Голдфингер - Ян Ланкастер Флеминг

– Мистер Бонд, – терпение Голдфингера было безграничным. – Случилось так, что советский крейсер класса «Свердловск» в это время зайдет в Норфолк, Вирджиния, с дружеским визитом. В день "X" он уходит из Норфолка. Сначала поездом, потом на машинах мое золото к полуночи дня "X" будет доставлено на борт крейсера, и мы пойдем в Кронштадт" Все очень тщательно проработано, предусмотрены малейшие детали. Я вынашивал эту операцию пять лет. Теперь время пришло. Я свернул свою деятельность в Англии и Европе. Эти бренные останки моей предыдущей жизни пусть остаются тем, кто скоро начнет разнюхивать обо мне. Я эмигрирую, мистер Бонд, и заберу с собой золотое сердце Америки. Конечно, это единственное представление будет не без огрехов, для репетиций недостаточно времени. Мне нужны эти тупые гангстеры с их оружием и людьми, но я не могу посвящать их в план до последнего момента. Они будут делать ошибки. Вероятно, им будет крайне сложно вывезти их долю. Некоторых поймают, кого-то убьют. Меня это не волнует. Эти люди – жалкие дилетанты, которые нужны, образно говоря, для массовки. Они случайные актеры, мистер Бонд, найденные на улице. Что будет с ними потом, после окончания спектакля, меня абсолютно не интересует. Теперь к делу. Мне потребуется семь экземпляров всех бумаг к ночи. На чем мы остановились?

Значит, вот оно что, судорожно соображал Бонд, это не только операция Голдфингера и стоящего за ним СМЕРШа. Это Россия против Америки, а на острие – Голдфингер! Было ли это военной операцией – кража чего-то, принадлежащего другой стране? Но кто узнает, что золото в России? Никто, если все пройдет так, как рассчитывает Голдфингер. Ни один из гангстеров ни о чем не подозревает. Для них Голдфингер – такой же, как они, тоже гангстер, только чуть значительней обычного. А слуги Голдфингера, водители золотого каравана? Сам Бонд и Тилли Мастер-тон? Некоторых убьют, включая и его с девушкой. Некоторые, корейцы в частности, уплывут на крейсере. Не останется никаких следов, никаких свидетелей. Голдфингер опустошит Форт-Нокс, как кровавый Морган опустошил Панаму. Нет никакой разницы, разве что оружие и техническое исполнение современные.

И во всем мире существовал только один человек, способный предотвратить это. Но как?

* * *

Следующий день был заполнен бумажной работой. Каждые полчаса от Голдфингера поступали запросы на расписание для того, копии для этого, расчеты, временные таблицы. Принесли еще одну пишущую машинку, карты, литературу – все, что Бонд просил. Но ни на секунду На Все Руки не ослабил внимания и, открывая дверь, не спускал с Бонда глаз. Бонд и девушка явно не входили в команду, они были опасными рабами и только.

Тилли Мастертон трудилась не меньше. Она работала, как автомат – быстро, эффективно, аккуратно, но была совершенно некоммуникабельна. С холодной вежливостью она отвечала на попытки Бонда сблизиться, поделиться с ней своими мыслями. К вечеру он не узнал о ней ничего, кроме того, что она была неплохой фигуристкой, занималась спортом в свободное от работы время. А работала она в «Юнилеверс». Затем начала выступать в шоу на льду. Ее хобби – стрельба из винтовки и пистолета, она член двух стрелковых клубов. У нее мало друзей, она никогда не была влюблена или помолвлена. Жила одна в двухкомнатной квартире в Ярл-Корте. Ей двадцать четыре года. Да, она понимает, что они попали в скверный переплет. Но что-нибудь должно перемениться. Это дело с Форт-Ноксом – глупость. Оно, несомненно, провалится. Она считала Пусси Галоре «совершенно дивной» и явно рассчитывала на нее, чтобы выпутаться из этого дела. Женщины с их чутьем нужны в делах, требующих особо тонкого подхода. Они инстинктивно знают, что делать. Бонду не нужно о ней беспокоиться, с ней все будет в порядке.

Бонд пришел к выводу, что Тилли Мастертон относится к тем девушкам, у которых гормоны перепутались. Ему был знаком этот тип, и он считал, что такие женщины с их мужскими повадками были прямым следствием предоставления им права голоса и «равноправия полов». В результате пятидесятилетней эмансипации женственность исчезла или переходила к мужчинам. Результатом были сексуальные недоразумения, озабоченные и растерянные женщины, желающие играть доминирующую роль, и мужчины, желающие, чтобы их нянчили. Он их жалел, но совершенно не было времени ими заниматься. Бонд усмехнулся, вспомнив свои мысли о девушке, когда он ехал по долине Луары. Действительно, Меж Двух Грудей!

В конце дня от Голдфингера пришла последняя записка:

«Пятеро руководителей и я вылетаем завтра из аэропорта Ла-Гуардиа в одиннадцать утра чартерным рейсом с моими пилотами для воздушной рекогносцировки операции „Большой шлем“. Вы поедете со мной. Мастертон останется на месте».

Бонд присел на край постели и уставился в стенку. Затем он встал и пошел к пишущей машинке. В течение часа, не разгибаясь, он печатал в один интервал, с обеих сторон листа полный и детальный отчет о планируемой операции. Он свернул листок в полоску, скатал полоску в цилиндр размером с мизинец и тщательно залепил его жвачкой. Затем напечатал на клочке бумаги:

«Срочно и важно. Гарантируется вознаграждение в пять тысяч долларов и не будет задано никаких вопросов нашедшему этот цилиндр и доставившему его в нераспечатанном виде Феликсу Лайтеру, детективное агентство Пинкертона 154, Нассау-стрит, Нью-Йорк. Выплата наличными непосредственно при вручении».

Бонд обернул цилиндр в бумажку, по наружной стороне написал красными чернилами «Награда 5000 долларов» и приклеил маленький пакетик скотчем к внутренней стороне бедра.

– Мистер, нас запрашивает авиаконтроль. Спрашивают, кто мы такие. Говорят, что это закрытое пространство.

Голдфингер поднялся с кресла и прошел в кабину пилотов. Бонд увидел, как он взял микрофон. Голос Голдфингера звучал явно, перекрывая шум двигателя:

– Доброе утро, говорит мистер Голд из «Парамаунт пикчерс корпорейшн». Мы проводим разрешенную съемку территории для фильма о знаменитом рейде конфедератов в 1861 году, когда был захвачен генерал Шерман. Да, совершенно верно. В главных ролях Кэри Грант и Элизабет Тейлор. Что? Разрешение? Конечно, у нас есть разрешение. Одну минуточку, дайте взглянуть (Голдфингер, конечно, никуда не глядел), да, вот оно. Подписано шефом спецслужбы Пентагона. Конечно, командующий бронированным корпусом получит копию. О'кэй и спасибо. Надеюсь, фильм вам понравится. Пока.

Голдфингер убрал с лица легкомысленное выражение, отдал микрофон и вернулся в салон. Расставив ноги, он глянул на сидящих пассажиров.

– Ну, джентльмены и мадам, не считаете ли вы, что мы видели достаточно? Я думаю, что все ясно и соответствует имеющейся у каждого из вас карте города. Я не хочу опускаться ниже шести тысяч футов. Сделаем еще круг и уходим. На Все Руки, принеси прохладительные напитки.

Посыпался град вопросов, на которые Голдфингер отвечал по очереди. На Все Руки поднялся с кресла рядом с Бондом и пошел в хвост салона. Бонд пошел следом под настороженным взглядом корейца, зашел в туалет и закрыл за собой дверь. Там он сел и задумался. Никаких шансов осуществить задуманное на пути в Ла-Гуардиа у него не было. Он сидел рядом с На Все Руки на заднем сиденье «бьюика». Шофер запер двери и плотно закрыл окна. Голдфингер сидел впереди. На Все Руки чуть отодвинулся, его ручищи лежали на коленях. Всю дорогу он не спускал с Бонда глаз, пока они не подъехали к трапу самолета. Поднимаясь по трапу, он также был лишен возможности двинуться, зажатый между Голдфингером и На Все Руки. Ему не оставалось ничего другого, как зайти в самолет и сесть рядом с корейцем. А десятью минутами позже подъехали остальные. Никакого контакта с ними не было, кроме короткого обмена приветствиями. Они теперь вели себя иначе: никаких лишних слов, никаких шуточек. Это были мужчины, идущие на войну. Даже Пусси Галоре в черном дакроновом макинтоше, перетянутом черным кожаным ремнем, походила на молодого эсэсовца. Раз или два во время полета она оборачивалась к Бонду и задумчиво смотрела на него. Но она не ответила на его улыбку, возможно, не могла понять роль Бонда в этой истории, определить, кто он, собственно, такой.