Феномен Собянина. Кто делает президентов - Алексей Кунгуров

Тогда журналистов удивило еще одно обстоятельство: никто из команды Собянина не предлагал оплатить публикацию предвыборного интервью. Никаких торгов. Вариант только один — пиши бесплатно. Не хочешь — не надо.

Местные журналисты привыкли ощущать себя личностями, авторами, с которыми даже при КПСС секретарь по идеологии и его инструкторы говорили уважительно и помогали авторам решать медицинские или жилищные проблемы.

Не сразу тюменской пишущей и снимающей братии стало понятно, что журналистов Собянин откровенно не любит. Очаровать их своими человеческими качествами он не сможет, рассчитывать на то, что познакомившись с ним, писака вдохновенно начнет описывать его замечательную личность, он тоже не может. Поэтому в его системном подходе был найден совсем другой способ управления разношерстной пишущей нищей братией.

На первом этапе переговоры вести только через посредников, обещая различные блага и солидную матпомощь. На втором этапе — скупка местных газет и телерадиоканалов на корню. На третьем — массированное позитивное освещение каждого шага губернатора, при обязательном сравнении с каждым шагом президента. Причем по текстам и передачам публика должна ощущать, что Собянин идет чуть впереди.

Непременное условие, которое должны были выполнить сотрудники созданного в областной администрации департамента по делам печати и телевидения, — ликвидировать любой ценой саму возможность критического осмысления шагов Собянина. Любая критика вообще должна быть исключена.

Такую цель выполнить не так-то просто. Он же губернатор Тюменской области, а не острова Борнео. В состав области входит Ямало-Ненецкий округ и Ханты-Мансийский округ. Их лидеры Юрий Неелов и Александр Филиппенко, тоже, кстати, бывшие друзья Леонида Рокецкого, сами имели амбициозные политические планы и мечтали о быстром карьерном росте.

Денег у них было гораздо больше, и они в любой момент могли организовать такой «пиар» в центральной и местной прессе, что карьера Собянина закончилась бы самым плачевным образом.

Сергею Собянину, как системщику, пришлось очень много сил и времени потратить сначала на то, чтобы договориться с лидерами округов о том, кто и как будет пилить «тюменскую матрешку». Каждый призывал в помощь Москву, в итоге Москва все и поделила. Неелов, Филиппенко, Собянин ударили по рукам и стартанули в игре: кто ближе сядет к президенту.

* * *

На первую пресс-конференцию нового губернатора в 2001 году пришло рекордное количество тюменских журналистов — человек семьдесят.

Они сидели в зале «облсовета», шутили, шумели, хохотали. Ждали выхода своего Папы. Бывшего губернатора, Леонида Рокецкого, в своих статьях журналисты называли Папа Роки. Тот не обижался, по крайней мере, не подавал виду. Поэтому сейчас, в ожидании выхода к прессе Сергея Собянина, журналисты громко, на весь зал выдумывали новые погоняла для губернатора: Папа Собя, Папа Хант и тд.

Точно в назначенный час у дверей в зал появились сопровождающие лица победителя. Особенно сияло лицо Владимира Зуйкова. Это был местный тюменский журналист, который сразу и без колебаний стал работать на выборах против Рокецкого.

В зал вошел Собянин. Почти все собравшиеся вживую его увидели первый раз. Молодой, подтянутый, симпатичный. Женская половина тюменской журналистики смотрела на Собянина с удовлетворением. Такой если начнет оказывать знаки внимания, — можно будет дать согласие на взаимность.

Мужская половина смотрела настороженно. Мужики нутром почувствовали, что этого политика Папой в статье не назовешь.

А Владимир Зуйков сиял. Он торжественно представил Сергея Собянина журналистам, и по его лицу чувствовалось, что он искренне счастлив. Ему грезились перспективы профессионального роста.

— Задавайте вопросы, коллеги, только не забудьте назвать фамилию и газету или телеканал, который вы представляете, — попросил он и сел рядом с Собяниным.

Установилась психологическая пауза. Все думали, что Собянин скажет хотя бы вступительное слово, а уже потом будет отвечать на вопросы. Журналисты попросту растерялись. Они шли знакомиться и не готовы были что-то спрашивать по делу. Собянин молча ждал. Пять секунд, десять. Наконец он оглядел полный зал, произнес вполголоса фразу: «Я и не знал, что в Тюмени так много журналистов», — затем встал и сказал: «Раз вопросов нет, пресс-конференция закончилась». И быстро пошел к выходу. Ничего не понимающий Володя Зуйков побежал его догонять.

В зале — гробовое молчание. Всем стало ясно: руководить областью будет человек из другого теста. И вообще, теперь все будет по-другому.

Зуйкова вышвырнули из свиты победителей первым. Никаких должностей по линии средств массовой информации он не получил. А через четыре года вообще исчез с телеэкранов и газетных полос. Он все надеялся, что его куда-то возьмут и куда-то поставят. Затем из свиты начали исчезать куда более значимые фигуры, чем Зуйков. Свои посты потеряли все, кто при Леониде Рокецком осмелился встать на сторону Собянина. Генерал ФСБ — Антипин, генерал милиции — Борисов, генерал по линии здравоохранения — Гонцов и еще с десяток людей, которые после выборов были включены в команду, а потом один за другим из нее отчислены. Все эти люди не были святыми. Они предали Рокецкого, их предал Собянин — как говорится, получили по заслугам. Никто из них, скорее всего, до сих пор не понимает, что механизм карьерного роста таких людей, как Сергей Собянин, состоит из деталей, среди которых систематическое предательство — одна из главных деталей. Без нее механизм не придет в движение. Вспомните автомат Калашникова. Ведь не приклад или прицельная планка в нем главное. Не так важно, крепко ли ты держишь его в руке или какой остроты твое политическое зрение. Даже не боек, то есть пробивная сила характера и ума, самая главная деталь; хотя без нее, конечно же, порох не загорится и пуля не полетит к цели. Самое главное во всех автоматах — стальная пружина под крышкой ствольной коробки. Именно она делает из винтовки автомат.

* * *

Пока Сергей Собянин движется по ступенькам политической карьеры, он должен предавать автоматически. Раз за разом, шаг за шагом. Дал очередь предательств — завоевал новую высоту.

Новая политическая мораль труднее всего укладывалась в сознании ветеранов партийной журналистики. Работал в Тюмени много десятилетий один из них — Дмитрий Гультяев. Во время Великой Отечественной воевал танкистом, горел, чудом остался жив. Пережил сталинизм, хрущевизм, брежневизм. В 2000 году был заместителем редактора. Плотно сотрудничал с КГБ и ФСБ, но при этом оставался неплохим мужиком. Мог стакан водки в своем кабинете с корреспондентом засадить, стучал регулярно, но по-доброму, без злобы и сладострастия.

Лишнего о хороших мужиках старался не настукивать. Рокецкого он недолюбливал. Почему? Трудно сказать. Может, было что-то личное. В принципе, Рокецкого есть за что как любить, так и ненавидеть. Мужик еще тот, к тому же к своим подчиненным в юбках, бывало, лез под эти юбки, как клещ.

Так вот, когда Гультяев получил от своего шефа в ФСБ задание «мочить» Рокецкого на страницах той самой «Тюменской правды», редактор которой получал зарплату из Салехарда, Дмитрий Георгиевич развил бурную деятельность. Писал статью за статьей, поднял в атаку советы ветеранов, землячества, еще каких-то общественников, которых знал в огромном количестве и которые его знали и к его голосу прислушивались. В победе Собянина на выборах среди избирателей южной части области, где собственно находится Тюмень, роль Гультяева — первейшая.