Закон стеклянных джунглей - Марина Серова

— Я рада. Только мы уже завтракали. Сиди тут один.

— Женя, нет. Составь мне, пожалуйста, компанию. Выпить я тебе не предлагаю, но угощу кофе. Я знаю, ты любишь кофе. И можешь выпить хоть десять чашек. Правда, Марыся?

Жора потрепал собаку по спине. Она расцвела от удовольствия. Мне не нравился этот цирк, но, с другой стороны, подумала я, из пьяного легче выпытывать сведения, и поэтому решила не вредничать.

— Ладно. С тебя кофе.

— А ты становишься гораздо сговорчивее, — прищурил глаза Георгий. — С чего бы это? А?

— Соскучилась, наверное.

— Наверное. — Жора снова обнял меня и приподнял. — Я тоже без тебя скучал.

— Мы тоже очень рады.

— Что? — не понял Жора.

— Ничего. Просто выражение такое есть. «Мы тоже очень рады». Из фильма детского, кажется.

— Ну рассказывай, как ты без меня обходилась? — Георгий сел за тот же самый стол, на котором несколько минут назад сидела я с Марысей. — Как я посмотрю — не очень.

— Что ты имеешь в виду?

— Ох, и покусали тебя, милая. — Жора рассмеялся во все горло.

— И что? Это комары. Знаешь, летают такие злые насекомые. Они любого покусать могут, — я чувствовала, что начинаю закипать.

Умеют эти мужчины отвесить комплимент. И почему нас все время к ним тянет? Ведь все прекрасно знаем про них и понимаем, а тем не менее…

Впрочем, что это я? У меня ведь совершенно другой случай. Я захотела увидеть Жору только ради одного — ради удовлетворения своего любопытства. Ни за чем больше! Но он временами раздражает меня ужасно.

— Ну что? Выпьешь?

Официант принес то, что заказал Георгий. Мне из всего этого изобилия досталась чашечка кофе. Собственно, мне было достаточно. А Жора, кажется, целый обед попросил себе принести. Да еще и двести граммов водки. Мне не жалко — пусть пьет, лишь бы не отключился. Он, правда, предложил и мне налить рюмку, но я, естественно, отказалась.

— Я за рулем.

— Ах да. Слушай, а с Марысей что такое? Она странная какая-то.

— С Марысей? — Надо же, какой приметливый. — Ничего особенного. Я думаю, что морская болезнь. Даже есть она отказывается.

— С чего бы?

— Как? Мы все время едем. Думаешь, легко переносить такое? Я вот помню, — с энтузиазмом начала рассказывать я, — дело было в детстве. Меня в какой-то лагерь отправили, что на берегу Волги. Не одну, конечно. Ну так вот. Я столько там плавала — и на лодках, и на швертботе…

— В пору твоего детства были швертботы? — засомневался он.

— Еще как были!

Я же не могла сказать ему, что «морская болезнь» приключилась со мной в прошлом году на турбазе. Глупо было бы в таком возрасте так себя вести. Но я продолжила.

— Так вот. Я плавала на всем, на чем можно было. На матрасе, на яхте несколько раз. Ну, это не важно, — я улыбнулась, глядя, как Жора вовсю уплетает горячие щи после ста граммов.

— Это я уже понял.

Георгий раскраснелся и стал даже симпатичным. Но пьяным. Или, наоборот, протрезвел? Надо будет приглядеться. А может, там вместо водки вода? При случае стоит понюхать.

— Знаешь, я всегда была умным ребенком. И что такое морская болезнь, слышала не раз. Это когда тебе плохо, кружится голова и все такое прочее. Ну и вот. Чувствую я, что меня тошнит. Чувствую это днем, вечером, потом уже и утром. Какая-то хроническая тошнота. И приходит мне мысль, что я отравилась. Не подходил мне простой ответ — что плавать меньше надо. Чего-нибудь потруднее хотелось.

— Так вот откуда у тебя любовь к трудностям! — хихикнул мой собеседник.

— В общем, я своими силами решила сделать себе промывание желудка. Больно мне чувство тошноты надоело, — сказала я и посмотрела на Жорину реакцию. Но такого грубого и толстокожего бегемота ничем не прошибешь.

— Логично.

— Я сделала себе две бутылки теплой воды с солью и содой и стала над собой, и так измученной, издеваться. Только потом, когда у меня так ничего и не прошло, кто-то сказал мне, что у меня просто-напросто морская болезнь.

— Ну и к чему ты все это мне рассказала? — Георгий поднял брови и посмотрел на меня.

— Да так, — я поняла, что мои воспоминания не испортят ему аппетита.

— А, тогда понятно.

Жора допил остатки водки, нехотя отодвинул нетронутое второе блюдо и довольно отвалился на спинку стула.

Марыся сидела возле него и не могла наглядеться на своего любимца.

— Ну что, ты закончил? Может, тогда двинемся, а то времени мало? И потом, я хотела кое-что рассказать тебе.

— Давай.

Георгий заплатил, и мы вышли из кафе.

— Хороший сегодня денек, — потянулся Жора.

— Хороший.

Мы подошли к машине. Я поняла, что сейчас он увидит бардак в ней и обо всем догадается. Шкатулка ведь валяется на полу, и все остальное тоже. Ну, тем лучше.

— Это кто на твоей машине отметину поставил? — Жора заметил углубление от удара палкой.

— Все по порядку.

— А тут что у тебя? — он даже не мог сесть на переднее сиденье.

Георгий поднял шкатулку и посмотрел на нее.

— Видишь. Меня обыскали.

— Тебя? Вот уж не поверил бы. И что? — Георгий сразу стал каким-то серьезным.

— Расскажу про дороге. Поехали.

Я сложила все содержимое шкатулки обратно, положила ее на сиденье сзади и уселась за руль. Жора сел, пристегнулся и посмотрел на меня, ожидая рассказа.

Я не торопясь отъехала от стоянки и взяла направление на Антоновск.

— Так что произошло? — Георгий заметно переживал.

— Ничего необычного не произошло, но для меня это все равно оказалось неожиданностью, — стала рассказывать я. — Вчера в лесу на меня напали, выпотрошили мою машину, помяли ее. А меня отдали на съедение комарам. — Я улыбнулась.

— Весело. И кто это был?

— Какая тебе разница?

— Как какая! Я хочу знать, кто завладел сокровищами той бабульки, о которой ты мне рассказывала.

— Никто. Никаких ценностей в шкатулке не было.

— Да ладно…

— Да. Мне незачем врать.

— Ничего не было? — спросил Жора.

— Почему ничего? Нитки, ракушки, пуговицы — разная дребедень. Но никаких камней.

— Не может быть! — Георгий чуть не подпрыгнул на месте.

— Еще как может. Я же говорила тебе, что ничего не везу. И ты, кажется, поверил мне. А теперь вдруг говоришь, что не может быть. Как тебя понимать? — подозрительно посмотрела я на мужчину.