставил мне ни единого шанса…

Я сразу же догадалась, о ком шла речь.

- То есть, он… Лорд Харт-Онде, что он вам сказал?!

- Ваш жених ясно дал понять, что никакой надежды у меня нет и никогда не было.

На это я собиралась возразить, что лорд Харт-Онде никакой мне не жених и не имеет права голоса в этом вопросе, но промолчала. Решила, что наши отношения с Райаном Хартом-Онде доктора касаться не должны.

При этом мне было жаль, что я не поговорила с Чарльзом раньше. Корила себя за то, что сама не дала ему понять, что надежды у него нет и не могло быть. За меня это сделал Райан, и, судя по виду Чарльза, брейлорец не пощадил чувства доктора.

При мысли об этом в груди появилось чувство глухого недовольства.

Я знала, что однажды Райан Харт-Онде заявит на меня права, и даже удивлялась, что он до сих пор медлил.

Выходило, что я ошибалась. Он уже начал это делать, но зашел издалека, принявшись распугивать тех, кто был ко мне неравнодушен.

- Ему не стоило говорить вам подобного, – произнесла я, - потому что у него такого права. Но вы должны знать, Чарльз, что какие бы сложные и запутанные отношения не связывали меня с лордом Хартом-Онде, у нас с вами все равно бы ничего не вышло. Мы не смогли быть вместе, потому что я… - Стоило резать по живому – так, чтобы раз и навсегда. – К сожалению, я не люблю вас, Чарльз, и уже никогда не полюблю. Но я уверена, однажды вы встретите ту…

- Не надо, Кристен! – покачал он головой. – Думаю, нам стоит закрыть эту тему и больше никогда к ней не возвращаться. Лучше мы с вами… немного посмотрим на Вестерхоф.

Пожав плечами, я повернула голову в сторону города. Немного посмотрела, как и просил Чарльз, но мы с ним еще не договорили.

- Расскажите мне о лаудануме, - повернувшись, попросила у него. – Вы так и не ответили на мой вопрос.

- Что бы вы хотели узнать, Кристен?

- Все, что вы готовы мне рассказать.

Доктор кивнул, не чувствуя подвоха с моей стороны.

- Это чудесное средство, - произнес он, - и мне жаль, что в Цильсии и Антилии ему уделяют так мало внимания. Оно отлично помогает заглушить боль, причем, как физическую, так и душевную. Я знаю, о чем говорю, Кристен!

- И как давно вы уже… заглушаете душевную боль, Чарльз? – мягко поинтересовалась я.

- Давно, - кивнул он, - и это средство отлично мне помогает. Признаюсь, этим утром после разговора с вашим женихом я принял в два раза больше обычного, из-за чего испытывал некоторую дезориентацию и потерю координации. Но если правильно скорректировать дозу, - от слова «доза» я поморщилась, - лауданум придаст жизни новые краски. К тому же, у него столько неизученных свойств!

- И каких же, Чарльз? – спросила я, понимая, что так просто доктора мне не переубедить.

Его вообще никак не переубедить – он полностью уверен в чудодейственных свойствах опиумной настойки, а я никакой не медик, чтобы вести с ним умные и подкованные научными фактами дискуссии, пытаясь его в этом разубедить.

Ну вот что мне с ним делать?!

- Признаюсь, в Канберге я проводил опыты с опиатами, - заговорил Чарльз, - пытаясь подобрать правильную дозу, чтобы полностью обезболить пациента перед хирургическим вмешательством. Вы же знаете, не всегда получается обратиться к магам, чьи услуги часто бывают сомнительны и не всем по карману. Результаты пока что вышли не слишком успешными, но я не собираюсь сдаваться…

- Погодите, вы ставили свои опыты на людях?! – ахнула я.

- Ну что вы, Кристен! – покачал он головой. – Для начала я решил проводить их на собаках. Но они все умерли – мне никак не удается угадать с дозой…

- О Боги! – пробормотала я.

- Да, и Боги мне тоже не помогли, - усмехнулся Чарльз. - Я пытался привлечь внимание к своим исследованиям общественность Цильсии и Антилии. Опубликовал несколько работ, но они вызвали некоторый резонанс… Не слишком приятный резонанс, надо признать, обернувшийся для меня определенными проблемами. Я понял, что здесь, на этом материке, - он посмотрел в сторону города, - мне не найти того, что я ищу. Но моими опытами заинтересовались в Джосейре, поэтому…

- Поэтому вы спешно продали практику, о которой по городу ходят дурные слухи, - догадалась я, - после чего отправились на другой континент.

- В общих чертах, так оно и было, - согласился доктор. – Приглашение в Джосейру пришлось как нельзя кстати. Но это не умаляет достоинств лауданума.

- Чарльз, я должна вам кое-что сообщить, – решилась я. - Вы же знаете, у меня есть магический дар, и я…

Нет, я не могла ему сказать, что попала сюда из другого мира – боюсь, он не только бы мне не поверил, но еще и прописал очередной пузырек лауданума для лечения нервного расстройства.

Но магия… К магии в этом мире относились уважительно даже светила местной медицины, потому что она существовала наравне с местным техническим прогрессом.

- Что-то не так с вашим даром? – поинтересовался доктор.

- С ним все в порядке. Знаете, Чарльз, иногда я вижу будущее, - заявила ему хмуро, – и в этом будущем в медицине существует анестезия…

- Анестезия? – переспросил он.

- Да, обезболивание принесет огромную пользу обществу, так что я… Я желаю вам всяческих успехов в вашем нелегком деле! Но лауданум… Чарльз, больше не давайте его ни Маргрет, ни Пруденс. Никому не давайте, и сами тоже не принимайте! Кажется, у вас уже наступила зависимость. Мне было… Да, мне было видение! Уйти от этого вам будет непросто, но я уверена, что вы справитесь. И как ваш добрый друг с магическими способностями, я искренне советую вам заглушать душевную боль немного иначе…

По его виду стало ясно, что моя попытка с треском провалилась, и он меня не послушает.

Улыбнувшись, Чарльз пообещал подумать над моими словами, после чего засобирался меня покинуть. Сказал, что ему обязательно нужно проведать графиню Лонтон – нет, она не страдает от нервного расстройства, так что лауданум ей ни к чему, - после чего навестить мнительную беременную во втором классе.