Золотой перстень с рубином - Елена Добрынина

вздрогнула и на ватных, негнущихся ногах подошла ближе. Опустилась на стул. Она надеялась, что разглядит лицо человека, но, как и во сне, отчетливо видны были лишь его руки. Аня помнила продолжение этого сна и ей сделалось дико страшно. Холодок пополз по спине, желудок прилип к позвоночнику, закручиваясь узлом в спазме.

- У меня нет вопросов. – Сказала девушка.

- Разве? – Усмехнулся мужчина. – Я думал, бравый офицер волнует твое сердце. Его же ты видела во сне?

Аня сглотнула комок, застрявший где-то в горле.

- Я не могу его любить. – Прошептала. – Нельзя.

- Мы не выбираем, кого любить, чАюри. – Ласково, словно сжалился, сказал голос. Аня вдруг поняла, что этому голосу очень много лет, такой он был уставший.

- Кто вы? Откуда осведомлены обо мне? – Спросила девушка. Один Бог знает, как вдруг она осмелела, и стала задавать вопросы.

- А говоришь, вопросов нет. – Вновь рассмеялся старец. – Это все глупые вопросы, они не важны. Важно совсем другое. Могу сказать, что ждет тебя. Разве не хочешь ты знать?

Аня замерла. Как завороженная слушала ласковый, убаюкивающий голос из темноты.

- Много будет горя, но много и любви будет. Только ты вольна выбирать, где остаться.

Аня обомлела и поняла, что этот человек знает, что она пришелица из будущего. Врать больше не было смысла.

- Но я не могу выбрать, у меня нет перстня.

- Как нет, а это что же? - Спросил голос и протянул девушке свою руку. Аня опустила глаза и увидела на грубой мужской ладони массивный перстень с рубином. Тот самый, который дал ей Порфирий Георгиевич.

- Возьми его. – И снова она как под гипнозом протянула руку, забрала перстень из ладони и надела на свой безымянный палец левой руки. Холодный металл остудил ее кожу и вместе с тем слетел морок, сковавший ее волю. Аня дернулась, пытаясь снять перстень.

- Не пытайся, чАюри. Это теперь твоя судьба, - услышала Аня слова из сна. И чтобы прервать видение, смешавшееся с реальностью, вскочила, задавая единственный вопрос, который ее тревожил:

- Я смогу вернуться домой?

- А разве ты не дома? - Спросил голос.

- Мой дом не здесь, ты же знаешь. Мне нельзя оставаться в прошлом. – Забыла о воспитанности и осторожности Аня.

- Твой дом там, где живет твое сердце. – Завершил старец аудиенцию. – Пусть подойдет твоя подруга.

Аня попятилась к двери. На ее место как послушная овечка подошла Глаша.

- Нетерпеливая ты, вот и страдаешь за свое. – Сказал голос строго. Совсем не так, как говорил с ней, подумала Аня. – Сама хотела, сама и получила.

Аню накрыла волна возмущения. Что значит, сама хотела? Почему он снимает ответственность с Ильинского?

- Как мне быть, старче? – Спросила служанка, потупившись.

Старец словно не слышал ее и отвечал Ане.

- Кто виновен, не нам судить. Каждый за свой грех ответит. И он тоже.

Аня осеклась. Ну как? Как он читает ее мысли?

- А тебе скажу, - вновь обратился старик к Глаше. - Выбор за тобой. Не испугаешься, приобретешь, хоть и трудно будет. Очень трудно. Испугаешься – потеряешь все. Выбор за тобой. Как порошок достать, ты знаешь.

Больше он ничего не сказал, только махнул рукой, отпуская их, и скрылся во тьме. В ту же секунду дверь отворилась, и старушка в платочке позвала их на выход.

Как покинули квартиру, Аня не запомнила. Осознала себя, идущей по направлению к дому. Даже не представляла, сколько прошло времени. Девушку бил озноб и вовсе не от холода, хотя погода только ухудшилась – ветер подул с залива, резкий, порывистый. Он бросал в лицо мелкими, колкими снежинками. А Аня, равно как и Глаша, все думала об этом странном разговоре. Что значили слова старца? Кто он и откуда знает, что она прибыла из другого времени? Как понял, что она любит Николая и видела его во сне? И самое главное: откуда у старца перстень Порфирия Георгиевича?

Глава 43.

Когда девушки вернулись домой, в особняке Ильинских никто не спал. Потихоньку поднявшись по черной лестнице и прошмыгнув через кухню, они проскользнули в комнату Ани. Только успели скинуть промерзшие пальтишки, как в комнату постучали и явилась Натали. Она сияла.

- Аннушка, ты тут сидишь и ничего не знаешь!

- Что-то случилось? – Удивилась Аня, поспешно вешая сырое пальто в шкаф. Так делать было некстати, но надо срочно замести следы.

- Конечно, ma chère. Случилось прекрасное! - Интригующе сказала юная графиня. – Папенька теперь министр, представляешь!?

- О, это очень здорово! – Аня была искренне рада за Павла Андреевича. – Думаю, я должна поздравить его.

Аня торопилась увести Натали из комнаты, потому что на Глаше не было лица. И не ровен час, дочка хозяев увидит служанку в таком состоянии.

- Я сейчас вернусь, Глаша. Будем спать ложиться. – Дала Аня указание и вышла вместе с Натали из комнатки.

Она не думала в этом момент, что может встретиться с Николаем – ей было важно скрыть вид камеристки от внимательной Натали.

В кабинете все были в сборе и пили шампанское. Аня поздравила графа и приняла бокал из рук Николая, стараясь на него не смотреть. Она чувствовала его пристальный взгляд, но игнорировала его, благо, в этом помещении было множество людей, на которых можно было смотреть по очереди. Она слушала рассказ Павла Андреевича, восклицания хозяйки, комментарии Натали и Гнездилова, а в голове зудела фраза, сказанная старцем: «Дом там, где живет сердце». Она давно уже знала, что ее сердце навсегда поселилось в стенах этого особняка. И от этого было безумно горько.

- Ты так бледна, моя дорогая! – Сочувствовала Татьяна Александровна. – Пожалуй, стоит отлежаться еще день или два.

- Пусть Саша приходит ко мне, мы будем читать. Это лучше, чем ничего. – Предложила Аня.

Графиня радостно согласилась, сетуя на то, что ребенок очень привязался и скучает по гувернантке. На том и порешили. Аня выпила шампанское, еще раз поздравила графа и решила ретироваться, надеясь, что Николай не будет нарушать приличия и не последует за ней. Разговаривать с ним было выше ее сил – она боялась скатиться в обвинения и вместе с тем ее не отпускала встреча со старцем. Неужели, Николай и правда, ее судьба? Но он же не сказал, что