Лекарство от скуки. (Не) твоя девочка - Ольга Николаева

веселилась, довольная, что дядя Витя опять полностью сдался в ее власть…

– Не буду извиняться! – Она просто считала, что каждый такой нечаянный удар по телу Пальмовского – возмездие.

– Как это «не буду»?! Мне за тебя стыдно, дочь! – Аля не выдержала в какой-то момент, решила вмешаться в эти игры на выживание, в которых уже точно был обозначен пострадавший и погибший.

– А мне не стыдно! Пускай как будто я его наказала! – Девочка топнула ногой и упрямо надула губки.

– За что? – Аля округлила глаза. Как будто бы на самом деле не поняла, о чем говорила ей дочка.

– Чтобы больше меня не обманывал! Ты сама говорила, что обманывать людей нехорошо!

Конечно же, Аля старалась выглядеть неприступной и непреклонной. И брови она хмурила не хуже, чем Настя. Но Виктор-то прекрасно видел, как дрогнули уголки ее губ, как заискрились глаза от веселья… Дочка явно угодила маме. Судя по всему, Аля тоже была не прочь взять в руки лопаточку потяжелее и как бы нечаянно ею зарядить Пальмовскому по голове.

– Малыш, пойдем домой. Там обсудим твое поведение. Нельзя бить людей, даже если они тебя обидели. Я ведь не бью тебя?

Это был аргумент, достойный противника. Настя потупила очи долу, собрала вещички и потопала домой. Виктора за компанию на чай не пригласили. Было слегка обидно и досадно, что такой шанс упущен… Но ему сегодня и так хватало пищи для размышлений, чтобы на дополнительную нарываться.

Хотелось надеяться, что главный вывод сделан: обещал прийти снова – нужно прийти. И не важно, ждут тебя или нет, рады или ненавидят. Прости приди и добейся внимания. Возможно, когда-то такой подход и принесет свои плоды…

И он являлся к забору детского сада теперь как будто на работу. Перекроил режим в офисе, переносил встречи и переговоры, отменял тренировки и гулянки с друзьями. Делал все, чтобы к нужному часу быть напротив волшебной дверцы.

К нему привыкли воспитатели, здоровались при встрече. Малышня, завидев Пальмовского вдали, уже кричала: «Настя, за тобой пришли!». Аля фыркала каждый раз, очень заметно злилась и нервничала… Виктор все время думал, что вот сейчас его отправят восвояси по любой надуманной причине и уже никогда к ребенку не подпустят.

Но почему-то подпускали, хоть и сквозь скрежет зубовный. И уже это казалось чудом…

Жаль, конечно, что маршрут их прогулок всегда заканчивался одинаково: дверью подъезда, которая неизменно захлопывалась перед носом Пальмовского, и дальше ни за что не пускала.

Ее хотелось пинать от злости и разочарования, и только проходящие мимо люди не позволяли этого сделать. Виктор одним себя утешал: что однажды и на его улице опрокинется грузовик с пряниками. Главное, поймать момент и ни за что от него не отказываться. И пускай диета не позволяет жрать сладкое в больших объемах… Скинет потом калории. Главное, Алю и Настю не упустить снова.

Кто бы мог подумать, что судьба подкинет ему шанс таким неожиданным и странным способом, от которого еще долго будут трястись руки? И вообще – всего Пальмовского будет колбасить, словно в лихорадке?

Он спокойно сидел в офисе, поглядывал привычно на часы, понимая, что есть еще пара часов в запасе. Что можно еще выпить кофе, перечитать важные письма и даже сделать несколько не очень срочных звонков.

Телефон завибрировал, потом заиграл мелодией, стоящей только на одного абонента. Эта мелодия ни разу не играла, между прочим. Виктор звонил Але сам. Она ему – еще ни разу с тех пор, как снова встретились

Весь организм напрягся и сжался от какого-то нехорошего предчувствия. Потому что ежу понятно: никогда эта женщина первой не наберет его номер по хорошему поводу. Только если случится что-то совсем невероятное.

– Привет. Что случилось? – Не стал распыляться на дежурные фразы. Руки уже ощупывали карманы, проверяя, все ли на месте. А ноги несли к дверям.

– Сможешь Настю забрать из сада сегодня? Пожалуйста?! – Он мог представить, как девушка молитвенно сложила руки. За Настю Аля и на колени бы встала, и на пол бы легла, Виктор ни секунды не сомневался.

– Не вопрос. А что за беда? У тебя проблемы?

– Вить, ты видел, что за окном творится? – На мгновение вернулась привычная Аля – язвительная, не дающая спуску ни за одно неудачное слово.

– Нет. А что? – Жалюзи его кабинета были плотно закрыты, звуки с улицы сюда вообще никогда не проникали.

– Ураган там. Вот что.

– Ого. – Пришлось вернуться к окну и выглянуть на улицу. Там действительно бушевало что-то страшное. – Тебя унесло ветром в Изумрудный город?

– Вообще не смешно. Ты можешь хоть когда-то быть серьезным, Пальмовский?

– А кто сказал, что я шучу? Какая помощь-то нужна?

– Я же сказала: нужно Настю из сада забрать. У них там что-то прорвало, вода льется, холодно. Детей увели в другую группу сейчас, но ты же понимаешь…

– Конечно. Выезжаю.

На самом деле, он совсем ничего не понимал. И чем другая группа не устраивает ребенка – тоже было за гранью его знаний. Но если АЛЯ ПРОСИТ забрать Настю… Да хоть нашествие инопланетян с розовыми единорогами: Пальмовский этот шанс не упустит.

– Я тоже еду. Только добираться долго. За городом сейчас…

– Даже не думай куда-то пилить по трассе в такую погоду, Аля! И это не шутка!

– А как я попаду к своему ребенку, ты подумал вообще, Вить?

– Попадешь как-нибудь, когда погода наладится. Или ты хочешь оставить ее сиротой? Твою букашку с дороги снесет или ветром, или водой! Сиди и жди, пока все стихнет!

– Я не могу оставить ее с тобой на вечер. Это неправильно! – В женском голосе начала нарастать паника. – Так нельзя, Витя!

– Могу к твоим родителям отвезти. Адрес помню. – Не то чтобы он очень хотел видеть ее родителей… Особенно отца с незабвенным ружьем…

– Мама в больнице с аппендицитом. Отец караулит. Если бы не это, я бы к тебе не обратилась…

Виктор прокашлялся, подбирая правильные слова…

– Ясно. Встряла ты, Ракитина. Однако можешь расслабиться. Я все сделаю в лучшем виде.

– Это как еще? – Аля начала что-то подозревать.

– К своей матери отвезу. Вместе уж как-нибудь справимся с твоим чудом.

– Хорошо. Я ее заберу, как только смогу добраться до города!

– Не спеши. Если что, переночует. Места есть. У меня же крестники часто тусуются, все схвачено.

– Я вернусь вечером! Даже не думай о