Формула чуда. П Т У им. А.В. Чумака - Мария Шелкопряд

«Как же я непозволительно расслабилась!» – с досадой думала Кристина, переодеваясь в домашнюю одежду.

Прежде, в Москве, ее точно не мучили бы угрызения совести из-за такого типа как Дориан. Она легко переступила бы через него не задумываясь, а здесь, в такой близи к природе и тишине, время словно повернулось вспять, обратив в прах всю пройденную девушкой эволюцию в каменных джунглях.

Сердце металось, требовало мчаться к ректору с повинной, спасать от решетки пленительный образ. В тюрьме у него не будет черных рубашек, цветных линз и такого беззаботного смеха. И хорошего чая. Что с того, что он вор и мошенник? Зажал денег на новую штукатурку для общежития, ну так не органы же в подворотнях вырезает! Каждый вертится как может, просто некоторые лучше других научились скрывать то, что Вадим назвал сегодня серьезной ошибкой, легкомысленностью…

Да где бы она была без этой «легкомысленности», блин?! Вылетела бы на третьем курсе!

Запоздало накатила злость на Вадима. Сейчас, когда шок от свалившейся на голову информации улегся, Кристину распирало от невысказанных злых слов, но поезд ушел. Ну и пусть! Она не будет оправдываться перед этим недо-Джеймсом Бондом! Чертов завхоз!

Она в сердцах треснула кулаком по дверной раме, ойкнув от боли, подула на костяшки пальцев и решила спуститься на кухню.

Сначала чашка горячего чая, а там все остальное.

– Кристиночка, что у тебя за чай? На вкус как сено и сеном пахнет, – пожаловалась Кашалотиха, стоило ей зайти.

Девушка без раздражения отметила все детали и даже восхитилась – ее не было от силы пять минут, а бомбовоз успела добраться до еще не распакованного улуна и испортить чай. Ее поразило, как этой тетке хватало наглости еще на что-то жаловаться.

– Признавайтесь, Алина Степановна, кипятком залили? – почти нежно спросила Кристина.

С опаской на нее поглядывая, Кашалотиха издала неопределенный звук, который вполне можно было принять за подтверждение.

– Что же вы? На упаковке ведь все написано, – с укором продолжала девушка тем же нежным тоном, высыпая в чугунный чайничек немногочисленные оставшиеся «катышки» улуна. – Нужно не больше семидесяти градусов.

Выплеснув из кружки Кашалотихи испорченный чай, Кристина, к глубокому удивлению вредительницы, налила новый. Чугунного чайника как раз хватало на двоих.

Степановна опасливо пригубила, и по ее лицу расползлось отчетливое сожаление:

– И правда, так гораздо лучше. Аромат такой… – она поднесла кружку к самому носу и вдохнула мощной грудью так, что Кристина испугалась – показалось, что красные бусы в три ряда, которые Кашалотиха носила, не снимая, сейчас не выдержат нагрузки и лопнут, разлетевшись по всей кухне. Но обошлось.

– Кристиночка, ты не расстраивайся, – проследив взглядом за пустой упаковкой, отправившейся в мусор, вдруг ласково заговорила она. – Мы завтра с Дорианом едем по делам в Инзу-1, и я тебе куплю точно такой же.

Секунду Кристина боролась с соблазном сообщить воздыхательнице Дориана, чей это подарок, но это желание перекрыла жалость, и она просто кивнула.

Теперь ко всему прочему добавились еще и мысли о том, как переживет арест ректора вот эта бабенка. Да она же с рук у него ест! Она же позорится с дурацким маковым венком каждый день перед студентами!..

Даже хорошо, что завтра Дориан выберется в город. Будет время, чтобы сочинить ему письмо. Да, вслух все это лучше не говорить – вдруг собственный голос подведет, или собеседнику приспичит вставить слово, и нить повествования улетучится из головы, да и завхоз… Вадим, чьим бы он там ни был агентом, мать его, мог поставить прослушку. У него ведь практически от всего ключи, да и отмычками наверняка умеет пользоваться. Так что разговоры исключены. Оно и к лучшему.

Кристина заметила, что допила чай, не обратив никакого внимания на вкус, и это навело ее на мысль.

– Алина Степановна, – улыбнулась девушка. – Может, вы там и пуэр заодно посмотрите? А я вам деньги потом отдам, если он вам попадется.

– Ой, да я ж не знаю, что это за зверь такой! – махнула толстой ручкой Кашалотиха. – Ты мне напиши на бумажке, а то забуду и привезу что-нибудь не то.

– Вы же с Дорианом Александровичем едете, он подскажет, – сказала Кристина и тут же пожалела.

Улыбка мигом сошла с лица Степановны, сменившись выражением обиды. Она покосилась на чайник, наверняка вспомнив, кто его подарил, подхватила свою кружку и поднялась из-за стола.

– Его и попросила бы, раз вы так дружите. Чего мне голову морочишь.

Кристина хотела было возразить, что ректор относится к ней ровно так же, как и ко всем остальным «посвященным», но Кашалотиха направилась к выходу, гордо вздернув подбородок и всем видом давая понять, что говорить с Кристиной больше не намерена.

«Вот же противная бабища! – подумала Кристина со злостью. – Ну и фиг с ней. Все равно это было бы ложью – ректор вовсе не так же ко мне относится, как к другим».

В последнем выводе она не была так уж уверена. То, что Дориан иногда угощал ее чаем, могло совершенно ничего не значить. Да, он выбрал ее в напарницы по злополучному патрулированию, но ведь у него особо и не из кого было выбирать. Не с назойливой же Кашалотихой часами гулять по ПТУ и не с занудой Мариной.

– Дело вовсе не в подарках, – пробормотала Кристина себе под нос. – Чего скрывать, я ему определенно симпатична. В конце концов, я не дура и способна догадаться об этом. К тому же он разговаривает со мной о таких вещах, в которых никому больше не признается.

«Угу. А ты при первой возможности сдала его с потрохами», – услужливо напомнил внутренний голос.

– Сам виноват, – отрезала она и попыталась отхлебнуть из давно опустевшей кружки.

В чайнике тоже не осталось ни капли. Раздосадованная девушка вымыла посуду, едва не расколотив ее, и вышла из кухни. В коридоре ее поймала Марина.

– Ты не занята? Пойдем к тебе, есть срочное дело!

Кристина хотела предложить для разнообразия обсудить дела в комнате Марины, но, увидев непривычное оживление в глазах соседки, решила не вредничать. Она безропотно позволила той взять себя за руку и утащить в комнату, надеясь, что болтовня с коллегой хоть немного отвлечет от душевных терзаний.

После разговора с Мариной возникло стойкое ощущение, будто обитатели ПТУ негласно решили посоревноваться в неожиданных выходках. Пользуясь отъездом Кашалотихи и ректора в придачу, соседка задумала устроить своеобразный девичник в мистическом антураже.

– Завтра как раз пятница, тринадцатое число и полнолуние! Представляешь, какая мощная пробуждается энергетика? – восторженно вещала она. – Те, кто способен этим воспользоваться, проведет время с пользой, а остальные… будем считать завтрашний вечер репетицией Хэллоуина!