Рыцарские доспехи Европы. Универсальный обзор музейных коллекций - Клод Блэр

Особая форма щита, павуа, использовалась в основном пехотинцами и лучниками с конца XIV по начало XVI в. Это был очень большой щит прямоугольной формы, иногда слегка наклоненный вперед в своей верхней части и имевший подпорку, которая позволяла ему стоять самостоятельно (рис. 214). Такой щит давал временное укрытие для арбалетчика, пока он перезаряжал свой арбалет. У некоторых экземпляров наверху имелась решетка для обзора.

И наконец, следует отметить щит особой формы, адагру (адаргу). Это был сердцевидный щит мавританского происхождения, который использовали почти исключительно в Испании с XIII по XVIII в. (рис. 219).

Щит, конечно, был одним из главных средств для демонстрации геральдических знаков своего владельца. По гобелену из Байё мы знаем, что еще в XI в. на щитах рисовались различные фигуры, а с конца XII в. на них стали изображать гербы (фото 8, 13). Гербы наносились краской, но на некоторых дошедших до нас образцах XIII в. и более поздних времен, например на щите Черного Принца (Эдуарда III) в Кентербери, геральдические фигуры были сделаны из гипса или прессованной кожи. После 1450 г., когда рыцарские щиты перестали появляться на поле боя, обильно украшенные щиты надевали на парад, особенно после 1520 г. Эти парадные щиты делались в основном из стали, хотя до нас дошло несколько образцов и из прессованной кожи. Они обычно были круглыми, но иногда им придавали псевдоклассическую форму. Как и парадные доспехи, с которыми они носились, щиты украшались чеканкой и травлением, инкрустировались золотом и серебром. Кроме того, они часто имели шелковую бахрому и подкладку из дорогих тканей. На одном щите, который принадлежал Филиппу II и был изготовлен Дезидериусом Хельмшмидом и Йоргом Зигманом (см. ранее), нет ни подкладки, ни приспособлений для просовывания руки. Этот щит изначально предназначался для того, чтобы его носил паж, и на нем нет даже намеков на то, что его можно было бы использовать по назначению.

Конские латы, состоявшие из кольчужной накидки,

которая почти целиком закрывала лошадь, использовались тяжелой кавалерией в позднеримские времена (тяжелая конница с защищенными чешуйчатой броней конями появилась еще в начале первого тысячелетия до н. э. среди иранских и других народов на Ближнем и Среднем Востоке и в Центральной Азии; конские латы широко применялись, например, парфянами против римлян в I в. до н. э., сарматами и др. — Ред.), но вместе с падением Западной Римской империи (476 г.) они почти исчезли из употребления (в Западной Европе. — Ред.). Насколько можно судить по очень редким документам, с VI до середины XII в. конские латы не использовались и даже после XII в. для боевых действий их, по-видимому, почти не применяли. На коня надевали только боевое наголовье. За исключением одного такого наголовья, изготовленного из железа в XIV в., которое хранится в замке Уорвик, до нас не дошло ни единого конского доспеха ранее 1450 г. Большинство сохранившихся образцов датируется началом XVI в. и более поздним временем. Конские доспехи более раннего времени мы можем изучать только по иллюстрациям сражений и турниров, а на них лошади изображены в своей обычной сбруе или покрыты широкой накидкой из ткани, которая использовалась с начала XIII по начало XV в. Поэтому наши знания о латах того времени весьма отрывочны.

На гобелене из Байё нет лошадей, одетых в латы, хотя нормандский поэт при дворе английского короля Генриха II Робер Вас (1100 — после 1174) в часто цитируемом отрывке из его стихотворного романа «Роман о Ру» (Деяния нормандцев) указывает, что в битве при Гастингсе конь Уильяма Фиц Осберта был tot covert de fer (покрыт железом). Робер Вас, однако, создавая свой роман между 1160 и 1174 гг., без сомнения, описывал доспехи уже своего времени. Одно из самых ранних известных нам изображений коня, закованного в броню, располагалось раньше на стене Красочной палаты в Вестминстерском дворце. Оно датировалось серединой XIII в. Когда его в 1819 г. скопировал С.А. Стотхард для Общества древностей, оно уже частично обсыпалось, но все равно было видно, что латы состояли из простого кольчужного покрова, достигавшего колен коня и закрывавшего его голову. С того времени до середины XV в. в описях часто встречаются упоминания о кольчужных и стеганых покровах для лошадей, но, как мы уже говорили, изображения их крайне редки.

Начиная с XIV в., по крайней мере, наряду с кольчужными и матерчатыми покровами для защиты боевых коней стали широко использовать накидки, изготовленные по типу пластинчатых курток. В описи доспехов Гильома де Геннегау, составленной в 1358 г., встречаем ii paires de couvertures de chevaus, de fier de maille et une paire de couvertures de fier de plattes (две пары конских покровов, кольчужный покров и покров из железных пластин). В 1445 г. герцог Бургундский заплатил Регно Деспьо, изготовителю бригандин, за пошив и доставку конских лат бригандинной конструкции. Эти латы, возможно, были аналогичны конским доспехам, сделанным из прямоугольных пластин, которые изображены в немецком манускрипте 1437 г., хранящемся в Национальной библиотеке Вены (№ 3062).

С третьей четверти XIII в. конские латы стали делать из крупных пластин, как металлических, так и сделанных из вымоченной в горячем воске кожи 61 . Из самых ранних упоминаний таких доспехов, например в описи де Невер 1266 г., видно, что они сначала состояли только из боевого наголовья и защиты для груди (пейтрала). Однако уже в 1302 г. в опись де Несль (см. глава 2) были включены средства защиты для крупа (крапер) и боков (флан-чард). Мы не знаем, какую форму они имели в то время, но, вероятно, были похожи на те, что изображены на нескольких произведениях искусства, созданных начиная с 1340 г. и далее. Примерами их могут служить статуя Кан Гранди делла Скала в Вероне (около 1340—1350 гг.) и рисунок в итальянской рукописи 1360 г., хранящейся в Британском музее. На этих и других иллюстрациях видно, что в тот период использовалось два типа боевого на-головья. Оба они, как и в более позднее время, имели на лбу острый шип или выдающийся вперед срединный гребень. Наголовье первого типа закрывало голову коня почти полностью, а наголовье второго типа — только лоб, переднюю часть носа и часть щек (фото 8). У обоих типов были отверстия для глаз, причем в первом случае глаза защищали большие чашеобразные фланцы или наглазники с просверленными в них отверстиями. К середине XIV в. появились трубчатые футляры для ушей. Шею лошади обычно закрывала кольчуга или пластинчатые латы (кринет), прикрепленные к верхнему краю наголовья. Кринет обычно закрывал только верхнюю часть шеи, но с конца XIV в. на иллюстрациях стали появляться изображения кринета, полностью закрывавшего шею. Пейт-рал состоял из широкой полосы, изогнутой по форме тела коня, которая крепилась на шее ремешками. Крапер состоял из трех прямоугольных пластин, две из которых располагались по бокам, а одна — сверху. Фланчарды делались из прямоугольных пластин, которые свешивались по обе стороны от седла и крепились к его нижнему краю.

Такие латы, которые часто надевали без крапера, использовались с небольшими изменениями, вероятно, до середины XV в. Но по рисунку в немецком манускрипте 1437 г., который хранится в Вене и о котором говорилось выше, видно, как сильно изменились за это время конские латы. Пейтрал и крапер стали гораздо длиннее, они закрывали теперь весь круп лошади и стали похожи на большой сундук. В нем, очевидно, имелось отверстие для хвоста, как это делалось на более поздних доспехах. Самый ранний дошедший до нас полный комплект конских лат (Музей города Вены) (фото 50), на котором стоит марка итальянского (из Милана) мастера и который был изготовлен приблизительно в 1450—1460 гг., имеет аналогичную форму, только пластины у него крупные, а не мелкие, как на бригандине. На этих латах пейтрал и крапер, нижний край которых расположен на одной линии, протягивались по бокам и в районе седла соединялись с большими боковыми пластинами фланчардов. Наголовье и пластинчатый кринет почти ничем не отличаются от более ранних образцов.