Откровение или бред? Магомет, Орлеанская дева, Навуходоносор - Павел Ковалевский

Подобные видения были постоянно. Сведенборг мог вызвать их перед своими глазами столь часто, сколько того желал. Особенно часто он имел видение Эмеренции и беседовал с нею постоянно.

«Я увидел в мире духов огненный шар, окруженный блистающим сиянием, который пал на землю. Я заметил место его падения. Когда же я пришел на это место, то метеор исчез, и только на земле оказались следы серы, железа и глины. Вскоре я увидел две палатки, из которых одна находилась на месте падения метеора, другая же немного в стороне. В то же время я увидел духа, упавшего, как молния, с неба прямо в палатку. Немного времени спустя показался и другой дух, стоявший у входа второй палатки. Я спросил духа, почему он упал с неба? Он отвечал мне: потому что я произносил языком исповедание веры, не существующей в моем сердце; на небе же притворства быть не может, там слово и мысль – одно. По произнесении этих слов оба духа мгновенно провалились в преисподнюю, и на месте палаток передо мною явились две статуи: одна из них имела скипетр в левой руке, корону на голове и книгу в правой руке, на груди же великолепное украшение из драгоценных камней. На статуе было надето развевающееся одеяние, складки которого прикасались ко второй статуе. Адский голос, исходящий из сонма драконов, воскликнул: «Первая статуя изображает веру, вторая же – любовь». Обе статуи состояли из земли, смешанной с серой, железом и глиной. В это время с неба стал падать дождь. Он смочил статуи, и они распались и растворились. Вскоре от них остались только две кучки обызвествленной земли, над которой появились две могильные насыпи».

В 1747 г. в дневнике Сведенборга мы встречаем записи, что на него по временам нападают злые духи, и если нападения происходят на ноги, то наступает страшная боль в ногах, если на спину, то в спине, если на голову, то мучительная и продолжительная боль в голове.

Однажды Сведенборг узнал, что духи составили заговор убить его. Веря в высшую защиту, он спокойно заснул. Среди ночи он проснулся и сознал, что он не дышит, а вместо него и в нем дышит кто-то другой. При этом он услышал голос, что духи хотели его убить, поэтому ему дано небесное дыхание, которое убить никто не может.

По временам некоторые духи побуждают его к краже самых ненужных и пустяшных предметов, так что, когда он бывает в лавках, у него является непреодолимое желание украсть.

В том же дневнике имеются сведения, что когда он принимает пищу, то пища часто принимает неприятный вкус или неприятный запах, так, сахар превращается в соль и проч. Все это делали, разумеется, духи.

Однажды Robsan, друг Сведенборга, спросил прислужницу Сведенборга, не замечает ли она разницы в выражении глаз Сведенборга после беседы его с духами? На это она дала такой ответ: «Раз, войдя в комнату, я заметила, что глаза его блестят подобно пламени. Я испугалась и сказала:

– Ради Бога, что с вами, почему вы так глядите?

– Чем же я так необыкновенно выгляжу? – я сказала.

– Хорошо, хорошо. Не пугайтесь. Господь так устроил мои глаза, чтобы через них духи могли видеть все, что делается на этом свете».

Прислуга прибавила, что по состоянию глаз она могла определять, вел ли беседу Сведенборг с добрыми духами или злыми. После беседы с первыми на лице отражалось выражение радости и спокойного самодовольства, чарующего тех, с кем Сведенборг говорил, после же беседы с духами зла выражение лица было печальное, горестное и озабоченное.

Сведенборг ночью часто с духами говорил громко, это были беседы преимущественно со злыми духами, его искушающими. Они богохульствовали, и Сведенборг горячо с ними спорил. Бывало и так, что он горько плакал, кричал на них и молил Господа, чтобы Он не покидал его среди окружающих его искушений. Он восклицал: «Господи, помоги мне! Господи, не оставь меня!» Освободившись от этих видений, Сведенборг возносил благодарность Творцу и успокаивал беспокоящихся окружающих лиц, говоря: «Благодаря Бога, все прошло, успокойтесь. Будьте уверены, со мною ничего не случится помимо воли Божией, а Он никогда не накладывает бремени более тяжкого, нежели могут вынести плечи…»

По временам на Сведенборга нападали какие-то состояния экстаза, при которых он, однако, не терял вполне сознания, а только впадал в особенное его изменение. Однажды к нему вошла прислуга и увидела, что глаза его блестели как пламя.

– Что с вами, – спросила она, с испугом отскочив от Сведенборга.

– Мои глаза так устроены, что я могу видеть духов.

Другой раз друг Сведенборга Sprenger услышал в его комнате шорох. Дело было в гостинице. Подошедши к окошечку, вырезанному в дверях, он увидел, что Сведенборг, воздев руки кверху, суетился в большом беспокойстве и волнении. В течение получаса он говорил громким голосом, но разобрать слов было невозможно. Когда же опустил руки, то воскликнул: «Боже мой!» После этого он спокойно лег в постель. К нему вошли и спросили, не болен ли он. «Нет, но я имел длительную беседу с ангелами и моими друзьями и теперь облит потом».

Рассказывают о следующем происшествии. Однажды у себя дома Сведенборг упал в обморок и экстаз. Два еврея, случайно здесь находившиеся, воспользовались случаем, сняли и унесли его золотые часы. Разумеется, на это они никогда не решились бы, если бы не были убеждены, что Сведенборг находится в болезненном состоянии.

Евреи, однако, ошиблись. Пришедши в себя, Сведенборг догнал их и отнял свои часы назад.

Более легкий случай экстаза рассказывает генерал Tuxen: «Я застал Сведенборга сидящим в домашнем костюме. Он упирался локтями о стол, руками же поддерживал лицо. Его глаза были широко раскрыты и обращены вверх. По неосторожности, я обратился к нему с речью. Сведенборг пришел в себя, встал в некотором замешательстве, сделал несколько шагов в сторону от стола, причем резко бросалась в глаза значительная неуверенность, выражавшаяся в его лице и движениях рук».

Особенно замечательным и достойным внимания было у Сведенборга сношение с загробным миром и дар ясновидения, которые привлекали к себе внимание лучших умов всего мира. Сам Сведенборг мало придавал значения этому обстоятельству. По его мнению, эти проявления возбуждали только «внешнюю веру», не убеждая «внутренней веры».

Уже спустя 18 месяцев после лондонского видения он давал желающим сведения с «того света». Вот какой случай рассказывает датский генерал Tuxen. Шведский консул Кригер однажды давал обед Сведенборгу, на который были приглашены многие выдающиеся граждане, желавшие побеседовать со знаменитым путешественником. За обедом хозяин спросил Сведенборга о короле Христиане VI, который умер за год перед тем, видел ли он короля после смерти? Сведенборг отвечал положительно, причем добавил, что такой-то епископ находился при короле в момент свидания. Епископ этот просил прощения у короля за те ошибки, в которые при жизни он его увлек. Между тем в числе бывших на обеде гостей присутствовал и сын епископа. Консул, опасаясь, чтобы Сведенборг не дополнил чего-либо неудобного об умершем епископе, остановил его словами: «Г. Сведенборг, вот сын епископа». «Это возможно, – отвечал Сведенборг, – но что я говорю, то правда».